Читать книгу - "Спасти Ивановку - Вера Лондоковская"

повинности на десять наборов, а от выплаты подушной подати навсегда, от земельной подати – на двадцать лет. Каждая казачья семья получит в вечное владение десятки десятин амурской земли. В город Благовещенск, а именно так теперь будет называться это место, приедут еще тысячи казачьих семей, и на всех будут распространяться льготы переселенцев.

— У нас вопрос, — поднял руку Травин.

— Задавайте.

— В каких количествах будут присылать к нам каторжников?

Казаки заволновались, всех тревожил этот вопрос.

— Николай Николаевич намерен освободить с Сибирских рудников и приисков не только каторжников, но и крепостных крестьян, все они будут записаны в Амурское казачье войско, численность которого достигнет тридцати тысяч и более человек. Кроме того, сюда начнут приезжать семьи из других районов нашей необъятной страны. Откроется железная дорога, по которой можно преодолевать расстояния в тысячи километров. Проживать здесь будут не только казаки, но и много разных других сословий.

Оказывается, в то время, когда в России действовало крепостное право, Муравьев-Амурский освободил крепостных в своей губернии! — отметила про себя Ирина Игоревна.

— Мы это понимаем, — согласился с ним Макар Григорьевич. — Но хотели бы знать, что будет входить в обязанности казаков Амурского войска?

— Вы будете поддерживать сообщение по реке Амур, охранять государственную границу, содержать дороги, мосты, хозяйство города в порядке. В общем, нести свою службу.

После торжественной части архиепископ Иннокентий отслужил благодарственный молебен и начались нехитрые праздничные мероприятия: огромные столы были накрыты прямо на улице, в этот день и медовуха текла рекой, и другие напитки. И, конечно, куда же без казачьих забав, плясок и пения?

Ирина Игоревна заметила в толпе Никиту — того самого таксиста, с которым попала в воронку времени, — и отозвала в сторонку на разговор.

— Ты не ходил к нашей машине?

— Зачем?

Он уже перенял казачьи повадки, разговаривал как они все, одет был в парадную форму, волнистый чуб выглядывал из-под папахи набекрень, на боку висела шашка.

— Ну проверить, не стала ли открываться, заводиться. Ты что, домой не хочешь?

— Не хочу, — выпалил он в лицо изумленной женщине.

— Подожди, так ты что, не скучаешь?

— По чему мне скучать? По бессонным ночам за рулем?

— По родителям, например.

Парень рассмеялся:

— Родители недавно снова стали родителями, сейчас же это модно, после сорока рожать. Вот, сестренку родили, и теперь все внимание и любовь — ей одной. Меня из колледжа отчислили, а им по барабану. Крутись сам теперь, как хочешь. Даже не сходили с куратором поговорить, что-то сделать не удосужились, чтобы я на учебе удержался. Хорошо, на права получилось сдать. Пошел в такси, взял машину в аренду и вперед! Львиную долю отдавай фирме, себе — что останется.

— Неужели и девушки любимой там не осталось?

— Ты смеешься, кому я нужен, простой таксист, без квартиры, без денег?

— Ты же совсем молодой, столько возможностей! Квартиру в ипотеку можно взять, в колледже на заочном доучиться. Я сама преподаватель, могу помочь.

— Не надо, — Никита стоял вполоборота к ней, готовый бежать к казакам веселиться, — я только здесь и начал жить по-настоящему, и ни на что эту жизнь не променяю, понятно?

Никита убежал, а Ирина Игоревна стояла и думала над его словами. У нее тоже есть цель – спасти жителей Ивановки, но до 1919 года ох как далеко! Правда, первый шаг в этом направлении она уже сделала, спасла от гибели потомков Куцева. Может, и для следующих шагов возможности найдутся?

Все верно, но как же домой хочется — в свою удобную квартирку с кондиционером, с водонагревателем, с огромной мягкой кроваткой и удобным диванчиком! Сколько она уже не сидела в интернете, не листала мировые новости, не слушала музыку и не смотрела захватывающие сериалы! Хотелось плакать оттого, что закончилась жидкая подводка для верхнего века, может, для кого-то мелочи, а для женщины это и настроение, и самочувствие, и верх блаженства!

Город отстраивался и развивался стремительно, уже и школа была полностью готова — с сентября в ее классы войдут первые ученики, и магазины открылись, и в церковь народ ходил каждый день. Закладывалось строительство чугунолитейного завода, каждый день проходили мероприятия по организации предприятий по золотодобыче, открытию торгово-промышленных домов, устройству станиц недалеко от Благовещенска. Миллиарды государственных денег вливались в развитие новой приграничной области.

Июльским утром Ирина Игоревна проснулась раньше обычного, в четыре часа. За окном было еще темно, но настроение у нее было какое-то особенное, и не покидало ощущение счастья. С чего бы это? Ах да, сон приснился какой-то странный, и вроде ничего особенного в этом сне не было. Будто идет она вечером по аллее на улице Русской, вокруг много людей, все гуляют или идут по делам. Вдоль аллеи светят фонари синеватым светом, за деревьями слева видны проезжающие автомобили. Откуда-то сзади она слышит возмущенный незнакомый женский голос:

— Представляете, с Багратиона иду пешком, и ни одного автобуса по пути не встретилось!

Откуда взялось ощущение счастья? Вроде ничего примечательного в этом сне не было. И тут она вспомнила, что по этой аллее они гуляли с мужем в первые дни знакомства.

Начинался новый день, обещавший быть ослепительно-прекрасным. Матвей собрался и ушел на службу. Ирина Игоревна принялась привычно хлопотать по хозяйству, как вдруг услышала с улицы какие-то возгласы и необычное движение. Накинув цветастый платок и выйдя на улицу, она увидела казаков, скачущих на лошадях в сторону реки.

— Здорово, — помахал ей один из них с высоты своей лошадки, — пароход пришел, давай с нами на пристань.

Сердце Ирины Игоревны на мгновение остановилось, а потом заколотилось со страшной силой. На этом пароходе должна была прибыть жена Матвея. Он ей писал, конечно, чтобы не приезжала, однако, кто ее знает, послушалась она своего нареченного или нет? Может, на всякий случай собрать свои вещи, чтобы хоть не уйти с пустыми руками?

«Еще чего, — вдруг подумала она, — хата эта моя, Матвей пусть тогда сам уходит». Подумав, она все же вернулась в дом, взяла свою бордовую сумочку и по привычке продела длинный ремешок через голову. Может, никуда не ходить, запереться в избе и спокойно ждать? Если жена не приедет, то Матвей к вечеру вернется. А если получится так, что он не придет — что ж,