Читать книгу - "Анти-Горбачев - Сергей Тамбовский"

Толпа загудела, но на октаву ниже тоном.

— Я, как председатель Совета министров СССР, — продолжил Романов, — обещаю всем собравшимся, что с Эдуардом Амвросиевичем ничего плохого не случится, но вернуть его в руководство не в моих силах. Так что давайте разойдёмся по-хорошему и продолжим общение в более цивилизованных формах.

И в этот момент прозвучал одинокий выстрел откуда-то из правой половины площади Ленина — в Романова стрелок не попал, но Патиашвили упал на дощатый пол трибуны, обливаясь кровью. Романов немедленно выбросил вбок правую руку, сжатую в кулак, и из грузовиков посыпались бойцы, одетые в камуфляжную форму с разводами. К Романову немедленно бросились охранники, закрыв его своими телами, а тот наклонился и спросил у Патиашвили, как он.

— Вызовите скорую помощь, — попросил он у Саакашвили, — видите же, человек кровью истекает, — а потом поднес ко рту мегафон и сказал в толпу, — ну что вы тут детский сад устроили — теперь же у властей есть законные основания разогнать ваш митинг, как экстремистский.

— Не надо, — сурово сказал один грузин, стоявший в первом ряду, — мы сейчас сами найдём этого стрелка.

А охранники тем временем начали подталкивать Романова к ступенькам, чтобы он покинул опасное пространство. Тот сопротивляться не стал, но напоследок всё же бросил пару предложений в толпу:

— Разойдитесь лучше сами, — сказал он, — иначе к вам будут приняты соответствующие меры. А все наболевшие вопросы мы решим в рабочем порядке, это обещаю вам я, Григорий Романов.

Поздним вечером этого же дня где-то в Тбилиси

— Ну здравствуй, Звиад Константинович, — сказал Романов, когда тот вошёл в дверь. — Как добрался, как здоровье?

— Спасибо, Григорий Васильевич, — ответил Звиад, садясь в кресло напротив, — вашими молитвами. Мне бы помыться, — продолжил он без пауз, — а то завшивел совсем в этом Кизляре.

— Десять минут и пойдёшь мыться, — строго отвечал ему Романов. — Дело у меня к тебе очень простое — в течение недели-двух тебе надо будет возглавить оппозиционное движение Грузии. Желательно при этом отодвинуть в стороны нынешних крикунов, в особенности Саакашвили такого — слышал?

— А что это вы мной командуете? — пошёл на принцип Звиад, — я теперь свободный человек, буду делать то, что мне надо, а не то, что вам…

— Тэээк — Романов достал из папки картонное дело и открыл его, — что мы тут имеем? А имеем мы платного осведомителя КГБ СССР под агентурной кличкой «Сова». Завербован 8 сентября 1978 года… пролистываем немного… вот, самое интересное — Сова сообщает, что Георгий Чантурия имел контакты с американскими гражданами Робертом Стоуном и Джорджем Берковицем, в результате чего получил 5000 (прописью пять тысяч) долларов США на текущие расходы. Пролистываем ещё немного… по информации от Совы в Тбилиси в конце октября планируется тайное собрание оппозиционных сил, где будут присутствовать… продолжать?

— Не надо, — поморщился Звиад.

— Если будете кобениться, Киса, то как говорил Остап Бендер, останетесь без ключа от квартиры с деньгами. И без денег тоже — ваши соратники с большим интересом ознакомятся с содержимым этой папочки.

— Я всё понял, — хмуро ответил Гамсахурдия, — не надо никого с этим ознакамливать.

— Тогда слушайте дальше, — и Романов кратенько зачитал ему перечень дел, которые необходимо осуществить в ближайшее время. — Да, и в столицу подъезжайте как-нибудь на недельке — я вас с Андреем Дмитриевичем сведу — из вас отличная пара общественных деятелей получится.

После этого разговора Романов ещё заехал в больницу к Патиашвили — рана у того оказалась лёгкой, так что ничего страшного не случилось. И ещё чуть позже охранникам сообщили, что стрелка с площади нашли и привезли, как говорится, выдать с головой.

— Ну что с тобой делать? — спросил Романов, осмотрев молодого грузина с большими обвисшими усами. — Ружьё-то где взял?

— У деда в шкафу, — ответил тот.

— Ещё и деду попадёт за то, что плохо хранит огнестрелы… ладно — ведите его в СИЗО, я распоряжусь, чтобы там по справедливости всё порешали… а мы тут, кажется, все дела сделали, — обратился он к заместителю Патиашвили, — в гостях, как говорится, хорошо, а дома лучше — пора и честь знать.

16 апреля, Кремль, Особая папка

— Виктор Васильевич, — сказала телефонная трубка голосом Болдина, заведующего общим отделом ЦК КПСС, — в соответствии с установленным порядком вам следует ознакомиться с материалами, хранящимися в так называемых «закрытых пакетах».

— Раз надо, значит ознакомлюсь, — хмуро отвечал Гришин, — а сколько их там всего, этих закрытых пакетов? Какой объём информации?

— По имеющимся у меня данным… — в трубке зашелестела перелистываемая бумага, — всего на сегодняшнее число в архиве ЦК КПСС значится двенадцать закрытых пакетов, в среднем в них по 20-25 листов… есть ещё особые папки, их очень много, очень — но в процедуру передачи новому генеральному секретарю их обычно не включают.

— Хорошо, заносите, — скомандовал Гришин, — через час с четвертью, у меня окно в совещаниях. Да, и ещё один вопрос — могу я подключить к ознакомлению с этими материалами Григория Васильевича?

В трубке не некоторое время воцарилось молчание, а затем прозвучало:

— Да, конечно, Виктор Васильевич, никаких возражений нет.

Через час Романов подошёл к Гришину и они вдвоём встретили Болдина, которого сопровождал сотрудник общего отдела с чемоданчиком типа дипломат.

— Василий Петрович, — обратился к нему Гришин, — оставьте дипломат и можете быть свободны.

Тот чётко выполнил команду и испарился в мгновение ока. А Болдин открыл дипломат своим ключом и осторожно начал выкладывать содержимое на стол.

— Вот, — сказал он, закончив это дело, — все двенадцать пакетов перед вами — можете ознакомиться.

— Тут всё заклеено и печати стоят, Валерий Иванович, — уведомил его Романов.

— Ничего, по окончании осмотра снова опечатаем, — заверил его Болдин. — Открывайте смело.

Гришин взял в руки верхнюю папку с названием «О положении в Афганистане», разорвал заклейку и вынул небольшую стопку листков.

— Это избранные материалы из 79-80 годов, — пояснил Болдин, — период непосредственно перед вводом нашего воинского контингента в Афганистан и сразу после него.

— Это мы с Григорием Васильевичем и так