Читать книгу - "Под знаком «Если» - Стенли Вейнбаум"

Но она остановилась, склонившись над чем-то темным – телом одного из убитых им созданий. Попыталась его поднять, но, обнаружив, что зверь слишком тяжел, поволокла его к кромке прибоя и столкнула в море.

Она медленно вернулась, подняла меньший труп, понесла его в руках, опустила в волны и неподвижно стояла в течение нескольких долгих минут над черной водой. Возвращаясь, Лилит на мгновение повернулась лицом к поднимающейся луне, и Карвер видел, как в глазах ее блеснули слезы. Он понял, что стал свидетелем похоронного обряда.

В тишине он наблюдал за ней. Лилит села на песок недалеко от черной кучки золы и замерла, вслушиваясь в звуки ночи. Не отрываясь, она глядела на восток. После недолгого раздумья она вскочила на ноги и устремилась к деревьям.

Карвер насторожился и вскоре понял, что слышит из-за деревьев слабое потявкиванье. Лилит собрала свою стаю. Карвер тихонько вытащил пистолет и приподнялся на одной руке.

Снова появилась Лилит. У нее за спиной крались дикие животные, и рука Карвера крепче сжала пистолет.

Но нападения не последовало. Девушка произнесла какую-то тихую команду, и звери исчезли, а она одна вернулась к своему месту на песке.

Только теперь она легла на землю и безмятежно заснула. И Карвер неожиданно понял: она собрала свою стаю для того, чтобы они охраняли ее от той опасности, которая грозила им с востока.

Разбудил Карвера рассвет. Лилит все еще спала, скорчившись на песке, точно ребенок, и некоторое время он постоял, разглядывая ее. Она была очень красива, и теперь, когда он не видел ее янтарных глаз, она уже не казалась островной нимфой или дриадой, но просто очаровательной дикаркой. Но если его подозрения были справедливы, он мог бы с таким же успехом влюбиться в сфинкса, или в русалку, или в кентавра. Он не хотел додумывать эту мысль до конца.

– Лилит! – позвал он резко.

Она проснулась, вздрогнув от ужаса, и с минуту смотрела на Карвера с откровенной паникой в глазах, потом вспомнила, вздохнула и робко улыбнулась.

От звериной свиты Лилит не осталось и следа, хотя Карвер подозревал, что она находится где-то поблизости. Позавтракал он плодами, сорванными для него девушкой, затем еще раз осмотрел свой пистолет и зашагал в восточном направлении. Лилит тут же запротестовала. Она схватила его за руку и потащила назад, испуганно всхлипывая и повторяя:

– Нет, нет, нет! Ле-шать!

– Гм-м-м, – проворчал Карвер. – Не бойся, милая, у меня достаточно патронов…

Он пошел по течению ручья в глубь леса. Лилит застыла на месте, не решаясь следовать за ним. Он обернулся, еще раз окинул взглядом ее изящную стройную фигуру, потом помахал ей рукой и зашагал дальше. Лучше уж ей оставаться там, где она стояла. Лучше уж ему никогда не видеть ее больше, потому что она была слишком прекрасна.

Но Лилит испуганно закричала:

– Алан! А-алан!

Он повернулся, удивленный, что она запомнила его имя, и обнаружил, что девушка подбежала к нему и идет рядом. Она побледнела и выглядела здорово перепуганной, но не пожелала отпустить его.

Пока он не замечал никаких признаков опасности. Здесь было то же самое безумное множество разных видов растительности, те же самые не поддающиеся классификации листья, плоды и цветы. Только – или ему это показалось? – здесь было меньше птиц.

Одно обстоятельство затрудняло их продвижение. Временами восточный берег речушки казался более открытым, чем тот, по которому они шли, но Лилит упорно отказывалась дать ему перейти туда. Как только он пытался это сделать, она так отчаянно и с такой силой вцеплялась в него, что Карвер наконец смирился. Казалось, ручей был разделительной линией, рубежом или – он нахмурился – границей.

