Читать книгу - "Будни имперских диверсантов - Матвей Геннадьевич Курилкин"

и дерево на глазах начинает гнить. Жаль, не так быстро, как хотелось бы, ведь противник почти пришел в себя. Спереди и сзади к нам рвутся солдаты. Кто-то спрыгивает на лед, чтобы обойти, но тут же проваливается – леди Игульфрид не спит. Над водой смельчак больше не появляется, несмотря на то, что здесь довольно мелко.

Натиск, поначалу не слишком уверенный, усиливается. Кажется, альянсовцы сообразили, что мы хотим сделать. Умирать не хочется никому, и нас давят массой удержаться становится все труднее. Спасает пока только то, что пространство между бортом воза и краем переправы действительно узкое, иначе нас бы давно забили не считаясь с потерями. Мертвецы с противоположной стороны транспортного средства уже закончились – я понимаю это потому, что из-под него теперь тоже лезут дружинники. Благодаря крысодлаку не слишком активно – здесь у него преимущество. Подвижность его противников ограничена, лица и шеи близко, так что подпрыгивать, чтобы разорвать горло не обязательно.

- Да скоро ты там? – орет шеф Свенсону, ударом кулака отправив в полет еще одного дружинника. Этот спрыгнул на орка сверху. Должно быть, кто-то подсадил – бочки, вообще-то огромные, выше роста, плюс сам фургон – не вдруг и залезешь. Я замечаю, как бока бочек начинают на глазах покрываться тонкой коркой льда. Леди Игульфрид тоже осознала опасность, и приняла меры – если бы спрыгнувший на шефа дружинник догадался бить копьем, оставаясь наверху, или того хуже, стал бы стрелять из лука, нас бы уже ничего не спасло.

Влажный плеск, послышавшийся из-за спины, стал для меня музыкой. Я даже позволил себе оглянуться на секунду – действительно, в бочке образовалась неаккуратная дыра, из которой теперь сочится поток вязкой, черной жидкости. Свенсон уже остервенело бьет чиркалом по кресалу, пытаясь высечь искры. Тролль ощутимо пошатывается – манипуляции с бочкой, как и предсказывал, отняли у него слишком много сил. Непонятно даже, как он смог в таком состоянии достать огниво из промасленной и защищенной от воды тряпки, в которую его завернули перед тем, как лезть в воду.

- Говорила мне мама, учи общую магию, - бормочет он себе под нос. Искры гаснут, не долетая до горючей жидкости. И слава богам! Я успеваю заметить, что руки у Свенсона по локоть испачканы в горючем. Как и рубаха у него на груди. Времени на осмысление и объяснения нет, я успеваю выхватить у тролля огниво, и пинком сбиваю его в воду. Отвлекся буквально на пару секунд, но сзади слышен стон. Оглядываюсь. Ханыга, из-за того, что я отвлекся, уже на полу, грудь в крови. Прыжком швыряю себя на нападающих, массой своего тела сбивая одного, уже занесшего меч, чтобы добить гоблина, и того, что подпирает его сзади. Свой левой рукой вцепляюсь в тело гоблина, и переваливаюсь через край помоста. Главное, удержать правую, в которой зажаты части огнива, над водой.

- Шеф, прыгай! – кричу, как только поднимаю голову над поверхностью. Орка уговаривать не приходится – он и так держится до сих пор на одном упрямстве. Сам отхожу на пару шагов от помоста. Солдаты прыгают слева, но к ним болото не так милосердно. Либо вязнут и не могут сделать и шага, либо вовсе не поднимаются из-под воды. Это моя ведьма ворожит, больше некому.

Пятно темной жидкости растекается по помосту, капает на взбаламученную воду. Но не смешивается – собирается на поверхности. Чиркаю один раз, второй, третий… Пламя взвивается резко, враз. И сразу высоко. Я едва успеваю закрыть глаза. Жар такой, что лицо и волосы, с которых только что потоком стекала вода высыхают мгновенно. И, кажется, начинают гореть. Я ныряю с головой – здесь пока не жарко, но вода уже начинает теплеть. Вот когда огонь доберется до содержимого остальных бочек, лучше нам быть подальше. Ищу глазами Ханыгу. Даже если он уже мертв, не хочу, чтобы он вот так сгорел. Перед лицом появляется морда крысодлака – он кусает меня за нос, и вообще всем своим видом сигнализирует, что отсюда пора убираться. Очень быстро. Но я все еще не вижу Ханыгу. Не могу его здесь бросить. Секунда, другая – ничего не видно. Я поднимаю голову над водой, но лучше не становится. Здесь слишком жарко, от поверхности поднимается пар…

За шиворот меня кто-то хватает, и тащит прочь – я пытаюсь вырываться, но по голове прилетает хороший удар, сознание плывет, и сопротивляться я перестаю. На секунду меня поднимают над водой.

- Все уже убираются отсюда, придурок, – орет шеф.

- Ханыга! Он ранен! – пытаюсь я объяснить, но начальник не дает.

- Да плыви ты, он с Игульфрид!

Объяснить что-то еще шеф не успевает, вместо этого ныряет обратно под воду сам, и сует туда же меня. Даже сквозь толщу воды я вижу вспышку. И слышу рев пламени. Даже не рев – оглушительный грохот. Нас с шефом что-то толкает, начинает крутить и болтать, будто мы не в стоячем болоте, а посреди бурной горной реки. Это продолжается недолго, но сразу прийти в себя не получается – перед глазами все плывет, координация нарушена, я никак не могу подняться на ноги, оскальзываюсь и падаю в воду.

Глава 10

Сознание возвращается резко, как по щелчку. Я обнаруживаю себя стоящим по колено в воде. Рядом, вниз лицом, плавает шеф. Переворачиваю на спину, хлопаю по щекам. Живой, шевелится. Изо рта потоком выплескивается болотная вода. Значит, просто приложило сильнее, чем меня, еще и нахлебаться успел. Переправа горит, как горит и вода вокруг переправы. Огромное ревущее пятно огня. Удивительно, но двойка лошадей, что тащили воз, каким-то образом освободились до того, как рвануло. Судя по тому, что я вижу, они проскакали вперед, не обращая внимания на то, что под копытами, вообще-то, люди. И испугались не только они – те лошади, что были впряжены в следующую телегу тоже понесли. И следующие. Судя по всему, остановились они только когда толпа впереди уплотнилась так, что даже мощные животные не смогли пробиться дальше. Где-то треть колонны больше не существует – сотни солдат барахтаются в болоте, оглушенные, не понимающие, что происходит.

Вдалеке, в голове колонны, тоже паника. Не столь сильная, как в хвосте, но там идет бой, и пока, похоже, в нашу пользу. Однако тенденция мне не нравится. Со стороны видно, что где-то три сотни дружинников сошли на неповрежденный лед, и теперь они организованно обходит наших ребят