Читать книгу - "Лестничная площадка - Яна Дубинянская"

И плюс убивающий всякую надежду четвертый вариант: машину вообще отключили. Или сломали… Нет, к черту! Я ее найду.

Когда полицейские увозили нас с Ольгой из квартиры профессора, мне, идиотке, и в голову не пришло поглазеть в окно и хотя бы приблизительно запомнить дорогу. Что же теперь делать? Не возвращаться же, в конце концов, в участок за адресом. Такое любопытство как-то не согласовывалось с моими показаниями прыщавому следователю, и при всей своей доверчивости он непременно сделал бы нежелательные выводы. Может быть, место происшествия, хотя бы улицу, укажут в криминальной хронике в газетах? Надо будет посмотреть, хотя вряд ли. Скорее всего, в прессе выйдут некрологи с перечислением заслуг покойного, а не полицейские хроникальные заметки.

И тут у меня возникла гениальная мысль: Сент-Клэр! Там, наверное, сейчас только об этом и говорят, ужасаются, собирают деньги на венки. Можно будет узнать адрес у кого-нибудь из преподавателей — как бы между делом, не привлекая внимания. Я воспряла духом от этой супер-идеи и, повернув на сто восемьдесят градусов, заспешила в сторону метро. Замечательно!

Потому что теперь можно было забыть об остававшемся у меня альтернативном варианте. О возможности попасть на лестничную площадку через другую дверь, местонахождение которой я знала точно…

Дверь, за которой жил Крис.

…Я вышла из метро перед огромным, стеклянным, утыканным тарелками антенн зданием телецентра. Скромный Сент-Клэр находился за два квартала, метро туда так и не провели, хотя, сколько я помнила, все время собирались. Я пошла напрямик, через стоянку телевизионных машин, — на первом курсе мы с подружками забавлялись, разыскивая тут вишневый «Мерседес» самого Роя Гембла, ведущего с первого канала. Сейчас я всего лишь высматривала кратчайшую дорожку между припаркованными автомобилями. Уже у самого бокового въезда мне преградил дорогу желтый эсбиэновский автобус, изо всех дверей посыпались телевизионщики с камерами и штативами. Пришлось сделать конкретный крюк, обходя их, а под конец маневра я к тому же чуть было не налетела на капот жемчужно-серого «Вольво».

Толстый дядька с дипломатом — наверное, какая-то телевизионная шишка — уничтожил меня коротким взглядом исподлобья и снова наклонился к приспущенному стеклу.

— Ты уверена, что с полицией все улажено?

— Да, Макс, — ответил ему изнутри слегка раздраженный и усталый, но знакомо железный женский голос. — Можешь не волноваться, к тебе у них никаких вопросов не будет.

За рулем «Вольво» сидела Ольга.

Я ринулась вперед, когда она уже отъезжала. Просто бросилась чуть ли не под колеса, раскинув руки, как пацифистка перед ядерным поездом. Зонтик, висящий на запястье, описал в воздухе дугу и со скрежетом проехался по блестящей поверхности машины. Никакого плана у меня не было, свое единственное намерение я чистосердечно высказала, задыхаясь, в ответ на довольно сдержанные ругательства едва успевшей затормозить Ольги.

— Мне нужно с вами поговорить!

Она, конечно, узнала меня сразу, но две-три секунды паузы размышляла, наверное, нужно ли ей говорить со мной. В конце концов, это была деловая женщина, а не благотворительное общество. Еще через лобовое стекло я заметила, что она переоделась, переменила прическу, макияж и выглядела так, будто никогда в жизни не проводила ночи в одной квартире с покойником. И уж тем более не давала свидетельских показаний в полиции. Впрочем, и сегодня утром, когда я ожесточенно бросала в лицо пригоршни воды из-под крана на кухне, а потом путалась щеткой в волосах, пытаясь хоть немного привести себя в порядок, эта женщина спокойно дожидалась в дверях, и на ее костюме не было ни единой складочки. Не представляю, как это делается. Ольга открыла правую дверцу автомобиля

— Садись.

