Читать книгу - "Вармастер. Боярская стража - Сергей Извольский"

моему настоянию была в платье без выреза, но нижнего белья у нее нет как понимаю в принципе, а поверх платья она надела пояс-корсет на талию, который приподнял и превратил грудь дамы-воспитательницы из выдающейся в ну очень выдающуюся.

Когда представление остальных присутствующих закончилось, в кабинете повисла тишина. По большинству взглядов ясно, что в отличие от боярыни Белоглазовой нам здесь не рады. Мне, в принципе, не привыкать, в таких условиях бывал не раз. Маргарет, кстати, тоже держала лицо — даже нацепила маску надменности.

Больше всего недоуменных взглядов доставалось конечно же мне. Некоторые выглядели заметно оскорбленными моим возрастом. Особенно вот эта группа в темно-зеленых мундирах. Коллеги, мастера военного дела. Все полковники, погоны интересные — пустые, без звездочек и с двумя полосками. Глаза, по крайней мере у троих, тоже пустые.

Раньше я об этом не думал, но теперь понимаю, в чем дело — вместо Академии Генерального штаба господа офицеры отъехали в Военно-магическую Академию учить бояр-джедаев военному делу. Не уверен, что для гвардейских полковников это можно назвать даже почетной ссылкой. Слово «почетное» будет явно лишним, подобные должности — определенно карьерный бесперстпективняк и окончательный тупик на служебной лестнице. Так что глядя в рыбьи глаза коллег понимаю, что встретить на должности вармастера профессионала здесь рассчитывать не приходится.

— Господин профессор, позвольте поинтересоваться, сколько вам лет? — вопрос оторвал меня от созерцания коллег-полковников. Спрашивал военный комендант города Скобелев, кригскомиссар Виктор Долгоруков. Один из тех, чье имя-фамилию я запомнил, потому что кроме звучного звания Остерман представил его в форме, закончившейся на: «…из высокого рода бояр Долгоруковых».

Комиссар-боярин Долгоруков — не в кафтане, а в черном армейском мундире, один из немногих смотрит на меня без негатива, но и без приязни. Похоже, ситуация его просто забавляет. А вот вопрос, конечно, кригскомиссар Долгоруков задал интересный. И ответа у меня на него нет. Спросить Маргарет? Но тогда буду выглядеть идиотом.

— Семнадцать, — спокойно произнес я, попытавшись угадать.

Лучше бы спросил у Маргарет.

— В карте личного дела указано, что вам пятнадцать, — прозвучал неприятный голос. — Чему верить?

В этот раз вопрос задал профессор с другой стороны стола. Был он в таком темно-синем, что почти черном кафтане с тонким серебряным шитьем. Боярин Савелий Семенович Скуратов, начальник факультета Первой ступени. Одутловатое чисто выбритое лицо — редкость среди присутствующих, набрякшие мешки под глазами, блестящие от бриолина черные волосы — если генерал-аншеф Остерман походил на опрятного Дамблдора, то Скуратов — буквально Северус Снейп, которого устав боярского корпуса привел в божеский вид.

Вспомнился вдруг забавный стишок: «Гот был по жизни чернее чернил, эмо в соплях постоянно ходил. Только однажды пришел чародей и превратил их в нормальных людей. Ты можешь быть эмо, можешь быть гот, ротного это вообще не…»

— Я спросил что-то смешное?

Черт, неужели эмпат? Несмотря на то, что я сохранял ровное выражение лица, мое внутреннее веселье, пусть и на фоне косяка с возрастом — ну, не плакать же, Скуратов похоже почувствовал.

Можно было ответить по-разному, от «забыл-не знаю», до «не хотел смущать присутствующих», но я просто пожал плечами, мол думайте сами. Хуже уже все равно не будет, я с ошибкой с возрастом неплохо так выступил.

— В вашем личном деле также сказано, что в магическом потенциале вы — полное ничтожество.

Так, похоже отношения с начальником факультета Первой ступени у меня не заладились сходу.

— Это официальная формулировка или ваше оценочное суждение?

— Это официальная формулировка.

— Официальная формулировка, прописанная в моем личном деле?

— Владимир, согласно магическому сканированию у вас крайне низкие показатели по всем ключевым параметрам эфирного тела, — вступила вдруг в беседу Белоглазова. — Отчет составляла я и резюмирую, что даже с использованием камней-накопителей ваш потенциал не сможет подняться выше возможностей аколита третьей ступени. «Полное ничтожество» — это часто употребимая в академических кругах, но все же неофициальная формулировка оценки потенциала и боярин Скуратов сейчас перед вами извинится за ее использование.

— Прошу простить, что использовал неофициальную формулировку для реальной оценки вашего потенциала владения силой, — моментально отреагировал Скуратов.

А он умеет извиняться.

Я посмотрел на Белоглазову, но осадив начальника факультета она отвернулась и теперь демонстративно меня не замечала. Как и барон Аминов — взгляд его был направлен на все что угодно, кроме нас с Маргарет. Похоже, с этой стороны поддержки можно вообще не ждать, а вписалась Белоглазова сейчас только потому, что я на нее стрелки перевел, как на автора отчета «магического сканирования», которого кстати я что-то не припоминаю.

Ладно, с дружелюбием недавних попутчиков отдельная тема, сейчас же я посмотрел на Скуратова.

— Очень хорошо, что вы умеете признавать свои ошибки, коллега. Надеюсь, во избежание подобного впредь вы сочтете нужным сначала подумать, прежде чем что-то сказать.

Фразу сопроводил обезоруживающей улыбкой, едва не превратившейся в гримасу от жжения в щеке, но ответным взглядом удовлетворен. До того, как у США государственным флагом стал звездно-полосатый, среди прочих они использовали желтый Гадсденовский флаг* — с изображенной на нем гремучей змеей и подписью: «Не наступай на меня». Очень подходящий мне сейчас девиз: падать в глазах собеседников уже особо некуда, так что нужно просто надо сделать так, чтобы на меня поменьше пытались наступать, стараясь держаться подальше.

Первая тактическая победа есть, но вообще стратегия и условия в общем и целом дерьмовые, конечно. Как-то с самого начала профессорская карьера не очень складывается.

— Разрешите поинтересоваться, кто дал рекомендации боярину Морозову?

Спрашивал боярин Дмитрий Зверев, начальник факультета «Игнис». Неестественно красно-оранжевая радужка глаз, красный кафтан с золотым шитьем, зачесанные назад в высокой прическе волосы. Хм, если все боярские военно-магические атрибуты убрать, будет немного похож на актера Певцова в фильме «По прозвищу Зверь». Уверенно предположу, что у него такое прозвище и есть среди курсантов.

Спрашивал красный боярин, кстати, не меня, смотрел Зверев на генерал-аншефа. Прежде чем отвечать, Остерман выдержал долгую паузу, внимательно оглядывая присутствующих.

— Боярина Морозова и леди Кулидж как его ассистента к назначению рекомендовал его императорское высочество великий князь Андрей Александрович.

Информация — на тех, кто не знал, произвела впечатление. Если до этого на нас смотрели как на неведомых зверей, то сейчас многие поумерили градус недоумения во взглядах. Остерман, кстати, хорош — он только что внимательно всех оглядывал, и сейчас делал это снова, явно отмечая изменения после новой вводной.

— Имеем мы возможность узнать, за какие заслуги?

Снова спрашивал боярин Зверев —