Читать книгу - "Шаг за рубеж - Ксен Крас"

момент бы уже увели, – люди Флейма совершили бы отмщение и быстро-быстро переубивали всех злодеев. Чтобы не отдавать золото врагам и спасти жизни оставшимся пленникам. Роула убили бы последним, а лучше отвели в Санфелл и отдали палачам.

Но вместо этого живой, здоровый, хоть и недовольный опозданием Роул вещал о лагере, который скоро должен будет увидеть Флейм. Он говорил, что культисты долго искали подходящее место, несколько десятков лет на огромном поле возводились самые разнообразные дома – часть их была деревянная, часть собрана из веток, листьев и чего только попадалось под руку, некоторые имели основание из веток и досок, а порой стволы деревьев замещали часть стен. Нередко крыша была сделана из пластов дерева с соломой.

Частоколы защищали поселение от диких зверей, это применялось и в Новых Землях, Арло лично не раз сталкивался с этим. Роул говорил, что в лагере почти не встречалось младенцев, принимали только тех детей, которые уже могли помогать матерям и отцам. Тех, которые могли принести пользу. Разве что двоих ребят младше семи главарю довелось встретить за те разы, что он бывал в поселении.

Нередко в речах мужчины звучало имя Ивтада, значительно чаще остальных. Арло предположил, что тот был главой культа, чем-то вроде местного лорда. Винсент, которого никуда, естественно, не убрали на время беседы, после утверждал, что слышал завистливые нотки в голосе мужчины, и удовлетворенно хмыкал.

Арло запомнил имя, он прекрасно понимал, что раз этот главарь стоит над Роулом и сбродом из чудовищных дружков, то именно он и должен решать, кого кому и когда следует продать. Он руководил обменами, давал «добро» на любые действия и был тем самым нужным пленникам человеком. Быть может, если он сумел собрать целый лагерь, то понимал, что такое выгода, а слово «выкуп» для него не просто звук?

Роул же делился знаниями дальше. В том числе он оговорился, что такие лорды, как Арло и Винсент, содержатся на отдельной территории, за еще одним частоколом, и вскоре он полюбуется на то, как пленники обустроятся в новом месте. В лагере внутри лагеря, по словам главаря, люди сидели в деревянных и металлических клетках, а некоторые и вовсе на привязи, как настоящие псы, нашедшие свое истинное место, а их цепи крепились к вбитым в землю кольям. Десятки людей – так говорил Роул.

Лордов и леди, по его словам, везли из самых разных мест – от севера до юга и от запада до востока, везли из Новых Земель. Кроме знати Ферстленда имелись и Говорящие-с-духами, и вожди племен, и могучие прославленные воители, и отмеченные духами, и Передающие. Последние слова огорчили писаря. Но более всего его расстроило иное – Роул заявил, что часть лордов и леди уже не первый год ждут ритуала.

Год… А может, два, или три года, или еще больше! Даже думать не хотелось, во что превратились за это время люди. Винсент тоже услышал главаря, но предпочел делать вид, что не в себе.

– Скоро вы тоже присоединитесь к своим приятелям в новом доме. Займете то место, которое принадлежит вам по праву. Меньше чем через цикл вас будет ждать ваша последняя остановка, – с улыбкой возвестил Роул.

Экрог

Великолепный план, нет, все планы, те, что казались Редглассу безупречными – ровно такими, как и должно быть все, что делает лорд Серединных земель, – рушились на глазах.

Экрог не понимал, он ломал голову, перескакивая с одного события на другое, сходил с ума, путался, пытался записывать сделанные ходы, но тут же уничтожал бесполезные и компрометирующие листы. Правитель каждый час думал, где и когда он ошибся, что именно он сделал не так, чтобы после это привело к тому, что происходило теперь. Днями и ночами, утром и вечером, во время еды и вместо сна. Мужчина не переставал размышлять, чувствуя, что доводит сам себя. Здоровье пошатнулось, и первым дал о себе знать живот. Расстройство, которым в периоды волнения – и счастливые, и не очень – страдал Редгласс, лишь еще более влияло на его самочувствие.

Раз за разом, день за днем, он только и делал, что повторял один и тот же текст, прокручивая его в голове. Он концентрировался на нем, а не на способах исправить положение, приступы паники затуманивали разум и вновь гнали лорда за отварами к лекарям.

Экрог потерял Дримленса, лишился слуги, который слишком много знал, и главного рычага давления на этого слугу – брата, убил старого приятеля… Неприятности притягивали друг друга. Лорд-правитель успел сообразить прежде, чем его горло сжала невидимая рука, что дело может закончиться не в его пользу и слишком скоро. Какая-то мелочь зацепилась за камень мощной стены, вынуждая ту рассыпаться. Редгласс уловил тот самый момент, пока еще был шанс что-то исправить, первым делом отправил отпрысков прочь и разделил их, чтобы у тех появилось больше шансов пережить ошибку отца. Хоть у кого-то.

Расставание с детьми, пусть и ради их же блага, плохо повлияло на Экрога – лорд не желал отпускать наследников от себя. Да, никто не оправдал его ожиданий, но все трое, и сыновья, и дочь, являлись его частью. Его кровью, его продолжением и смыслом жизни, именно для них Экрог старался, для их будущих детей и внуков, и лишь после – для себя. Как и положено родителям.

Отпрыски пробуждали в человеке, который не любил больше никого, бесконечную отцовскую привязанность. Порой граничащую с безумием – так говорил советник, и в свое время на это намекал Ниллс.

Хельга должна была выйти замуж лет в тринадцать-четырнадцать, сразу как расцвела, не позже, и Экрог убеждал всех, что у него не получилось вынудить дочь. Еще чаще он говорил, что достойной партии никак не отыщется, ведь для любимой и единственной дочурки, своего первого и обожаемого ребенка, он желал лучшего. Первый год мужчине верили все, еще через год – лишь приятели и часто гостящие в Миррорхолле лорды, которые неоднократно видели, что правитель души не чает в своем потомстве, а через три года потеряли веру и они.

Отец капризной леди упорно настаивал, что не теряет надежды отыскать нужного человека, однако не прилагал особых усилий, ведь каждый новый отказ оставлял дочь рядом с ним. Лорд не был уверен, что о девушке кто-нибудь сумеет позаботиться так, как он сам. Ждал, что вот-вот объявится добродушный четвертый или пятый сын какого-нибудь приятного соседа, который сочтет за честь отправиться жить в Миррорхолл или в замок неподалеку, чтобы