Читать книгу - "Метаморфоза - Эмир Радригес"

Самих пастухов уже давно не пугали ни волчьи стаи, ни медведи – столкновения с ними стали обыденностью, чуть ли не рутиной. Но одной из ночей братьям пришлось столкнуться с чем-то более серьёзным, чем волки или медведь...

Братья проснулись от сумасшедшего свирепого лая, вперемешку с жалобливым скулежом. Судя по звукам – снаружи затеялась настоящая битва. Кто-то продрался необычайно близко к избе. Первая мысль – волки набегают большой стаей. Но чтобы волки решились атаковать напрямую, внаглую – прямо до стен избы... Пастухи схватились за ружья и выскочили из домика. Однако едва они очутились снаружи – ночной гость, по-видимому, пустился в бегство и скрылся во тьме – даже разглядеть не успели, а за ним кинулись и собаки, что можно было определить по стремительно удаляющемуся гавканью.

Около избы лучи фонариков сразу же выловили несколько разодранных мёртвых псов. Некоторые собаки просто лежали на земле обездвиженные и поскуливали – безо всяких видимых ран. Таких оказалось, к счастью, больше, чем разодранных.

Уцелевшие собаки продолжали погоню – видеть далеко в тёмную ночь было нельзя, но лай всё уносился и уносился вдаль. Как бы пастухи не кричали вслед – собак это не останавливало. Скоро лай совсем затих. Собаки убежали в сторону небольшого перевала и скрылись за ним. Идти следом было бы опрометчиво – сам человек в темноте ничего не увидит, здоровых собак рядом не было, а те, что ещё были живыми – ни на что не реагировали. К тому же овцы остались бы без присмотра, и пастухи держались рядом с загоном.

Братья предположили, что это был медведь и удивились, почему это псы бездумно кинулись на него, вместо того, чтобы просто облаивать, не сближаясь и не рискуя собственной шкурой. Вряд ли это были волки, они не смогут разорвать псов так жестоко. Тут замешан крупный хищник…

Ночной гость разодрал всех щенков. И непонятно, что случилось с обездвиженными суками. С виду они оказались совершенно целы, ни ран, ни переломов. Скоро они перестали даже скулить и впали в глубокий сон, что заставило пастухов смириться с их погибелью.

С погони к утру вернулись только четыре кобеля. Когда стало светло – Серемей сел на коня и отправился за перевал, чтобы осмотреть горы и найти потерявшихся псов. По пути он находил всё новые и новые трупы собак, тучами кружили мухи. Между окровавленными местами схваток растягивались приличные расстояния. Гость, видимо, убивал их с неохотой, скорее только лишь потому, что у него не оставалось выбора – собаки нагоняли его, набрасывались и тут же получали отпор. Тогда-то Серемей заметил неладное, подумал, что характер смертельных ранений чрезмерно жестокий даже для медведя. Но мысль эта посетила голову пастуха по касательной, тут же растворившись в других думах, временно ушла, не наделённая значимостью. Медведь – так медведь. Никого сильнее в этих местах всё равно не водится. Но обвинить во всём волков у Серемея язык уж точно не повернулся бы… Никто из убежавших собак больше не уцелел, все погибли, устлав внутренностями луга.

Пастухи увели отару на кормёжку в горы. С четырьмя оставшимися псами работать было тяжелей и напряжённей. Где-то за полдень, когда овец спускали к водопою – к стаду прибежали оклемавшиеся от комы суки. Они виляли хвостиками, радовались, будто ничего не случилось, присоединились к работе, абсолютно бодрые и здоровые. Братья обсуждали ночное происшествие и ничего не могли понять, всё было очень странно. Медведь напал на собак, не задрал ни одной овцы… а что он сделал такого с псинами, что те уснули?

День прошёл в работе, вечером пастухи спустили отару к стоянке, отужинали бараниной из коптильни, решили дежурить на всякий случай по очереди, хотя бы первое время. Опасались, что зверь может вернуться и угробить оставшихся собак. Однако ночь прошла спокойно, только во втором часу один из кобелей залаял куда-то в сторону перевала. Серемей дважды выстрелил из ружья в воздух, чтобы спугнуть незваных гостей, Бануш выбежал из хижины, понял, что ничего не случилось и поругался с братом, что тот зазря разводит панику.

-- Да нет там никого! Если б кто-то был, они бы все лай подняли и побежали следом, как вчера.

-- Зверя пугать надо, чтобы знал своё место.

-- «Пугать надо»… Ты тут никого, кроме меня не напугал! А что в следующий раз будет? Начнёшь палить, а я подумаю, что опять патроны зря тратишь. Вот тогда-то медведь и вернётся. Как в сказке про того мальчика, которому перестали верить…

-- Тогда я сам убью медведя. И делиться мясом и шкурой с тобой не стану.

-- Удачи. Если всё получится наоборот – медведь со мной тоже не поделится.

Утром пастухи снова отвели отару на высотные луга. Гость, казалось, возвращаться не собирался, поэтому братья вспоминали о нём только когда глядели на уменьшившуюся свору, когда подмечали, что не хватает под боком самых игривых и преданных псов. Собак было очень жаль.

День прошёл в сосредоточенном труде, братьям приходилось самим компенсировать недостаток псов-пастухов и следить за тем, чтобы огромное стадо не разбегалось.

Ночь прошла спокойно. Бануш даже отвесил пару нелепых шуток в сторону брата про отсутствие стрельбы. Но долго веселиться не пришлось. Пастухи скоро обратили внимание, что шерсть у собак отваливается целыми копнами -- едва стоило провести по холке ладонью. Обнажившаяся при этом кожа приобрела отвратительный желтушный цвет и покрылась сотнями мелких, излучающих опасность, дыр…

-- Из-за чего это может быть? – спросил Бануш, когда братья закончили осмотр псов. – Впервые вижу такое у собак. Лишай что ли?

-- Не похоже на лишай, -- ответил Серемей. – Но чёрт его разберёт… Интересней всего то, что болезнь имеется только у сук. У всех, кто впал в ступор после прихода гостя.

Заболевшие собаки к вечеру сделались вялыми, работники из