Читать книгу - "Ледащий - Анатолий Федорович Дроздов"

сверху, не приходилось. Марина была на ночном дежурстве, и в этот же вечер Николай стартовал с балкона. Поплыл сначала над кварталом, затем нарезал круг над центром города и с неохотой вернулся к дому. Его переполняли радость и восторг. В прошлой жизни Николаю довелось прыгать с парашютом. Впечатления похожие. Сначала падаешь к земле, ощущая, как воздушные потоки обтекают тело, затем паришь под куполом, как птица в небе, и наслаждаешься полетом. Сейчас ему не нужен парашют, и он не падает –может взлететь, зависнуть на месте, словно квадрокоптер, стремительно скользнуть вперед и вниз, заложить вираж и сделать мертвую петлю — все, что захочет.

Поначалу своим умением он пользовался очень осторожно. Во-первых, опасался, что вдруг внезапно потеряет силы и упадет на землю. Во-вторых, что измотается в полете и не сможет назавтра зачаровать раствор. Но скоро осознал, что опасения напрасны. Усталость приходила постепенно, а сон ее снимал бесследно. Зато был зверский аппетит, но Николай к нему привык и знал, как укротить. Готовил больше и перед полетом выставлял еду на стол. Вернувшись, поглощал ее, мыл за собой посуду, поэтому Марина, придя со службы, не подозревала, что ее любимый съел полную кастрюлю супа и закусил его котлетами с буханкой хлеба. Увидела, не удержалась бы от вопросов.

С каждым днем он увеличивал дальность своих полетов, и вскоре изучил столицу — сверху, разумеется. С высоты темный город смотрелся мрачно: громады зданий, редкие огни… Они горели главным образом внутри дворов с высокими заборами — издалека не разглядеть, а сверху некому. Беспилотников у славов не имелось, а авиация противника ночами не летала. Она и днем-то опасалась появляться — истребители империи не позволяли. А волхв-летун… У славов они, может, и имелись, но никак себя не проявляли — Николай, как будто невзначай, спросил об этом Гулого, на тренировке ополченцев. Прапорщик пожал плечами:

— Ни разу не слыхал про волхвов славов. У немцев — чернокнижники, но они летают над позициями для разведки и очень редко. Видел пару раз издалека, но их быстро отогнали.

— Наши волхвы?

— Пулеметчики, — ответил Владислав. — Из крупнокалиберных как врезали! Немцы сдриснули. У них покровы есть, конечно, но не каждый выдержит с десяток попаданий. Боится немчура!

Так что Николай почувствовал себя единственным, кто летает по ночам над городом, и так случилось, что ошибся. Со временем он научился отдыхать прямо в воздухе. Раскинув руки, ноги, лежал как будто на воде, ощущая, как потоки легко журчат вдоль тела, позволяя человеку парить, словно птица. И однажды, когда он вот так застыл лицом к земле — небо было темным и ненастным, смотреть в него неинтересно — сверху раздалось:

— Замер! Пошевелишься — стреляю!

Николай перевернулся. Над ним парила тень. Присмотревшись, Несвицкий разглядел, что это человек в военной форме. Глаза Несвицкого привыкли к темноте, поэтому он различил погоны на плечах и пистолет в одной руке. Еще виднелось белое лицо под круглой шапочкой.

— Ты кто? — спросил у тени.

— А ты? — ответил незнакомец.

— Майор вооруженных сил республики Несвицкий Николай Михайлович. Центральный госпиталь.

— Чем можешь доказать? — поинтересовалась тень.

— Документы в куртке. Могу достать, но разглядишь ли в темноте?

— Летишь со мной, — подумав, сообщила тень. — Но не вздумай увильнуть! Кокон не поможет — патроны зачарованные.

— Как и у меня, — Несвицкий показал свой пистолет. Он сумел достать его из правого кармана. — Так что назовись, летун! А вдруг ты слав и тянешь меня к ним?

— Какой я слав! — обиделся летун. — Я князь Касаткин-Ростовской Борис Иванович, майор вооруженных сил империи, волхв в экспедиционном корпусе.

— Ну, так бы сразу и сказал! — Несвицкий хмыкнул. — Летим, ваше сиятельство! Интересно будет познакомиться с коллегой.

Он сунул пистолет в карман. Князь поколебался и спрятал свой. Опустившись, занял место рядом.

— Туда! — он указал рукой.

Два волхва, словно рыбы в море, заскользили над притихшим городом и через несколько минут зависли над большим двором у здания, выстроенного буквой «П». Здесь возле входа горел фонарь, а под ним маячил часовой.

— К нему!

Две фигуры соскользнули с неба и приземлились почти рядом с часовым. Тот отшатнулся и сорвал оружие с плеча.

— Стой! Кто идет?

— Не идет, а летит! — поправил князь. — Глаза протри, балбес!

— Виноват, ваше сиятельство! — растерянно ответил часовой. — Растерялся. Чуть на голову не свалились.

— Хотели бы на голову — и пикнуть б не успел! — буркнул Касаткин-Ростовской и повернулся к Николаю: — Документы!

Несвицкий протянул ему удостоверение и сдернул балаклаву. Князь сличил фотографию на документе с оригиналом.

— Извините, господин майор, — сказал, вернув удостоверение. — Таков порядок. Поступили сведения, что в небе над Царицино чужак летает. Решили — чернокнижник, который выбирает цели для обстрела. Всем волхвам отдали приказ найти и обезвредить немца. При случае — живым доставить.

— Так надо было крикнуть: «Хальт! Хенде хох!» — пожал плечами Николай.

— А «хенде»-то зачем? — недоуменно спросил Касаткин-Ростовской и, поняв, рассмеялся.

— Наш человек! — он хлопнул Николая по плечу. — Не обижаешься, майор?

— И не подумал! — Несвицкий вернул ему хлопок.

— Борис, — князь протянул ему ладонь.

— Николай, — Несвицкий пожал ее.

— На «ты»?

— Согласен.

— За это надо выпить, — предложил Касаткин-Ростовской. — Идем!

Они поднялись на второй этаж. Здесь князь грохнул кулаком в неказистую дверь у лестницы.

— Подъем, лентяй!

За дверью завозились, и наружу выглянула заспанная физиономия с растрепанными волосами.

— Что, дрыхнешь? — насмешливо спросил Касаткин-Ростовский. — Велел же ждать не смыкая глаз.

— Лег на минуточку, и не заметил, как глаза закрылись, — пролепетал разбуженный обладатель заспанной физиономии.

— Вот же дали лодыря, — пожаловался князь Несвицкому. — Не денщик, а горе луковое. Чуть что — так сразу спать, причем, и днем, и ночью. На фронт его отправить, что ли?

— Не надо, вашсиятельство! — взмолился денщик. — Меня подстрелят сразу, я ж нестроевой.

— Ладно, — махнул рукой Касаткин-Ростовский. — Живи пока. Подашь нам ужин на двоих. Мухой!

Денщик кивнул и, выскочив наружу, ссыпался по лестнице вниз.

— На кухню побежал, — сказал Касаткин-Ростовский. — Для волхвов на ночном дежурстве специально держат повара. После полетов ешь будто не в себя. У тебя есть повар?

— Нет, — развел руками Николай. — Я сам готовлю.