Читать книгу - "Скайгард - Дмитрий Воронин"

— Занесено в протокол. Парень явно был расстроен. — Катенька, я о тебе беспокоюсь. Твой гроб и в исправном-то состоянии посадить непросто. Ладно, даю Седьмую Посадочную, там сейчас ни одного корабля…

— Принято, Терминал-4, посадка на площадку-7. Начинаю снижение.

— Кстати, «жаба»[7]уже в порту, ждет тебя.

— Неймется им…

— Катя, я активирую гравизахваты. Если ты начнешь заваливаться, мы тебя подхватим.

В глазах девушки мелькнули молнии. Посадка на лучах гравитационных ловушек терминала была еще большим позорищем, чем на автопилоте.

— Максик, милый… если ты включишь эту хрень ДО ТОГО, как я начну заваливаться… знаешь, что я тебе оторву?

— Да я все понимаю, Катюша, не волнуйся.

Девушка тщательно пристегнулась — шутки кончились, посадка действительно будет непростой. Настоящий вызов ее пилотажному мастерству. Три процента разбалансировки импеллеров — это серьезно. Корабль считается исправным, если все двигатели сведены с точностью до трех сотых процента. Падение мощности — еще хуже.

Катя перевела навигационный компьютер в режим отслеживания параметров посадки. Перед глазами тут же развернулась схема основных узлов трампа. Треть схемы светилась желтым — некритичные неисправности. Один из планетарных импеллеров помаргивал красным. В остальном вроде бы все было исправно. Катя плавно выровняла мощность двигателей, дала несколько коротких корректирующих импульсов — глиссада, отображенная на компьютерной схеме яркой зеленой линией, переместилась к оси корабля. Если удастся удержать ее в таком положении — посадка будет удачной.

— Трамп К-12, у вас проблемы, — послышался голос Макса — фиксирую утечку топлива.

— Информация принята, Терминал-4! — Голос девушки звучал напряженно, она аккуратно манипулировала сразу десятком импеллеров, пытаясь погасить дисбаланс, внесенный в систему вышедшим из строя двигателем. — Я в курсе. Разошелся шов в резервном баке. Давно. Этот запас топлива я вообще… дерьмо… не учитывала. Когда войду в атмосферу, бак прогорит.

Трамп продолжал снижение. Послышался громкий хлопок, и на схеме один из коррекционных импеллеров засиял алым цветом. Трамп класса «Бурлак» был древним аппаратом, выпущенным еще до колонизации Сибириады, и неудивительно, что пришла ему пора отправляться на слом. Сейчас капитальный ремонт ветерана стоил бы, пожалуй, немногим меньше покупки нового корабля. Двигатели трампа, предназначенные для проведения корректировок в открытом космосе, были старой модели и в атмосфере должны были сгореть очень быстро.

— Гадство, как рано!

— Трамп К-12, у вас…

— Макс, заткнись! — прошипела девушка. — Мешаешь.

Полыхнул еще один импеллер. Зеленая вертикаль глиссады все время норовила уползти в сторону. Катя чувствовала, как по вискам стекают струйки пота, и не только потому, что климатизатор упрямо поддерживал в рубке +27 по Цельсию. Пожалуй, она все же сглупила — ну и что, подумаешь, села бы в гравизахваты…

Вертикаль резко вильнула, и пилот врубила сразу три корректировочных двигателя. Корабль дернулся, выравниваясь, но эта маленькая победа стоила ей еще одного импеллера. Альтиметр показывал две тысячи метров до площадки. Можно сказать, совсем рядом.

Трамп продолжал снижаться — очень медленно, зато практически не отклоняясь от необходимой траектории. Катя могла бы назвать себя лучшим пилотом Сибириады — это было бы некоторым преувеличением, но в первый десяток она, безусловно, входила. Два года во Флоте, да еще пилотом истребителя — в этом захолустье подобным послужным списком могли похвастаться немногие из гражданских. Семь боестолкновений. И даже один сбитый противник.

Но эта посадка выпьет из нее крови, пожалуй, столько же, сколько настоящий боевой вылет.

Внезапно взвыла сирена. Сразу три планетарных импеллера сменили цвет с зеленого на желтый, а затем и на красный. Цифры на альтиметре ускорились, последняя, фиксирующая десятые доли метра, и вовсе слилась в одно смазанное мерцание. Трамп падал. Индикаторы крена и тангажа,[8]до этого радовавшие глаз сотыми долями градуса, замигали красным, показывая сильное отклонение от нормы.

— Катя, я…

— За-а-аткнись, Ма-акс!!! — заорала пилот. — Убью! Не смей!

Корабль стремительно приближался к земле. Уже не экономя ресурсы слабеньких коррекционников, Катя отчаянно держала глиссаду — пока это удавалось, и падение можно было, с некоторой натяжкой, назвать управляемым. Триста метров… двести… сто… пятьдесят… взвыл маршевый двигатель, вбивая в упрочненный бетон посадочной площадки струю плазмы. Ремни врезались в тело — наверняка останутся синюшные полосы. Там, внизу, был сейчас настоящий ад, но бетон способен был выдержать и не такое. Космодромные конструкции рассчитаны на старт корвета, производимый на маршевом.

— Есть контакт! — резанул по ушам восторженный вопль диспетчера. Но Катя знала о посадке и без подсказок.

— Всем системам — отключение.

Она устало вытерла тыльной стороной ладони пот. Посадила. Надо же…

Грузовой пандус откинулся, броневая плита легла на еще горячее бетонное покрытие.

Вот сейчас Катя была олицетворением всего восторженного, что можно услышать о космосе и космонавтах. Идеально отглаженный бежевый мундир, эмблема гражданского мастер-пилота, нашивки боевых вылетов. Невысокие полусапожки с подмагниченными подошвами. Волосы распушены, золотой волной спускаясь до середины спины. Наверняка Макс, несомненно наблюдавший за ней через видеокамеры посадочной площадки, в этот момент затаил дыхание.

Бетон еще не остыл, над ним струилось марево раскаленного воздуха. Девушка усмехнулась: да, отменная посадка. Ни одного повреждения — если не считать перегоревшее оборудование. Но с импеллерами все ясно — планетарные давно выработали все мыслимые сроки эксплуатации.

Быстро перебежав через наиболее горячий участок, Катя подошла к краю площадки и, опершись об ограждение, с наслаждением вдохнула прохладный воздух. После теоретически стерильной, многократно прогнанной через фильтры (все равно никакая фильтрация не способна устранить осточертевший запах масла, горелой проводки и пота) атмосферы корабля настоящий воздух казался восхитительным. Седьмая Посадочная находилась на краю космодрома, и совсем рядом, всего в полутысяче шагов, начинался лес даже сюда доносился аромат зеленой листвы, пусть и слегка смешиваясь с запахами гари и раскаленного металла. Катя зажмурилась, представляя свою маленькую, но такую уютную квартирку… и кровать с чистой-чистой простынею.

Послышался мягкий рокот, и к выходу с площадки подкатил небольшой робот-кар. Катя забралась на сиденье, коснулась сенсора — и ярко-желтая машинка неторопливо двинулась к далекому зданию астропорта. Перемещаться в посадочной зоне самостоятельно категорически запрещалось — в бортовой компьютер кара непрерывно поступала информация о безопасном маршруте. Впрочем, сейчас на космодроме было тихо.