Читать книгу - "Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов"

верили, что побочный эффект станет для человечества Священным Граалем. Из того, что генофлекс уже умеет делать и делает. Но в первую очередь — из веры. — Паскаль посмотрел на стакан так, словно только что его увидел, хмыкнул и одним глотком выпил виски. — Все хотят жить вечно.

— Только из-за этого? — уточнила Бесс.

— Ну, ещё, наверное, из-за того, что Лаборатория биомеханического моделирования уничтожена в результате взрыва бытового газа и последовавшего за ним пожара. Трагедия произошла в рабочее время, все ведущие сотрудники были на местах, и все погибли.

— И все погибли?

— Все.

— Такие истории являются идеальной питательной средой для конспирологических теорий, — протянула вампиресса.

— Согласен, — кивнул фрикмейстер. — Когда я узнал об этом, то сразу подумал, что корпорации нахимичили с патентом и заметают следы. Но ошибся: корпорации честно платят наследникам сотрудников их долю от продаж генофлекса. Небольшую долю, но, по нашим с тобой меркам, деньги они получают космические. Вот и выходит, что или Лаборатория погибла случайно, или дело в чём-то другом.

— В чём? — не удержалась Бесс.

— Ваня не рассказывал?

— Мы никогда об этом не говорили, — ответила вампиресса. — Я не интересовалась.

— Раз не интересовалась, то для тебя станет новостью тот факт, что в Биобезопасности существует внутренняя инструкция № 2323, аналогичные документы есть в полиции и во всех спецслужбах мира, тех номеров я, конечно, не знаю, а этот Ваня назвал, я и запомнил. Так вот, инструкция № 2323 гласит, что за любые достоверные материалы, имеющие отношение к Лаборатории биомеханического моделирования, полагается три миллиона. Видимо, по одному от каждой корпорации большой тройки. Но это не самое главное. За достоверную информацию о выживших сотрудниках Лаборатории — триста миллионов.

— Выживших?

Паскаль развёл руками:

— За что купил, за то и продаю. Но я думаю, эти инструкции появились не на пустом месте, потому что их выпустили не сразу после гибели Лаборатории, а через двенадцать лет. И по слухам, подтверждения которых ты, разумеется, не найдёшь, инструкции появились после того, как были обнаружены документы и какие-то материалы с грифом Лаборатории. Вот корпорации и объявили награду: мол, если артефакты старые, за наградой никто не явится, а если новые, то триста миллионов не такая уж большая цена за разгадку тайны.

— То есть гибель лаборатории была подстроена? — прищурилась вампиресса.

— Это одна из версий, конспирологическая. — Паскаль посмотрел на бутылку, но, учитывая предстоящее свидание, решил на алкоголь не налегать. — Если убрать всё лишнее, она гласит, что, открыв побочный эффект, специалисты Лаборатории продолжили исследования, определили все недостатки нынешней версии генофлекса, поняли, что с ним не так, и, поскольку они были гениями, открыли «золотой» генофлекс. Идеальный. Настоящий Священный Грааль, дарующий физическое бессмертие.

— И за это их убили?

— И поэтому они сбежали, имитировав свою смерть.

— Зачем? — Бесс изумлённо хлопнула ресницами.

— А как бы поступила ты? — вдруг спросил фрикмейстер.

— Ты серьёзно?

— Разумеется, серьёзно, — твёрдо ответил Паскаль. — Ты можешь представить планету, населённую бессмертными людьми? Я — нет. Даже пытаться не буду. До тех пор, пока мы живём на одной маленькой планете, открытие физического бессмертия приведёт или к войне, или к жуткому кризису перенаселения.

Точнее, сначала к жуткому кризису, а потом — к войне. Можешь считать меня кем угодно, но я бы на месте ребят из Лаборатории поступил бы так же.

— Скрыл от человечества столь грандиозное открытие?

— Да.

— Но почему? — Удивлённая ответом Паскаля,

Бесс даже вскочила с дивана. — Почему бы не…

— Почему бы не награждать бессмертием лучших? — мягко закончил за неё фрикмейстер.

— Да, — согласилась вампиресса.

— Кто будет определять лучших?

— Ну… — Она смутилась.

— Мы ведь оба понимаем, что лучших будут определять главы корпораций? Что появится каста бессмертных, которым будет принадлежать Земля, а все остальные останутся за бортом.

— И право на бессмертие стали бы продавать…

— Нет, — перебил вампирессу Паскаль. — Прости и не обижайся, но только люди из низшего сословия думают, что всё на свете измеряется деньгами. На самом деле есть вещи, на которых написано: «Не для продажи». Грааль выше денег, Бесс, это абсолютная ценность, а значит — власть. А власть продают лишь дорвавшиеся до неё выходцы из низших сословий, не знающие ни гордости, ни принципов, ни того, что действительно имеет значение.

Некоторое время вампиресса молчала, обдумывая слова фрикмейстера, затем повторила:

— Наверное, ты прав, но скрывать от человечества такое открытие — это… — Так по-человечески.

Бесс грустно улыбнулась.

— Пожалуй, да.

— И не забывай, что всё, о чём мы говорим, — не более чем конспирологическая теория, — спокойно продолжил Паскаль. — Правды никто не знает, и взрыв в Лаборатории мог быть вызван незамеченным скоплением газа. А всё остальное — выдумки.

— Притягательные выдумки, — не стала скрывать вампиресса.

— Да… — Паскаль внимательно посмотрел на неё и неожиданно спросил: — Бесс, представь на мгновение, что Ваня — бессмертный. Разве ты стала бы так волноваться о нём, как волнуешься сейчас?

Она поняла, о чём спрашивает Паскаль, но ответила не сразу. Сначала задала вопрос себе, сама себе ответила и убедилась, что ответила честно. И лишь потом сказала:

— Да, стала бы.

Паскаль кивнул, показав, что верит, и улыбнулся:

— Значит, моему другу невероятно повезло.

* * *

— Кто следующий? — спросил Соломон, выезжая с гостеприимной парковки законопослушной транспортной компании.

— «Чаллоды», — коротко, но с ярко выраженным презрением в голосе ответил Уваров.

— Большая банда?

— По числу голов первая в городе, по влиянию — третья.

— Почему?

— Качество голов неудовлетворительное. Злобные, но тупые.

— Как переводится название? — Терри покопался в базах данных, но ничего подходящего не обнаружил.

— «Палачи».

— Основания есть?

— В смысле? — не понял Иван.

— Любят убивать безоружных?

— Все бандиты любят убивать безоружных, иначе они были бы не бандитами, а воинами, — подумав, ответил Уваров. — Бандиты храбрые только с теми, кто не может ответить: или потому что боится, или потому что слаб или не вооружён. В этом случае бандиты демонстрируют крутость: мучают, издеваются, избивают связанных… Но больше всего на свете уголовники боятся настоящего отпора, жёсткого, а если нужно — жестокого. А поскольку головы у них