Читать книгу - "Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов"

– А вот ваша маман вызвала замечательного офицера, который попытался арестовать нас утром. Доставляю вам, мадам графиня, немного удовольствия – ему все же удалось это сделать, но позже.

– Мама, это правда? – недоверчиво спросила девушка. – Ты сделала это?

– А вы думали, что мы сбежали? – ухмыльнулся сыщик.

– Я не знала, что и думать.

– Не надо думать – все написано на лице у вашей матери. Маленькая подстава – и я надеюсь, что вы в ней не участвовали.

– Я? Нет, что вы, я ничего не знала, я…

– Хорошо-хорошо, не оправдывайтесь. Здесь слуги рядом, а я пришел не за тем, чтобы устраивать сцены.

– Надо же, – наконец-то произнесла графиня.

– Как бы меня ни коробило от этого, но у вас действительно есть шанс попасть с Большой Совет. Вы этого очень хотели, я справился у начальства, и мне дали добро, но с одним небольшим условием.

– Я не намерена принимать ничьих условий, – отрезала Евлампия, гордо тряхнув седеющей копной волос.

– Маман, но это же… такой шанс, – воскликнула ее дочь, намереваясь уговорить матушку согласиться на любые условия, лишь бы отправиться в столицу. На мгновение мне показалось, что Ира и сама не прочь остаться здесь одна, чтобы выбраться из-под опеки этой хищницы.

– Никаких условий я принимать не буду! Не намерена! – продолжила графиня.

– Поймите, дело совсем не в вас, – встрял вдруг сыщик. – Вам совершенно ничего не нужно делать.

– А с вами я вообще не разговаривала. Особенно после того, что вы обсуждали с моей дочерью!

Ирина покраснела примерно до свекольного цвета и была готова броситься прочь из комнаты, но что-то ее удерживало. Сыщик таращил на нее глаза, а потом принялся изучать узор волокон на досках на полу.

– Так кого же касаются эти условия, господин барон? Если речь идет обо мне!

– Графа Новикова, конечно же, – ответил я. – Вас в губернии всего двое, так что…

– И что он должен сделать? – все также злобно глядя на нас, спросила графиня.

– Перестать подходить для должности в Большом Совете, – в тон ей ответил я. – Но для этого надо предоставить веские доказательства, и не просто слова.

– Это наглость, конечно, – протянула Евлампия. – Очень смахивает на оскорбление… Однако… – она до этого момента стояла, а потом резко опустилась в кресло. – А нельзя ли… – принялась рассуждать она. – Нет, тут никто не поможет, конечно.

– Даже его собственный отказ от места не принимается. На его персоне настаивают.

– А что, он отказывался? – ухватилась за слова графиня. – Вы были у него?

– Мы виделись, – нехотя подтвердил я. – И он готов отказаться от должности в вашу пользу.

– Да что вы говорите! Какая доброта! Какая щедрость! Этот… гад явно что-то задумал. Просто так никто не отказывается от места в совете. А он готов отдать его мне… чтобы спровадить меня отсюда! И прибрать к рукам все, что осталось!

Графиня вскочила и принялась мерять гостиную шагами. Мы с сыщиком переглянулись, тогда как Ира, до сих пор красная от стыда, сидела напротив. Внезапно цокот каблуков стих и женщина остановилась.

– Решено! Я не намерена принимать никаких подачек из рук Новикова. Мне не нужно место в Совете, пока он здесь!

Сыщик тихо выматерился.

Глава 12. Улики и следы

– Нам надо переговорить наедине! – я принял решение срочно разрядить обстановку. Один из нас еще может выйти из себя, но, если это случится у обоих – беды не миновать.

– Да, – тут же подхватил сыщик.

Графиня не произнесла ни слова, и мы, выйдя в коридор, свернули в сторону кухни, отыскав ее по приятному аромату.

– Надо быть тактичнее, – сказал я скорее сам себе, чем сыщику, опершись на стол.

– Тактичнее, скажешь? Что она рот разевает, где ни попадя?

– Ты о чем? О девушке? Отстань от нее, видишь же, мать здесь всем рулит. Нам надо найти к ней подход и попасть в кабинет Ипполита.

– Подход, смешно, – сыщик похмыкал немного себе под нос. – Можно, конечно. Но после такого концерта у меня нет особого желания потакать ее желанием.

– И все же надо. У меня самого уже в голове каша. А надо бы ее устранить. Как-то все составить. Мэр невнятную позицию держит. И самое главное – нет никаких намеков даже на виновных во всем этом.

– Тогда пошли кланяться в ножки графине. И ты – в первую очередь. Ты ж дворянин, а не я.

– То есть, вся ответственность на мне? – прищурился я, но, подумав, прикинул, что так оно и есть. – Ладно. Идем, – добавил я, немного помедлив.

Похоже, что действительно оставался единственно здравый вариант – извиниться перед графиней максимально натурально, и получить разрешение попасть в комнату к Ипполиту. Главное – начать.

Женщина встретила нас молча. С ее дочери уже сошел румянец – хотя бы один признак прошедших минут, потому что никто из них не сдвинулся с места.

– Простите, не знаю вашего отчества, – стартовал я в долгом пути растапливания сердца дамы с хищным лицом.

– Константиновна, – ответила она. Не сквозь зубы, но все еще с очень слабой артикуляцией. Но тоже неплохой знак.

– Евлампия Константиновна, – я набрал в грудь побольше воздуха, – Меня не каждый день встречают с оружием на вокзале, не постоянно преследуют по гостиницам, и потому прошу меня понять. Мое поведение – лишь следствие всех этих недоразумений.

Графиня, прищурившись, искоса посмотрела на меня, но ничего не сказала. Я не рискнул садиться и продолжил говорить стоя, пока Быков переглядывался с дочерью графини.

– Поэтому я признаю, что мое поведение и многие слова были совсем неприятны для вас, а потому прошу принять мои извинения, – продолжил я, ощущая, что говорю с пустотой. – И за моего друга тоже. Что бы он не наговорил.

Я замолчал, но и Евлампия Константиновна тоже не открыла рта. Ира заговорила первой:

– Маман, – просяще обратилась она, но женщина, стоя к ней спиной, подняла ладонь, требуя молчания.

– Я думаю, – жестко ответила она. – Не мешай.

Отыгрывать роль виноватого пришлось до последнего – я так и не сел. Но, к счастью, думала графиня не слишком долго:

– Я вас понимаю, – сказала она наконец. – Понимаю и прощаю. Давление обстоятельств, вероятно слишком сильное для вас в таком возрасте. Вы карьерист, должно быть?

– Нет, я лишь делаю то, что просят.

– Хотя бы скромность в вас есть. Похвально. И все же то, что вы здесь натворили до сих пор оставило свой отпечаток. Да и общаться с вами непросто, – добавила она. – Но я надеюсь на то, что вы примете правильное решение.

– Для этого мне требуется больше информации, – кивнул я. – В городе все очень неоднозначно.

Я не стал вспоминать про неприятный эпизод с полицией, потому что надо было показать себя полностью раскаявшимся и заслужившим эти несчастные часы за решеткой. Будет ли случай про это вспомнить? Вряд ли.

За