Я никогда не ездила в таких дорогих машинах. Было невыносимо удобно и мягко, пахло чем-то тонким и неуловимым, и даже окружающий мир за дымчатым стеклом словно поднялся на ступеньку выше. Ольга плавно снялась с места, она и не подумала спросить, куда мне надо, да собственно, было бы странно, если б она собиралась куда-то меня подвозить. Достаточно, что мне было позволено находиться в этом безумно элегантном салоне. Да, никогда бы не подумала, что такие вещи способны вот так вышибить из равновесия, придавить мешком по голове. Я идиотски зата-рабанила пальцами по ручке зонтика, никак не решаясь заговорить и чувствуя себя соответственно.

— Домой пусть возвращается на такси, — вдруг сказала Ольга, ни к кому, а уж тем более ко мне, не обращаясь — Надо думать головой, прежде чем давать отгулы незаменимому, видите ли, водителю. Я не извозчик.

Она сосредоточенно, слишком напряженно смотрела на дорогу, и под прищуренными глазами собрались мелкие морщинки, выдавая тонкий слой тонального крема, маскировавшего темные круги бессонной ночи. Как у всех людей.

— Ваш муж? — сочувственно спросила я. Сочувствие получилось как-то само собой, искренне и естественно и Ольга не оскорбилась, только вздохнула и кивнула головой. Я думаю, с таким-то мужем'

И вдруг она заметила мое существование.

— Что ты хотела?

Я выпрямилась и заерзала в кресле, стараясь окончательно скинуть остатки комплекса неполноценности. Я много чего хотела. По минимуму — поехать с Ольгой на ее фирму и оттуда попытаться проникнуть на ту самую лестничную площадку, чтобы продолжить поиски. А по максимуму — найти машину профессора Странтона уже сейчас, если ее украла Ольга

— О чем вас расспрашивали в полиции? — осторожно, издалека начала я. Во всяком случае, мне казалось, что достаточно осторожно и достаточно издалека.

Ольга пожала плечами

— О том же, наверное, что и тебя. Как оказалась в квартире, знала ли покойного и так далее. С фантазией у правоохранительных органов всегда было не очень

— И что вы им ответили?

Она отвернулась от дороги и посмотрела на меня недоуменно и почти подозрительно.

— Правду, естественно.

Похоже, что мой допрос заходил в тупик. Но я храбро двинулась дальше.

— Я одной вещи не понимаю Я ведь тогда созвала всю лестничную площадку, а в результате отдуваться пришлось только нам с вами. Куда они все подевались, тот алкоголик, например? Мужчина в банном халате, двое мужчин?.. И еще мальчик был, помните, в бейсболке?

И вдруг мащина резко дернулась, вильнула в сторону так, что меня бросило прямо на дверцу и я ударилась виском — к счастью, об упругую кожаную обивку. Попыталась выпрямиться, хватаясь за все, что попадалось под руки, но автомобиль снова прыгнул и накренился, словно ехал на двух колесах. Я увидела перед самыми глазами пальцы Ольги на руле — белые выступающие косточки, она изо всех сил выравнивала машину. И внезапно в лобовое стекло, разбрызгивая грязь, врезался большой камень, во все стороны побежали лучики трещин. Перед капотом возникли несколько человек — с какими-то дубинками в руках, успела заметить я, — но Ольга опять сманеврировала, направила автомобиль прямо на них, и они едва успели отпрыгнуть, упасть в разные стороны, давая нам дорогу. Только тут я услышала крики — дикий нестройный рев, скандеж, в котором нельзя было разобрать ни слова. Ольга вела машину на огромной скорости, прямая и напряженная, как профессиональный гонщик. Вдогонку нам бросили еще несколько камней, но они не причинили вреда, только измазали стекла в грязи, Я оглянулась назад и увидела толпу, сквозь которую мы только что прорвались — собственно, их было не так уж много. Больше всего это походило на экстремистскую демонстрацию, и я даже прочитала надпись на самом большом транспаранте: «Фредди Хэнке — наш Президент!»