Читать книгу - "Белый свет - Руди Рюкер"

Там, в Бернко, я был оторван от других специалистов по теории множеств, а такие статьи трудно читать в одиночку. Довольно скоро мной овладевали утомление и чувство безнадежности, и я ложился на пол, твердя себе, что я это делаю, только чтобы расслабиться и таким образом яснее визуально представить какое-нибудь сложное множественно-теоретическое построение.

Если судить по часам, мой дневной сон мог длиться два, три или даже четыре часа. Но ментальная продолжительность этого сна не могла быть измерена никакой системой из шестеренок и рычагов. Мой сон длился многие световые годы, килограммы, квантовые скачки, гиперобъемы… Пространство и время разбивались на куски, их слои тасовались и складывались по-новому в эти осенние дни наедине с шипением батарей и медленным угасанием серого света.

Вам когда-нибудь приходилось проснуться во сне?

Все выглядит так, будто сон продолжается, как обычно, только вдруг вы чувствуете, что вы бодрствуете в Стране Снов. В обычных снах человек просто скользит сквозь сон, как пьяница в отключке. Но в редкие моменты прояснения человек обретает память и пытается прибегнуть к сознательному контролю. Эти моменты странной темной просветленности редко длятся подолгу. Потому что в путешествии по Стране Снов тебя ожидают тысячи ложных поворотов, каждый из которых возвращает в ткань сна, в зримую, но бессмысленную манипуляцию надеждами и страхами. Как только сон полностью захватит тебя, начинает действовать привычный гипноз, и на этом просветление заканчивается.

Во время своих сеансов сна в Бернко я наткнулся из метод продления таких промежутков светлого сна. Фокус заключался в том, чтобы ни на что не смотреть пристально и при этом все время поглядывать на свои руки и тело.

До тех пор, пока мне удавалось сохранять свое тело в целости в Стране Снов, я мог сохранять сознание. Иногда мне даже удавалось перемещаться среди светящихся теней, пока не найду именно тот сон, который хотел.

В октябре начал складываться странный эффект. Во время светлых снов я привык путешествовать по Стране Снов в самородном астральном теле. Но теперь все чаще и чаще я с трудом возвращался в свое физическое тело.

Я приходил в себя на полу в кабинете, но не мог открыта глаза, не мог вообще пошевелиться. Из коридора вплывали то вспухающие пузырем, то искривленные, как на неисправном магнитофоне, звуки. А я лежал там парализованный, борющийся за контроль над своим телом.

В понедельник, за два дня до той прогулки на кладбище, началась новая фаза. Я проснулся в параличе, а когда попробовал пошевелиться, моя астральная рука отделилась от моей физической руки. Я лежал на полу под окном, большая часть меня находилась в ловушке инертной плоти, но та рука была свободна. Я пошарил вокруг и нащупал трубу отопления. Она была горячей, но не да боли. На задней стороне трубы я нащупал место, где краска облупилась. Пятно по форме напоминало полумесяц с зазубренным краем.

Как раз в этот момент в кабинет вошел Левин, и я проснулся.

– Хорош валяться, Феликс, пора домой, – сказал он, собирая свои книги. – Ты только что пропустил классическое факультетское собрание. Мы целый час спорили о том, ставить или не ставить на голосование поправку к регламенту номер три устава факультета. Воистину вдохновляющее занятие.

Я с трудом поднялся, будто выбираясь из могилы двухметровой глубины. Только на следующий день, во вторник, я вспомнил о странном сне. Когда я прикоснулся к трубе отопления, она оказалась слишком горячей.

Но прислонившись щекой к стене, я смог рассмотреть зазубренный полумесяц облупившейся краски. Однако он изгибался в направлении, противоположном тому, которое я запомнил.

Когда я прилег поспать днем во вторник, мне снились ужасные, путаные сны. В конце концов я снова проснулся в параличе. Как и в прошлый раз, я сначала освободил одну руку, а потом и вторую. Я осторожно пощупал свою грудь и скрещенные на ней руки. Я опустил астральные руки на пол и попытался вытянуть все свое астральное тело из физического. Возникло чувство, будто я куда-то проваливаюсь и мои руки погрузились в пол. Я немного пощупал вокруг – провод, загнутый гвоздь – и вытянул руки обратно, решив попробовать что-нибудь другое.

На этот раз я помахал астральными руками взад-вперед, набирая инерцию, а потом неуклюже выкатился из своей плоти. Я лежал на полу лицом к своему спящему физическому телу. Я находился вне его, в своем астральном теле, которое было обнаженным зеркальным отражением моего физического тела.

Целую бесконечную минуту я ничего не предпринимал.

Комната выглядела нормально, если не считать нескольких, напоминающих комки теста пузырей, дрейфующих у окна.

Мое физическое тело все еще дышало. Я немного расслабился и оглядел комнату в надежде заметить что-нибудь такое, что я смог бы потом проверить. Мне нужно было знать, насколько реально происходящее.

Я вспомнил, что ко всей мебели в комнате прикреплена маленькая металлическая бирка с инвентарным номером КОДЛы на ней. Я знал на ощупь, что на нижней стороне выдвижного ящика моего стола была такая же, но я никогда не читал, что на ней написано. Я решил прочесть этот номер и запомнить его.

Я подполз к письменному столу, не сводя взгляда со своего спящего тела. Мне было ужасно страшно, что оно умрет без меня. Но я твердо нацелился прочесть тот номер и выяснить, было ли это чем-то большим, чем просто безумный сон.

Когда я засунул голову под стол, что-то случилось с моим восприятием пространства. Там, где я рассчитывал найти кубический метр пустого места для ног, оказался длинный темный коридор, уходивший в стену и далеко за нее. В мою сторону по этому коридору двигалась пара тусклых красных огней, и я слышал натужное дыхание.

Я быстро посмотрел вверх на донышко ящика. Там была та самая металлическая бирка. Опасливо взглянув на приближающиеся красные глаза, я тянул шею все выше и выше, чтобы прочитать номер.

На бирке шестизначное число. Но каждый раз, когда я читаю его, оно изменяется. Очертания комнаты поплыли, и я знаю, что умру от страха, если еще раз увижу, как эта штука приближается ко мне. Я добрался по полу до своего тела и кое-как закатился в него. Черная тварь с кожистыми крыльями выползает из-под моего стола. Я пытаюсь закричать, но не могу – я снова парализован…

Вздрогнув, я проснулся. Вторник, день, половина четвертого. Я надел плащ и заспешил домой под проливным дождем.