Читать книгу - "Обратный отсчет: Распад - Токацин"

Гедимин тронул пальцем его смарт и пригляделся к карте. Дроны заметили скопления органики; теперь, увидев чёрную лозу, ремонтник знал, что это. Невысокие органические возвышенности тянулись полосами вдоль границ «грязного» пятна — полоса за полосой, оставляя между собой пустые ложбины и образуя сложный концентрический орнамент. Первые несколько секунд Гедимин думал, что ему померещилось, но нет — лоза выкладывала собой какие-то обозначения. Всю их карту было не рассмотреть — дроны просканировали только южную окраину пятна. «Эта штука что-то значит,» — сармат задумчиво сощурился. «И это не схема загрязнений. Они лежат хаотично. А тут чёткий порядок.»

— Видишь орнамент? — спросил он Вепуата, указав на карту. Тот растерянно мигнул.

— Что?.. А, это так. Лоза часто растёт полосами. Защита от ветра. Ты взял все пробы на квадрате? Ну так чего стоишь-то⁈

…Для стоянки место выбирали долго — Вепуат не хотел сидеть на чёрной лозе, а чем дальше, тем меньше она оставляла свободных пятачков. Там, где они в итоге устроились, странный орнамент сворачивался двухвитковой спиралью; Вепуат уселся в центре, Гедимин — чуть поодаль, на склоне «витка». Пока разведчик ел, он отхлебнул немного Би-плазмы и убрал контейнер, придвинув к себе смарт с открытой картой пятна. За полдня разведчики прошли полтораста метров; к узорам чёрной лозы, кроме волн и незамкнутых кругов, добавились спирали, и их было трудно объяснить простой защитой от ветра. «И дело не в ирренциевой пыли…» — Гедимин задумчиво сощурился на экран сигма-сканера. «Проверим, что внизу…»

Сканирующий луч ушёл в грунт на максимальную глубину и через несколько сотен метров зарябил и сошёл на нет, но по центру просвеченной местности проступило покрытое рябью пятно, вытянутое от поверхности в глубину. Это была узкая полоса, начинающаяся прямо под ногами сарматов; где она заканчивается, Гедимин не видел — но она выдавала непрерывный поток сигма-квантов, более сильный, чем на заражённой поверхности. Сармат, отодвинув Вепуата в сторону, содрал когтями слой снега и растительных остатков и, сняв с плеча сфалт, направил его соплом в землю. Керн получился неровный, обломился на тридцати сантиметрах, и Гедимин, досадливо щурясь, снова взялся за сфалт — но тут Вепуат, опомнившись, толкнул его в грудь.

— Эй! Быстро скажи — кто ты и где?

Сармат изумлённо мигнул. В настороженном взгляде Вепуата не было и тени веселья — что-то не на шутку его напугало.

— Надо взять пробу, — он кивнул на отброшенный керн. — Тут нералитовый пласт. Ты… извини, что толкнул. Задумался.

Он виновато развёл руками. Вепуат, недоверчиво хмыкнув, подобрал керн, поднёс к дозиметру — и, слегка переменившись в лице, взглянул Гедимину в глаза.

— А ты прав. Тут в самом деле есть немного… Откуда узнал, что пласт?

Гедимин развернул экран сканера и очертил пальцем длинную белесую полосу, врастающую в материковые породы.

— Надо же… — Вепуат долго разглядывал экран, меняя масштаб. — Десять сантиметров в поперечнике. Нералитовая нитка… А вот тут… Ты это видел?

Он показал пятно на краю просканированной области, и Гедимин мигнул — то, что он принял за наведённую рябь, было ещё одной нералитовой «ниткой», под небольшим углом идущей навстречу первой.

— Нералит… — Вепуат подобрал керн и полез в рюкзак за пакетами. — Сходили, называется, на разведку… Найдёшь ещё одну такую штуку — возьми пробу. Сдам всё в лабораторию, пусть совет решает, что с этим делать.

…Вторая нералитовая «нитка» начиналась так же, как и первая, — в центре присыпанной снегом спирали из побегов и листьев чёрной лозы. Гедимин, придержав Вепуата за плечо, натыкал пальцем в карту — и разведчик, недоверчиво покосившись на него, выслал всю группу дронов на километр вперёд и на два вверх. Через пять минут на экране его смарта была полная карта — множество мелких спиралей с разным числом витков, разбросанных среди концентрических волнистых линий.

— И под каждой завитушкой — жила? — Вепуат растерянно покачал головой, созвал дроны и, задумавшись на секунду, решительно развернулся к Гедимину. — У нас по плану разведка. Отвлекаться не можем. В таких штуках бери керны, но с маршрута я тебя не отпущу.

Сармат пожал плечами — его волнение уже улеглось. «Ну, нералитовое пятно. Может, тут были примеси урана. Или много железа. Под облучением пошёл синтез… Странно только, что так глубоко ушёл. Излучение должно было ослабнуть…»

… — Что⁈ — Ренгер, до того молча сидевший за столом и как будто дремавший, поднялся на ноги и развернулся к Вепуату. Тот, замолчав на полуслове, растерянно замигал. Гедимин на всякий случай двинулся вперёд.

— Ирренциевые жилы? — переспросил Скегги, отойдя от оружейной стойки. — Загрязнённые трещины, скорее всего. Пыль сверху потекла вниз по разломам и там осталась. Самый обычный процесс, вам это и в лаборатории скажут.

— Там нет никаких трещин, — сказал Вепуат. — Монолитная скала. Гедимин её плазмой еле взрезал.

Скегги хмыкнул.

— Ионизация от плазмы… Представляю, что там найдут. Под снегом, в листьях, вы разобрали, где монолит, а где нет? Небось, ещё и без сканера?

Вепуат сердито зафыркал. Гедимин молча разглядывал край стола и задумчиво щурился. «Не было там никаких трещин. Это именно синтез. От атома к атому… интересно, почему „нитки“ идут вниз, а не в стороны? Для излучения разницы быть не должно. Как будто им задали направление…»

Ренгер почти минуту стоял и слушал, как Скегги отмахивается от сердитого Вепуата. Потом он сел и подпёр голову ладонями. Гедимин устроился на соседнем стуле. Обоим было, о чём подумать.

08 февраля 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Раннее утро Гедимин провёл в подземном тайнике — резал обсидиан и рилкар для миниатюрного набора сдвижных линз, уплотнял защитные поля вокруг ирренциевой крупинки и проверял, как отстоялся дезактивирующий раствор после очистки. Наверх он выбрался к полвосьмому и, пропустив недовольных новичков в туннель, пошёл в штаб.

Там было непривычно шумно. Два или три отряда столпились у стола Ренгера. Сам сармат стоял поодаль, ни во что не вмешиваясь, а в центре толпы виднелся Скегги, прикрывающий от толкотни Вепуата и его дроны.

— Вот он, —