Читать книгу - "Техника проникающего удара - Николай Рагрин"

Результат ответа Сергея сразу не преминул сказаться. Во взгляде монстра промелькнула тень растерянности. Не ожидал он такой реакции от своей жертвы. Ощущение взгляда пропало, и действие на татами сменилось, перейдя, ко второму акту.

«Конец антракту» – удовлетворённо подумал Сергей.

* * *

Во втором поединке против бесформенного вышло существо, которое Сергей окрестил скорпионом. Правда, сходство со скорпионом заканчивалось наличием двух клешней и хвоста с загнутым внутрь жалом. Стоящий на четырёх ногах, скорпион помимо клешней имел две мощные руки с четырьмя сочленениями и восемью длинными пальцами на каждой. Головы у него не было, а примерно посередине корпуса, между клешней, находились два широко расположенных глаза и зубастое отверстие рта между ними. Третий глаз располагался на конце хвоста, выше жала, который также позволял скорпиону контролировать всё, что происходило за спиной. И если клешни росли из середины тела, то руки располагались сверху по краям и поэтому отсутствие головы напомнило Сергею жуткого героя знаменитого романа Майн Рида – Всадника без головы.

Во втором бою бесформенный не изменил своего вида после удара гонга. Он лишь очень быстро, и притом как-то плавно переместился на центр татами. Скорпион тут же оказался рядом и провёл серию быстрых атак руками в его корпус, от которых бесформенный непостижимым образом уклонился, перетекая с места на место, и каждый раз оказываясь вне зоны атаки рук скорпиона.

Тогда скорпион пустил в дело хвост, из жала которого с большой скоростью в сторону бесформенного стали вылетать струи какой-то жидкости, от попадания которой татами задымилось. Жидкость прожигала, как очень сильная кислота. Но, несмотря на большую скорость испускаемых скорпионом струй, ни одна не коснулась противника, он опять непостижимым образом плавно уклонялся, перетекая с места на место.

Растратив всю жидкость, и видя, что и эта атака захлебнулась, скорпион широко расставил руки и клешни, и кинулся вперёд на противника, надеясь, что степень охвата его длинных конечностей не позволит ускользнуть жертве.

Но бесформенный поступил по-другому, он на этот раз не стал ускользать, а резко удлинил три свои опоры, две по краям туловища, и одну сзади, использовав её как подпорку, став в два раза выше противника.

Скорпион не преминул этим воспользоваться. Он схватил две опоры руками, но сдвинуть их с места не смог. А лишь заскрёб всеми четырьмя ногами по татами. Бесформенный стоял как вкопанный. Тогда скорпион вцепился в опоры клешнями, пытаясь перекусить. На этом действии наступил финал схватки.

Между клешнями скорпиона неожиданно прошёл электрический разряд такой мощности, что его тело превратилось в груду дымящейся плоти.

«Татами окончательно испорчено», – подумал Сергей. Жалости к скорпиону у него не было, уж очень несуразным он был.

* * *

В третьем бою бесформенный опять поменял вид, превратившись во что-то вроде огромной жабы с кокошником на голове. Одним прыжком он накрыл своим телом противника, похожего на небольшого симпатичного дракончика, величиной с телёнка. Прижал его к татами многопудовым телом и десять минут оставался неподвижным. Сергей подумал, что дракончик как минимум задохнулся, если не раздавлен в лепёшку. Однако то, что произошло с ним на самом деле, представить было трудно. Когда жаба отползла в сторону, приняв прежний бесформенный вид, на татами осталась лишь одна оболочка от его противника. Что произошло, понять невозможно. Он как будто был съеден изнутри, вместе с костями.

В четвёртом и пятом поединках бесформенный, казалось, превзошёл сам себя, чем сильно обескуражил Сергея. Но финал шестой схватки поверг его в глубокое недоумение.

* * *

Учитель, молча, не перебивая, выслушал Сергея, которому пришлось ещё раз пережить увиденное, чтобы ничего не упустить. Он понимал, что любая мелочь, вплоть до его реакции на неё, могла иметь существенное значение потом, в бою с монстром. А то, что ему показан будущий противник в полуфинале турнира, не вызывало никаких сомнений. Не вызывала сомнения и цель показа. Сражаясь с себе подобными противниками на своём татами, Сергей и представить не мог, что его ожидает в полуфинале турнира. Поэтому, по его мнению, устроители давали возможность участникам полуфинала подготовиться к схватке, изучить будущего противника, что, в общем-то, и правильно, будь возможность наблюдать за поединками на соседних татами во время турнира. Но ввиду того, что такой возможности не имелось, и сделали эту демонстрацию.

– Так значит, это твой будущий противник нам дал целую неделю на подготовку, в два раза меньше, чем перед прошлым полуфиналом, – с иронией в голосе сказал учитель после продолжительной паузы, – а ты ничего не упустил?

– Ах, да, нет, – растерянно сказал Сергей, – время на подготовку отпущено устроителями турнира. Мне это сообщили дополнительно, после демонстрации поединков монстра. Но одна неделя или две – это всё равно, что ничего по сравнению с тем, что мне показали! – воскликнул Сергей.

– В этом ты прав, неделя тебе ничего не даст в плане подготовки, всё, что могли, мы сделали. А о том, что ты видел, не думай, с твоей сегодняшней подготовкой эти бои ты бы выиграл, я уверен. Думать надо о том, что тебе не показали, и готовиться к этому.

– Как это, Сэнсэй, готовиться к тому, чего не знаешь?

– Так же, как и раньше, для тебя будет лучше считать, что ничего не изменилось.

– Так вы хотите сказать, что это могла быть совсем не помощь, а нечто прямо противоположное? – с сомнением в голосе спросил Сергей.

– А ты проанализируй своё состояние, «ах, да, нет»… Я тебя не узнаю, здорово же тебе помогло увиденное, сильно подняло твой дух.

– Да, в общем-то, не очень, – сказал Сергей, опустив голову.

– И кто от этого выиграл?

– Ах, паразит, так это может быть финтом с его стороны! – совсем другим тоном воскликнул Сергей. – Может быть, он меня дурачит, показав, как легко разделался со всеми соперниками?

– Не знаю, но не он первый это придумал. Даже если всё увиденное тобой – правда, нам это не поможет, вряд ли он будет повторяться в приёмах. Наверняка для полуфинала приберёг что-то новенькое, – ответил на вопрос Сергея учитель.

– Могу себе представить! – воскликнул Сергей, но в его голосе уже не было прежней горечи, к нему начала возвращаться былая бесшабашность. – Значит, это просто может быть продолжением психологической атаки.

– Скорее да, чем нет, – с прежней иронией в голосе сказал учитель, – но это не повод для печали.

– Так он что, запугать нас хочет? Да он, похоже, сам боится. Боится – значит, уважает, – с прежней весёлостью воскликнул Сергей. – Выходит, у нас есть шанс его побить, и он это знает.

– Вот таким ты мне больше нравишься, конечно, есть шанс, и немалый, и мы его используем, – уверенно сказал учитель, а про себя подумал, ни к кому не обращаясь:

«Ох, что-то неспокойно у меня на душе. Что, если этот турнир – только прелюдия к чему-то большему, и значительно худшему?»