Читать книгу - "Золото. Пропавший - Юрий Корчевский"

Утром, едва умывшись, он осмотрел деревянный запор на двери. С виду – цел. Он прикрыл дверь, задвинул деревянный засов. Ага, между притолокой двери и самой дверью узкая щель. Если снаружи просунуть в щель нож, то концом его можно медленно, по два-три миллиметра, но отодвинуть засов. Так не пойдет. Как инженер он сразу продумал два варианта. Один попроще: набить снаружи планку, прикрыв щель. Ну так ведь и ее можно ножом подцепить и отодрать. Второй похитрее: сделать сверху, на деревянном запоре зарубки. Над запором сделать фиксатор. Под своим весом он будет опускаться и надежно фиксировать запор.

Без инструментов, действуя только двумя ножами, он провозился долго, часа два, но в итоге был уверен, что будет по ночам в безопасности.

Что-то к нему ночью домовой не являлся? Андрей подошел к горшочку с молоком, стоявшему в углу. Горшочек был пуст. Ага, напился угощения и беспокоить попусту не стал. С понятием домовой, нашел с ним Андрей общий язык, а ведь не верил в нечисть разную, да и не видел раньше никогда.

Он пошел в трактир, позавтракал. На улице навстречу ему шел священник в рясе. Андрей поздоровался и хотел пройти мимо, но священник остановил его:

– Ты крещен ли, сын мой?

– Обязательно, батюшка; вот крестик.

Из-за ворота рубахи Андрей достал крестик, висевший на цепочке.

Священник удовлетворенно кивнул:

– Скверну из города искореняешь, это хорошо. А о душе своей не заботишься. Почему храм божий не посещаешь? Я там тебя не видел ни разу, только на отпевании.

– Виноват, исправлюсь, – по-солдафонски ответил Андрей.

– Жду, – коротко бросил священник и пошел дальше.

Вот же е-мое! Совсем запамятовал! Здесь люди на службы ходили, на заутреню; входя в дом, крестились на иконы в красном углу. А он как басурманин какой! Все же на виду! Крещен он и в самом деле был, но не воцерковлен. Заходил в церковь иногда, когда родители болели или когда требовалось сорокоуст заказать по умершим.

Андрей развернулся и направился за священником. За ним же вошел в церковь, не забыв перекреститься и отбить поклон у входа.

Церковь была старая, деревянная, со множеством икон на иконостасе и явно намоленная.

Андрей купил свечку, поставил ее перед иконой святого Георгия и счел единственную молитву, которую знал. На душе стало легче.

Он вышел из храма, и сразу осенило. Никого из злодеев он в городе не знает, но бабка Савельевна! Она по паскудности своей ему никого не выдаст, но за посетителями ее можно проследить, к ней ведь не только пьяницы горькие ходят, но и отребье местное.

Утвердившись в мысли, он направился к Кривому переулку. Короток он, но проходной. И кривой, оправдывает свое название.

Он устроился с другого конца, не как в первый раз – в зарослях бузины.

К бабке продолжали шастать, не вняла старая его предупреждению. Но сейчас его интересовали не выпивохи.

Ждать пришлось долго, пока появился интересующий его субъект. Обычно к бабке заходили пустые, а выходили с кувшинчиком пойла. Но этот повел себя по-другому. Он вошел в переулок с узлом, покрутив головой – не видит ли кто, а потом шмыгнул в бабкину калитку. Буквально через пять минут вышел без узла, но с довольной рожей и направился к центру.

Андрей замешкался. К бабке зайти, проверить, что ей принесли, или за этим телом пойти? «Ладно, бабка никуда не денется, успею», – решил он. Отпустив неизвестного на полсотни метров, Андрей пошел за ним.

Тот миновал городскую площадь, прошел квартал и зашел в дом. По пути он ни разу не оглянулся. Да и зачем дергаться, если пуст?

Последить бы за домом, но как, если на улице ни одного укрытия? Сплошь заборы, и ни одного куста.

Андрей прошелся по улице, приглядел избу наискосок от интересующей его, постучал в калитку.

Вышел горожанин, по виду – явно ремесленник: через плечо несколько кожаных ремней переброшено, без пряжек. Наверное, медник.

– О! Гость хоть и незваный, но высокий! Заходи, исправник!

Все-таки в маленьком городке есть свои плюсы: все друг друга знают, даже представляться не надо.

Андрей зашел во двор.

– Доброго здоровьичка, хозяин.

– И тебе не хворать. Какая нужда привела?

– Посидеть бы мне у тебя за забором, только чтобы не знал никто.

Медник просьбе его явно удивился.

– Я один живу. Так в избе удобнее будет.

– Мне за улицей посмотреть. Только я долго сидеть буду.

– Сиди, коли мешать не будешь.

– Не буду. Давно в этом доме живешь?

– Да почитай, лет двадцать.

– Все знаешь небось?

– А как же!

– Вон в той избе, к примеру, кто проживает?

Андрей указал рукой на дом.

– Бобыль один. Жена давно померла. Друзья-товарищи иногда к нему ходят. Зерном торгует.

Коротко сказал и емко.

– А что, натворил что-нибудь?

– Нет, просто заходит к нему один подозрительный человек.

– Я еще нужен? А то у меня работа стоит.

– Нет, на том спасибо.

Медник ушел в мастерскую за домом, Андрей же прошел в угол двора, устроился за забором и в щель между досками стал наблюдать за домом. Узковата щель, калитку плохо видно.

Ножом Андрей расковырял щель пошире – вот теперь в самый раз. Он прильнул к забору и замер в таком положении.

Однако час шел за часом, проходили мимо редкие прохожие, но в дом никто не заходил.

Далеко за полдень подъехала подвода, на которой громоздились туго набитые мешки с зерном. Хозяин распахнул ворота, и подвода въехала во двор. Андрею было слышно, как ее разгружают. Хозяин покрикивал:

– Осторожнее, не порви, а то с тебя за рожь взыщу.

Пустая подвода выехала со двора, и до вечера к бобылю никто не приезжал и не приходил. Андрей за все время успел сбегать в отхожее место. Ноги хоть немного размял, потому что затекли.

Когда стемнело, подошел медник.

– Ты еще здесь?

– Тут, только тише говори.

– Есть хочешь?

– Не откажусь.

– У меня только каша, мяса нет.

– Сгодится.

Они поели пшенной каши, сдобренной конопляным маслом, да с хлебом и запили сытом – вроде компота.

– Домой пойдешь? – спросил медник.

– За угощение спасибо. Но если позволишь, еще посижу.

– Твое дело, ты мне не мешаешь. А я спать лягу.

– Спокойной ночи!

И Андрей снова занял свой наблюдательный пост.