Читать книгу - "Жажда III - Макс Вальтер"

— Нет, не могу, солнце ещё не село.

— Иди, или я оторву твою тупую башку! — прошипел Сергей. — Выйди на крыльцо, там тень, солнце почти село. Денег предложи, ему их всегда не хватает.

* * *

Ночь прошла потрясающе. Жажда больше не беспокоила, а с приходом рассвета он уснул как младенец. Так крепко и настолько сладко он не спал ещё никогда, а когда пробудился, знал что нужно делать. Будто кто-то подсказывал, направлял его разум, указывал, как и что нужно делать. Только впоследствии он узнал: так оно и было на самом деле. Однако в ту ночь Сергею казалось, что он действует по собственной воле, подчиняясь своим желаниям.

Кровавый пир состоялся на центральной, городской площади. Он рвал глотки, впивался зубами в каждого, до кого удавалось дотянуться. Люди кричали, визжали как свиньи на забое, метались, словно стадо баранов, вносили сумятицу, мешали друг другу. А когда организм перестал принимать кровь, насытившись ею до тошнотворного состояния, он вновь почувствовал его — Морзе. Он был совсем рядом, его запах щекотал ноздри, раздражал, мешал комфортному состоянию. Первая жертва, до которой он так и не смог дотянуться. Он заставил Сергея страдать, выть от жажды, разве так поступают настоящие друзья?

Ему вдруг захотелось, чтобы он испытал то же самое, чтобы понял, каково это — ощущать подобный голод. А ещё он точно знал, где его искать. Морзе забился в угол, спрятался в подвале и трясётся там, словно крыса. Сергей уверенной походкой отправился на встречу со старым другом. И в этот момент он увидел Лёху.

Он знал его, познакомились через Морзе, не раз вместе гоняли на рыбалку, да и просто гуляли одной компанией. Рядом его подруга, Настя, практически жена, и она — человек. Сергей знал это наверняка, он чувствовал её, как и то, что Лёха другой. Он смотрел на происходящее с неким сожалением, грустью и не скрываемым осуждением. Настя тряслась от страха, запах адреналина пробивался через кожу, щекотал нервы Сергею, но он не посмел подойти. Словно какая-то сила отталкивала его от этой странной парочки, не позволяла приблизиться. Нечто похожее он испытывал к себе подобным, но в гораздо меньшей степени, не настолько явной.

И он прошёл мимо, отправился к Морзе. А вскоре узнал, что помимо солнечного света, ему противопоказано серебро. Он был так близок, чтобы обратить друга, показать ему другую сторону жизни, но этот ублюдок в очередной раз выскользнул из его рук. И это взбесило Сергея так сильно, что он отправил его к стаду. Желание причинить ему боль и страдание сделалось непреодолимым.

* * *

Началась война. Самое лучшее время, когда еды столько, что можно не думать о завтрашнем дне. Он понял, насколько хрупкие люди и в полной мере вкусил возможности нового тела. Ему было всё равно, как это работает, главное — обратить как можно больше людей. Потому как нужна армия, огромная. Нужно успеть до того, как они поймут, что серебро убивает, только в этом случае у них есть шанс победить.

А затем он встретил его. В первое мгновение, он подумал, что видит Лёху, вот только этот человек пах иначе. Да и человек ли он? Одно было ясно сразу: он ближе к другим, нежели к людям, но всё равно иной.

Он называл себя Уильям, хотя говорил чисто, без малейшего акцента. Явился в убежище, как к себе домой, и никто не посмел противиться его воле. Власть, право быть лидером, сквозило из каждой клеточки этого господина, и Сергей подчинился. Он без лишних эмоций склонил перед ним спину, припал на колено и поклялся в верности.

Затем была долгая речь об эволюции, о праве на жизнь и о том, что люди — «конечная станция». Он был согласен с каждым доводом, слова живущего, а он называл себя именно так, звучали не только в ушах, они будто проникали в каждую клеточку. Хотелось рвать, убивать, уничтожить каждого, кто не желает присоединиться к новому виду. Но он запретил, сказал, что ещё не время и Сергей вновь был готов подписаться под каждым словом. Ведь им нужна кровь, да и вечная жизнь не является защитой от вымирания. Необходимо решить вопрос размножения.

К тому моменту, Сергей уже хорошо поднялся. Он был молод, полон сил, а разум вкупе с отсутствием эмоций, позволили быстро взобраться по карьерной лесенке. Другие слушались его, а принятые им решения часто приносили успех. Начиная равным, он не заметил, как вскоре возвысился, встал во главе вначале у горстки, а затем у огромной армии. В тот день он узнал и причину.

Несмотря на общую природу других, талант — слышать живущего, давался не всем, если не сказать больше — им обладали единицы. А тот, кто слышит, способен и говорить, вещать остальным волю вожака, стать куратором. Они долго общались в тот день, Уильям учил Сергея слушать и понимать. Но самое важное произошло ближе к финалу встречи, когда Серёга поведал о схожести вожака с его давним знакомым. С этого момента началось его истинное становление.

* * *

Шли годы, выживать становилось всё сложнее. Люди заперлись в крепостях и давали серьёзный отпор. Они научились сражаться, обходить ловушки, но самое страшное — они сами превратились в охотников. Но Сергей нашёл выход — фермы. Они давали вполне неплохой урожай, но это всё равно было не то. Во-первых, крови едва хватало, чтобы утолить жажду, а во-вторых, другие не всегда выдерживали подобное соседство и часто осушали стойла. Приходилось принимать меры, тщательно подбирать обслуживающий персонал, однако прецеденты всё же случались.

Война перешла в стадию ожидания — так приказал Уильям. Необходимо подождать, пока он не решит проблемы и когда преграды рухнут, другие вновь ринутся в бой. Они давно готовы к схватке, к последней войне и как только вожак даст отмашку, сотрут с лица земли человечество. Он ждал этот день, и когда пришло время, посвятил себя цели, всего, без остатка.

* * *

— Пиздец, — пробормотал я. — И что я должен был из этого понять? Сложить картинку происходящего? Какое решение они нашли? Что собираются делать, когда человечество исчезнет? Где нам искать этого вонючего Уильяма?! Я и без этой писульки всё уже понял! Ты точно ничего не упустила?

— Нет, здесь всё. Ни выводов, ничего. Но мы только протокол допроса прочли, здесь ещё много всего.

— Бесполезно, — поморщился я. — Старый просто хотел докопаться до истины, понять, с чего всё началось. Он мент, его работа распутывать следы к