Читать книгу - "Дредноуты - Владимир Контровский"

– Я пойду отдохнуть, – сказал он командиру крейсера, капитану цур зее Аккерману, – Сообщите мне, когда мы будем на месте.

* * *

Рейд Порт-Саида был забит кораблями. В большинстве своём это были грузовые суда, и пара канонерок и английский бронепалубный крейсер «Хайфлайер», исправно нёсший службу семнадцать лет, терялись среди леса мачт и труб. Было раннее утро, и солнце, только показавшееся над береговой чертой, ещё не брызнуло жарой, обычной для этих мест. Рейд понемногу оживал; между судами, стоявшими на якорях, сновали лодки и катера, и первые транспорты очередного каравана уже готовились войти в канал, как только он освободится от встречных пароходов, шедших из Красного моря. Ничто не предвещало беды, и гром пушек, внезапно разорвавший утреннюю тишину, стал поистине громом среди ясного неба.

Германские крейсера, ворвавшиеся на рейд, били из всех стволов, щедро сея смерть и разрушение. Береговые батареи, никак не ожидавшие появления здесь противника, молчали, а «Хайфлайер», получивший в середину корпуса одиннадцатидюймовый снаряд, загорелся, и дым от пожара смешивался с дымом из труб, затянувшим рейд.

Паника, охватившая экипажи судов, разрасталась и ширилась. Кто-то пытался уйти в море, кто-то прижимался к берегу; два судна столкнулись, и скрежет ломающегося железа был слышен даже сквозь непрекращающийся грохот канонады. «Гебен» выдыхал огненные молнии, ему вторили стомиллиметровые скорострелки «Бреслау», и с каждым выстрелом на рейде добавлялось горящих и тонущих пароходов. Радио Порт-Саида истошно взывало о помощи, но было ясно, что германские корсары разнесут всё прежде, чем кто-то сможет им помешать. «Хайфлайер» уже тонул, а горящая британская канонерка со снесённой трубой выбросилась на берег, изрешеченная осколками. Береговые батарее ожили, но стреляли они редко и бессистемно: в той каше, что творилась на рейде, было очень трудно разобраться. И поэтому неудивительно, что в неказистый грузовой пароход, полным ходом устремившийся ко входу в канал, не полетел ни один снаряд.

Впрочем, в поведении этого судна под греческим флагом не было ничего необычного: на рейде царил девиз «Спасайся, кто может!», и каждый капитан действовал на свой страх и риск, лишь бы уйти от града снарядов, сыпавшихся на берег и на устье канала. Английские артиллеристы стреляли по немецким кораблям, спасая транспорты, и когда они заподозрили неладное, было уже поздно.

Вход в Суэцкий канал

Капитан парохода, устремившегося в канал, хорошо знал фарватер и обошёлся без лоцмана. Волоча за собой длинный шлейф густого угольного дыма, пароход полным ходом влетел в канал и застопорил ход. Он прибыл в порт назначения, и теперь ему оставалось только сделать то, зачем он и пришёл: затопиться, закупорив своим шеститысячетонным телом горло канала. Судя по всему, команда неказистого грузовика состояла из опытных моряков: судно тонуло точно посередине фарватера, а они уже спускали шлюпки, торопясь его покинуть. На борту парохода можно было прочесть его название – «Янычар», – но для береговых наблюдателей, бессильных помешать затоплению брандера, это уже не имело никакого значения. «Бреслау», не прекращая вести беглый огонь, шёл к нему, чтобы забрать экипаж: немцы не собирались бросать на произвол судьбы людей, честно выполнивших свою задачу.

«Янычар» (под другим названием) вышел из одного из маленьких портов южного побережья Турция заранее, когда «Гебен» и «Бреслау» ещё только покидали Дарданеллы. Операция, которую с полным правом можно было назвать авантюрой, увенчалась успехом: брандер прибыл на рейд Порт-Саида точно к назначенному времени. Вместительные трюма парохода был загружены цементом, и когда в них хлынула вода…

«Янычар» садился на грунт монолитной грязевой глыбой – поднять его теперь было невозможно. Чтобы очистить фарватер, пароход надо было взорвать, раздробить на куски, а это дело долгое. Германские крейсера, продолжая стрелять, легли на курс отхода. Там и тут на рейде торчали из воды мачты потопленных пароходов, но Сушон не считал эти трофеи, как не считал и повреждения своих кораблей – несколько английских снарядов попали в цель. Было сделано главное: Суэцкий канал был выведен из строя на длительный срок, а это стоило многого[27]. У немцев были все основания ликовать, и командир «Бреслау», корветтен-капитан Кнорр, только ухмыльнулся, когда комендор одного из кормовых орудий крейсера на отходе прицельно обезглавил снарядом статую Лессепса, украшавшую набережную Порт-Саида.

* * *

Дерзкий рейд «Гебена» на Суэцкий канал породил волну паники, раскатившуюся по всему Средиземноморью. Следующего удара германских корсаров ждали где угодно, от берегов Сирии до Гибралтара, но адмирал Буа де Лапейрер был одним из немногих, кто не потерял головы. Он не считал Сушона самоубийцей и не верил, что немецкие корабли ринутся в западную часть Средиземного моря, навстречу славной гибели, – де Лапейрер был уверен, что «Гебен» и «Бреслау» вернутся в спасительную нору Дарданелл, под защиту турецких пушек. И французский адмирал приказал блокадной эскадре сделать всё, чтобы они не добрались до этой норы.

Германские рейдеры действительно возвращались в Дарданеллы. Сушон ждал теплой встречи у входа в пролив, и принял ответные меры.

Германские субмарины появились на Средиземном море в пятнадцатом году. Здесь проходила одна из важнейших английских коммуникаций, и сюда были переброшены самые опытные командиры подводных лодок, набравшиеся боевого опыта в Северном море. Одним из таких командиров был капитан-лейтенант Отто Херсинг, открывший свой счёт ещё в четырнадцатом году потоплением английского крейсера «Патфайндер» и с того времени изрядно этот счёт увеличивший. И капитан-лейтенант Херсинг, командир подводной лодки «U-21», получил приказ проложить «Гебену» дорогу домой.

…Картина, увиденная Херсингом в перископ, очень ему не понравилась. Французская стража проснулась: шесть додредноутов перекрыли подходы к Дарданеллам, щупая воздух стволами двенадцатидюймовых орудий. А вокруг броненосцев сновали эсминцы и шустрые катера, готовые встретить подводного врага. В другой ситуации Херсинг счёл бы за лучшее не дразнить гусей, но сейчас у него выбора не было, как не было и другой дороги немецким крейсерам, возвращавшимся после удачного рейда.

«U-21» кралась малым ходом, лишь изредка поднимая перископ, – на зеркальной поверхности был заметен малейший бурун. И всё-таки субмарина шла вперёд, выходя на убойную дистанцию. Расстояние сокращалось, и вскоре из трёх обнаруженных броненосцев в поле зрения остался только один, казавшийся теперь громадным.

– Убрать перископ, – приказал капитан-лейтенант, – погружаемся на тридцать метров.

«U-21» проползла под кораблями охранения. Красная секундная стрелка хронометра, висевшего над головой рулевого, сделала три полных оборота, и Херсинг скомандовал: