Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

сердцевине Башни, хотя это означало, что ей придется воспользоваться, кажется, бесконечным числом лестничных пролетов. Дважды лестница исчезала оттуда, где, как она помнила, она должна была находиться, но если продолжать подниматься, то рано или поздно, но она дойдет куда следует. На лестнице ей не попалось ни одной живой души кроме случайных слуг в ливреях, которые кланялись или делали реверансы и вновь спешили по своим делам. Если бы она отправилась другим путем, то ей пришлось бы пройти мимо дверей, ведущих в кварталы других Айя, и возможно столкнуться с Сестрами. Ее палантин Хранительницы Летописей позволял ей входить в любую дверь, в любой Айя, но все-таки она избегала появляться везде, кроме Красных, и только когда требовал ее долг. Среди Сестер прочих Айя ее узкий красный палантин слишком бросался в глаза, разжигая взгляды на холодных лицах. Они не могли заставить ее нервничать, ну может немного, но все же… Она, сделав длинный шаг, перешагнула из одного интерьера Башни в другой. Она не думала, что все зашло настолько далеко, что дойдет до нападения на Хранительницу Летописей, но все же она не хотела рисковать. Исправление ситуации потребует долгих упорных усилий, что бы там себе не думала Элайда, но нападение на Хранительницу могло сделать процесс необратимым.

Кроме того, не отвлекаясь на постоянные оглядывания через плечо, она могла собраться с мыслями и подумать над тревожащим вопросом Певары, еще одним кроме предложения соединиться с Аша’манами. Кому из Красных можно было доверить подобную задачу? Призвание Красных Сестер охотиться на мужчин, способных направлять, заставляло их с подозрением относиться ко всем мужчинам, а большей частью просто ненавидеть. Живые родственники – брат или отец помогли бы избежать ненависти, или любимые кузен с племянником, но как только они уходили, с ними исчезали и привязанности. И доверие. И оставался еще один вопрос о доверии. Соединение с мужчиной нарушало древний обычай, который был силен почти как закон. Даже после данного Тсутамой благословения, кто не бросится доносить Элайде о соединении с Аша’манами? К этому времени, когда она добралась до дверей Элайды, находившихся всего на два яруса ниже вершины башни, она вычеркнула еще три имени из своего умозрительного списка. Спустя две недели список тех, в ком она была уверена, все еще состоял из одного имени, и для него подобная задача была почти невыполнима.

Элайда оказалась в гостиной, в которой вся мебель была позолочена и сверкала инкрустацией костью. Лежавший на полу ковер являл собой одно из прекраснейших творений Тира. Она сидела в кресле с низкой спинкой у мраморного камина, потягивая вино вместе с Мейдани. Несмотря на поздний час, было не удивительно видеть тут Серую. Большую часть ужинов Мейдани проводила с Амерлин и днем часто навещала по ее приглашению. Элайда в широком шестиполосном палантине, закрывавшем почти все плечи, внимательно разглядывала вторую женщину поверх хрустального бокала, словно черноглазый орел голубоглазую мышь. Мейдани, одевшая серьги с изумрудами и широкое ожерелье, чувствовала себя под этим взглядом очень неуютно. Ее полные губы улыбались, но при этом, кажется, дрожали. Другая рука, не занятая кубком, находилась в постоянном движении, то прикасаясь к изумрудной заколке в прическе, то приглаживая будто бы выбившуюся прядь, то прикрывая грудь, которую достаточно откровенно демонстрировал глубокий вырез ее платья из серебристого шелка. Нельзя было сказать, что у нее была очень большая грудь, но из-за ее худобы казалось, словно она была готова выпрыгнуть из платья. Женщина разоделась, словно на бал. Или для соблазнения.

«Утренние отчеты готовы, мать», – произнесла Тарна, слегка поклонившись. Свет! Она чувствовала себя так, словно ворвалась к любовникам!

«Ты не обидишься, если я попрошу тебя оставить нас, Мейдани?» – даже улыбка, которой Элайда одарила женщину, и та казалась хищной.

«Конечно нет, мать», – Мейдани поставила свой кубок на маленький столик возле своего кресла и вскочила на ноги, сделав реверанс, из-за которого чуть не осталась голой. – «Конечно нет». – Она вылетела из комнаты, с широко распахнутыми глазами и тяжело дыша.

Когда за ней захлопнулась дверь, Элайда рассмеялась. – «Мы были близкими подругами, когда были послушницами», – сказала она, поднимаясь на ноги, – «и я полагаю, она хочет возобновить наши отношения. Я могу ей разрешить. Она может о многом проболтаться, лежа на подушке, чем до сих пор. На самом деле, пока она не сказала ничего». – Она подошла к ближайшему окну и стояла, глядя на то место, где должен был быть построен ее фантастический дворец, способный стать выше самой Башни. Когда-нибудь. Если Сестры согласятся снова над ним поработать. Начавшийся еще с ночи, дождь продолжал падать, и маловероятно чтобы она смогла разглядеть фундамент этого дворца. Это пока было все, что удалось сделать. – «Налей себе вина, если хочешь».

Тарна с усилием сохранила прежнее выражение лица. Среди послушниц и Принятых близкие подруги нередко делили одну подушку, но девичьи игры оставались в прошлом вместе с ушедшим детством. Но не все Сестры, конечно, так считали. Галина сильно удивилась, когда Тарна отвергла ее после получения шали. Сама она считала мужчин куда привлекательнее женщин. Большинство, что и говорить, Айз Седай откровенно пугались, особенно, когда узнавали, что ты из Красной Айя, но за эти годы она встречала некоторых, кто не испугался.

«Это кажется странным, мать», – сказала она, положив кожаную папку на край стола, на котором стоял золотой поднос с чеканным узором, на котором стояли хрустальный кувшин и бокалы. – «Но она кажется вас боится», – Наполнив бокал, она понюхала вино прежде, чем отпить. Сохранение, похоже, пока работало. Пока. Элайда наконец-то согласилась, что это плетение, по крайней мере, должно быть достоянием всех. – «Словно она догадывается, что вы знаете о том, что она шпионка».

«Конечно, она меня боится», – сарказм так и сочился из голоса Элайды, но затем ее голос стал тверже камня. – «Я хочу, чтобы она боялась. Я собираюсь нажать на нее. К тому времени, когда я отправлю ее на порку, она сама себя привяжет к раме для бичевания, если я только прикажу. Если бы она знала, что я догадываюсь, Тарна, то она бы сбежала, чтобы не попасть в мои руки». – По прежнему глядя на ливень, Элайда сделала глоток. – «У тебя есть новости на счет остальных?»

«Нет, мать. Если бы я могла открыть Восседающим подробности, почему за ними должны следить…»

«Нет!» – отрезала Элайда, повернувшись к ней лицом. Ее платье было настолько сильно покрыто запутанной красной