Читать книгу - "Коло Жизни. Зачин. Том второй - Елена Асеева"

Боль, так редко посещающая после клетки подаренной Дивным, голову отроковицы нежданно резко запульсировала единожды во лбу и затылке, словно старясь пробить там дыры. Тугая, вязкая капля крови, прокатившись по левой ноздре, выползла из ее недр и юркнула на губу. Влада враз хмыкнула носом желая вернуть ее обратно, а после утерла юшку левыми перстами.

– Владочка, – теперь Перший обратился к ней, по-видимому, от Зиждителя ничего не ускользнуло… ни боль, ни кровь, – поди ко мне, девочка.

– Юшка, – тихонько протянула отроковица, выставляя ладонь, на коей полосой живописалась кровь, к Богу, и, ощущая как еще одна капля крови выскочила из ноздри. – Опять течет юшка.

– Поспеши… поспеши моя бесценность, – все с той же теплотой в тоне позвал ее Бог, с мягкостью и одновременно властностью коей неможно было противостоять. – Я остановлю юшку.

Старший Димург убрал руки от головы Огня, и направил их чуть вздрагивающие перста в сторону Влады, и последняя резко сорвавшись с места, побежала к Богу забыв о том, что давеча не хотела идти к нему навстречу и боялась его. Добежав до Першего она враз остановилась в шаге от него и воззрившись в его столь близкое и необыкновенно родное лицо… лицо не просто Небо… а того кого видела во снах, о встрече с кем мечтала, о ком всегда тосковала, сызнова захмыкала носом, потому как юшка переполнив уже обе ноздри, заструилась к губам.

– Ты разрешишь мне тебя коснуться? – голос Першего наполнил не просто всю залу, он запрудил всю плоть Влады и неудержимым, невыносимым по боли томлением отозвался в голове так, что ее тягостно мотнуло взад… вперед.

Девочка ничего не ответила, она всего-навсе порывисто шагнула вперед так, чтобы вытянутые пальцы Першего коснулись ее лба. И как только удлиненный конической формы средний палец дотронулся до кожи ее лба, судорожно задрожала, ноги в коленях подогнулись, и верно, на чуть-чуть, она потеряла сознание. Оно как когда пришла в себя ощутила, что сидит на коленях у Першего. Тесно прижавшись к его мощной груди, и Бог ласково гладит ее по волосам. И Влада вдруг осознала себя чем-то единым, общим, не разделенным с этим Зиждителем так, что не просто пропал страх к нему, не осталось ничего кроме желания тотчас раствориться в нем.

– Почему юшка вновь потекла? – вопросила она Першего, в такт его дыханию и сама задышав.

– Ничего… ведь все прошло, – нежно протянул старший Димург, и, склонившись к ней, слегка развернув голову, коснулся губами лба. – Так ведь лучше? – умягчено поспрашал он, а узрев легкий ее кивок, малозаметно улыбнулся. – Ты погостишь у меня?

Этот вопрос он не произнес, а выдохнул… И в том выдохе Влада ощутила какую-то несвойственную Богам робость, точно он страшился услышать ее отказ.

– Погостить? Да, погощу, – ответила торопко отроковица, напрочь забыв обо всем, о Расах и желая только одного более не отходить от Першего ни на шаг.

Она резко повернула голову в сторону груди Бога, и, уткнув лицо в материю рубахи, втянула его дух, стараясь разобрать, как он пахнет.

– Иди Огнь… малецык мой… Успокой там Дажбу и Небо… а я позову тебя, когда придет время, – произнес с расстановкой проговаривая слова Димург и сызнова провел ладонью по волосам и спине девочки.

– Огнь.., – юница тревожно дернулась, почувствовав слабо бреющее внутри нее желание плоти к близости с Расом… и тотчас болезненно надавило на лоб томление от желания быть лишь подле Першего.

– Ты погостишь у меня столько, сколько захочешь, – бас Першего не гудел, как ему положено, он плыл, ласково окутывая тело юницы, снимая всякое напряжение. Он колыхал серебристые испарения, лежащие ровными пластами на полу. – А когда захочешь вернуться, я позову Огня, – дополнил Господь свою степенную речь. – Но если ты не хочешь гостить, я не буду настаивать. Сделаем, так как хочется тебе… Тебе, моя любезная девочка.

– Да… я погощу, – тихо прошептала Владелина понимая, что днесь она просто не в силах уйти от старшего Димурга. – Погощу у тебя, – и вновь приткнула голову к груди Бога не желая смотреть на Огня и тем самым вызывать внутри себя противоборство плоти и естества.

Огнь, молча, преклонил пред Першим голову, верно лишь кивнув и неспешно миновав залу, пропал в зеркальной стене, а в помещении тот же миг наступила тишина. Она… та самая тишина, густыми покрывалами окутывала застывших от любви и нежности друг к другу на стуле Бога и человека. Она наполняла своими плотными испарениями и свод, и слои серебристого дыма на полу, и застилала тем маревом зеркальные стены.

– Я могу позвать своих сынов, членов моей печище, чтобы ты с ними познакомилась? – погодя вопросил Перший.

И это Бог сказал таким тоном, в котором перемешивалась теплота и единожды непререкаемость старшего, оному нельзя было отказать… ибо казалось он не настаивал, а лишь просил.

– Ты только, – сразу заволновалась Влада не в силах противостоять просьбе Зиждителя, и в то же время страшась, что его сыны не станут ей близки и разрушат своим появлением такое умиротворение меж ними. – Только скажи им, чтобы они меня не прощупывали взором. Я то… я то… Мне это невыносимо, – девочка тягостно вздрогнула всем телом.

Перший наново провел перстами по ее лбу, а после туда поцеловал и нежно поспрашал:

– Давно тебе это невыносимо? Невыносимо, когда прощупывают?

– Всегда было неприятно… всегда, но я терпела, – с горячностью в голосе откликнулась отроковица, жаждая выговориться, тому с кем была едина… кого так долго ждала. – Но я терпела, потому как… Ну, не могла же я сказать, чтоб Боги на меня не смотрели. А когда меня повезли на встречу с Асилом… Он, а потом тот… как его?

– Велет? Стыря? – подсказал старший Димург, видя затруднение юницы.

– Нет, не эти… другой… тот, что был красновато-смуглый, – пояснила девочка и погладила материю рубахи Бога по каковой перемещаясь, мерцали многолучевые махие звездочки.

– Усач, – догадался Перший, и, узрев движение перст Владелины, чуть зримо усмехнулся.

– Ага… этот Усач, – взбудоражено сказала девушка, стараясь ухватить перстами пляшущую звездочку. – Он словно желал меня разорвать, своим взором. И теперь я не могу, когда на меня так смотрят. Но Расы не смотрят, они знают, что мне больно.

– Нравится? – вмешался в движение пальцев девочки Перший, та резко вздев голову зыркнула в такое близкое лицо Господа и улыбнувшись, кивнула. – Тебе не удастся поймать… Можешь не стараться, сие не доступно человеческой руке.

Старший Димург протянул перста к материи рубахи и крохи звезд мгновенно сошлись подле их кончиков, купно так сбившись в мощную стайку. Неспешно он выудил из толпы одну из тех звездочек и переложил ее на ладонь Влады, прямо в середку. И тотчас звездочка, два раза ярко блеснув светом, увеличилась втрое в размахе, став в длину и ширину почитай с полпальца. Продолжив вспыхивать своими долгими лучиками, которых у звезды оказалось не пять, а много больше и днесь переливаясь кажущей многогранностью и объемностью своего вида.