К полудню они вышли к виденной им накануне хижине. Бревенчатые стены все еще держались прочно, а тростниковая крыша давным-давно обрушилась. Но что в первую очередь поразило Карвера, так это то, что хижина не была туземной. Это был домик белого человека, очевидно, трехкомнатный.

Он стоял на восточном берегу, но теперь ручей сузился до небольшой канавки, на дне которой журчали крошечные потоки воды. Карвер перескочил на ту сторону, невзирая на испуганный вскрик Лилит. Но, поглядев ей в лицо, он остановился. Ее щеки побелели от страха, а губы вытянулись в напряженную тонкую линию, выражая мрачную решимость. Она выглядела так, как должен был выглядеть мученик на арене со львами, когда нехотя перешла ручей за Карвером. Она как будто бы говорила: «Если уж тебе суждено умереть, так я умру рядом с тобой».

Однако в хижине не нашлось ничего такого, что могло бы внушить страх. Там не было никаких животных, кроме крошечного крысоподобного существа, которое обратилось в бегство, как только появились люди. Карвер хотел подойти к окну, но внезапно споткнулся обо что-то. Он посмотрел вниз и увидел человеческий череп и человеческую бедренную кость. А затем обнаружились и другие кости, в беспорядке разбросанные по полу. Должно быть, после того как этот человек умер, над его останками пировали какие-то хищники.

Карвер украдкой посмотрел на Лилит, но она не заметила костей, а если и заметила, они для нее ничего не значили.

Карвер пошарил в бывшем посудном шкафу и наткнулся на что-то твердое и круглое – на этот раз это был не череп, но обыкновенный кувшин.

Карвер поднял его. Сосуд был запечатан, и пробка, покрытая пылью и грязью, намертво застряла в горлышке. Карвер разбил кувшин о бревно. То, что он вытащил из обломков, оказалось записной книжкой, пожелтевшей по краям и ломкой от времени. Он тихонько выругался, когда несколько страниц рассыпались у него в руке, но те, что остались, оказались крепче. Карвер присел на бревно и проглядел записи, сделанные несмываемыми чернилами.

Там стояли дата и имя. Амброз Каллан, – 25 октября 1921 года. Карвер нахмурился. В 1921 году, пятнадцать лет назад, он учился в начальной школе, но имя Амброза Каллана он уже где-то слышал.

Он прочел еще несколько выцветших строк и вспомнил об экспедиции Каллана. Профессор Амброз Каллан из Северного университета…

Он встрепенулся – Лилит дергала его за руку и стонала:

– Алан, ле-шать!

Он проследил за ее взглядом, но ничего не увидел. Ее зрение, безусловно, острее, чем его, но все же… Вот! Что-то двигалось в глубоких послеполуденных лесных тенях. На какую-то секунду он ясно увидел это существо – того злобного пигмея с кошачьими глазами, которого он едва не подстрелил в первый день. Кто-то похожий на то существо? Нет, это тот самый, ведь здесь, на Остине, ни одно создание не напоминает другое.

Тварь исчезла, прежде чем Карвер успел вытащить оружие, но следом крались другие. Карвер выстрелил, и тварь пронзительно завизжала.

Не мешкая, Карвер сунул записную книжку в карман, ухватил Лилит за руку и потащил ее к выходу из хижины.

– Ле-шать! – захныкала Лилит, а потом отчаянно завыла, призывая свою стаю.

До конца своих дней не мог забыть Карвер эту фантастическую битву. Их с Лилит должны были убить немедленно, если бы не вмешательство ее телохранителей. Нападающие по-кошачьи подвывали и норовили вскочить на загривок защитникам людей. Те, по-собачьи лязгая зубами, стояли кольцом вокруг Карвера и Лилит. Зоолог выстрелами расчищал себе дорогу, отступая к побережью. Они уже выскочили на песок, когда у него кончились патроны. Теперь вся надежда была лишь на войско Лилит, но и оно редело на глазах. Карвер схватил бесполезный теперь пистолет за ствол, намереваясь использовать его в последней схватке как дубинку. И вдруг, когда он уже потерял надежду, кошки внезапно обратились в бегство. Они отступили прочь – к деревьям!