Читать книгу - "Главнокомандующий - Николай Гуданец"

На всякий случай взяв наперевес винтовку, Чукарин двинулся к двери амбара.

Медленная тоскливая иголка штопала сердце, Березин знал наперёд, что творится там, внутри.

Войдя в длинное полутёмное помещение, сержант огляделся.

С потолочной балки свисали обезглавленные трупы, за ноги прибитые длинными трёхгранными гвоздями. Ленивые струйки крови стекали в расставленные на полу крутобокие титановые лохани. В углу, на охапке сена, возле кучи отрубленных голов валялся здоровенный пневматический гвоздебой с длинным гофрированным магазином.

Превращённый в бойню амбар вместил всё население деревни, человек сорок. От мала до велика.

Смотри, жёстко велел себе Березин. Смотри, не отворачивайся.

Сержант шагнул вперёд, кишевшие на трупах мухи взмыли, заметались по сараю электрически гудящей тучей.

Изображение вдруг замоталось и смазалось, Чукарина одолела рвота. Согнувшись в три погибели, сержант опорожнил желудок себе под ноги, отёрся рукавом и сипло пробормотал:

– Виноват, товарищ генерал...

– Отключайте трансляцию, – сквозь зубы буркнул Березин, ощупью нашарил бумажный платок и промокнул испарину на лбу.

Ярость шипастым комом засела в кадыке. Ладно бы впервые видел такое, а то ведь который раз одно и то же. К этой жути невозможно привыкнуть.

– Лейтенант! – позвал он по радиосети Окамото.

– Я, товарись генерарь, – почтительно откликнулся тот по-русски.

– Всё, кончен бал. Собирайте трофеи, двигайте на базу.

– Есть!

– Вызывайте «оркестр» сами, я отбыл, – добавил Березин и покинул радиосеть, не дожидаясь ответа.

Называть похоронную команду «оркестром» повелось у десантников издавна, ещё с тех пор, когда она состояла из полковых музыкантов. В рамках проекта «Ч» туда стали набирать гражданских по найму, но традиционная кличка и к ним прилипла.

Передав управление танком киберу, Березин поставил ему задачу самостоятельно вернуться в гравиплан. Собственный обратный маршрут он задал через релаксационные ворота, по своей излюбленной трассе.

И спустя мгновение уже брёл по галечному пляжу под пышным тропическим солнцепадом. Слева карабкались на крутой утёс выветренные скальные фигурки, справа простиралась морская гладь.

Неспешным шагом дойдя до края бухты, Березин взошёл на гладкий лавовый язык, усердно лакавший пенистые волны. Постоял немного, впитывая глазами простор.

Одиночество и тишина. Сейчас они стали для генерала благом, а не проклятием.

Обратный путь из любой точки глобуса занимает лишь несколько секунд, покуда квантовый процессор перебирает триллионы битов, методично пробираясь к системному хребту, а оттуда на материнский узел. Однако Березин не спешил возвращаться в собственное тело.

Уже не танк, не командир десантного подразделения, не руководитель проекта «Ч», он стал просто никем. Затаившей дыхание живой точкой на краю великанского покоя.

До чего же всё-таки потрясающая штука вирел.

Казалось бы, совсем недавно, десяток лет назад, всё началось с коммерческих сеансов виртуальной релаксации. В точности подобно тому, как и глобальная компьютерная паутина некогда разрослась из пентагоновского проекта ARPANET. Теперь же трудно представить, как иные люди могут обходиться без вирела.

Прибой кипел среди валунов у подножия погасшего вулкана, словно из недр продолжала сочиться огнедышащая лава. Давным-давно, когда по этому полуострову ещё бродили динозавры, береговая кромка вздыбилась, исторгая пламя и пепел, взгромоздила крутые утёсы и затихла. На протяжении миллионов лет ветер и вода кропотливо вытёсывали на склонах кратера лес каменных изваяний. В прошлом веке здесь устроили заповедник. А теперь это место, причисленное к самым живописным на земном шаре, стало доступным для посещений – разумеется, виртуальных.

Ещё только начиная осваивать вирел, Березин пристрастился подолгу тут бродить. Неважно, что гуляла всего лишь призрачная электронная фигурка внутри набора двоичных кодов. Хотя бы так, раз не дано иного.

Высоко над зарослями цветущего шиповника притихший вулкан грозил небесам исполинским пальцем. По ту сторону ущелья, в горах, приютилась радиолокационная станция, работавшая ныне в рамках проекта «Ч». Впрочем, для виртуальных туристов на её месте деликатно соорудили эвкалиптовую рощу.

Березин зашагал по тропинке вдоль берега бухты. Левой-правой, левой-правой, Господи, хорошо-то как...

Время блаженно зависло, но сработал программный таймер. Мослы гранитных кряжей стали набухать и расползаться, как сухарь в чае, сквозь них прорезались иконки оболочки «Первопрестольная 10.2». Всё, хорошенького понемножку.

Сняв компьютерный шлем, Березин вытер вспотевшие ладони о рубашку, глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Как всегда после долгого хождения по вирелу, собственное тело казалось ему тяжеловесным, неуклюжим обрубком. Предстояло заново свыкнуться с ощущением, что нет у него больше ни траков, ни антигравов, ни ног. Вместо них моторчик и колёса инвалидного кресла.

Из вирела следует выходить постепенно, иначе может возникнуть нечто вроде кессонной болезни. Растревоженное подсознание вздыбливается, и психику атакуют кошмары, словно вскипающие в крови водолаза пузырьки азота. В минувшем году Березину пришлось перенести экстренный выход из вирела, когда в его танк угодила бомба истребителя чужаков. После этого он промаялся неделю на уколах, да ещё психотерапевт на полмесяца запретил ему прогулки по вирелу.

Откинувшись на спинку кресла, генерал постарался дышать как можно глубже и реже. Суставы и мышцы словно патокой пропитало, не пошевелиться.

Прохладный воздух бередили привычные убаюкивающие звуки: жужжание кондиционера, мурлыканье процессорной гидравлики охлаждения, щелчки часового маятника.

Когда Березин чуть освоился в реальности, он потянулся за стоявшей рядом с компьютером непочатой банкой кваса, рывком выдрал из её крышки алюминиевый лепесток. От поспешного жадного глотка заломило гортань.

Щурясь, он обвёл глазами просторную комнату. Сквозь раздвинутые жалюзи бил косой веер солнечных лучей, застеклённые книжные полки расшвыривали скопище радужных бликов.

Бронзовый циферблат старинных кабинетных часов показывал четверть третьего. Значит, сеанс вирела длился почти семь часов.

Откатившись в кресле к окну, Березин взял с подоконника трубку, набил её душистым табаком из плоской жестянки, раскурил от газовой зажигалки. Неторопливо смакуя ореховый привкус дыма и хорошо обкуренного вереска, сжал в ладони увесистую, тихо теплеющую гладкую головку трубки.

За переплётом ленточного окна вздымалось гулкое пространство, тугой бирюзовый парус неба, по которому юркой мошкарой сновали кургузые гравикары. Под самыми облаками проносились пузатые веретёна флайбусов.

Далеко внизу расстилалась площадь, залитая полуденным солнцем. Там свирепствовала немилосердная московская жара, тридцать пять градусов по Цельсию в тени. Крошечные прохожие в шортах и маечках мельтешили на тротуарах, возносились на виадуки, по их ажурным руслам пёстрыми ручьями текли во все стороны над потоками грузовых электромобилей.