Читать книгу - "Петр Третий. Огнем и Мечом - Владимир Викторович Бабкин"

размещать. Клац-клац! И не исключаю что мне прилетит от тех же доброжелателей, что и Елисавете Петровне. Но, сейчас Моё Величество уже за это решение. Я не решал два года назад. Но, не на том я сейчас месте.

Война впереди. А за тёткиной юбкой больше не спрячешься.

Глава 1

Antebellum

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ПУЛКОВСКИЙ ДИСТРИКТ. ШУШАРЫ. 20 мая 1755 года.

Православный веселится наш народ;

Отмечая фейерверком день субботний.

Вот гудок и снова нас несёт;

В облаках по русскому приволью…

Что-то меня на поэзию потянуло. Поддался общему настроению. Хотя… нет. В семи вагонах половина публики вжались в мягкие кресла и со страхом наблюдают за «проносящимися» мимо пейзажами… Наблюдают через стёкла, производства фабрики на паях Михайла Ломоносова. Хорошие стёкла получились. Покрытые раствором коллодия, открытого Степаном Нартовым во время его изысканий в области бездымного пороха… Понятно, что я тут почти ни при чём, ни к открытию, ни к половине фабрики. Господа просто очень талантливые и умеют умных людей слушать. В общем, «почтеннейшей публике» даже не дует. Почти. Но, многих знобит. Местами колотит. Немало дам даже сознание вначале потеряли. Или притворно в обморок упали. Они это любят. Это модно в благородной среде.

Публика, закономерно нервничала. Фильму о прибытии поезда на вокзал «Arrivée d'un train à La Ciotat» не зря часто относят к первому фильму ужасов. Так эту панику тогда вызвало лишь движущееся изображение накатывающегося на вокзал поезда в 1897 году. На улице у нас 1755. Просвещённый и куртуазный век. Если бы не моё Величество с детьми и супругой в первом вагоне, то думаю, что многие бы ещё до остановки из вагона вышли. Выпрыгнули. В окна. На всём ходу. Передавив друг друга в панике. Но, у всех на виду, да ещё и на виду Императора с Августейшим семейством, свой страх показывать боязно. В общем, «на миру и смерть красна».

Пестрота, разгул, волненье,

Ожиданье, нетерпенье…

До чего же медленный век. Тридцать километров мы будем ехать три четверти часа. С пятиминутной остановкой у стации «московский тракт» в Шушарах. Собственно, мы с неё как раз и выехали.

На «Итальянском вокзале», что приютился за Лиговским каналом у моего старого дворца, нас провожала благочествиво-любопытствующая толпа и музыка. Молебен отслужили. Всё, как положено. Благословил митрополит (долго упирался, но я умею привести некоторые аргументы «за»).

Толпа и музыка нас ждёт и в Царском. Выполненные в едином стиле станции с вокзалами сохранили для нашей страны и истории Варфоломея Растрелли. Я, по вступлению на Престол, провел ревизию государственных и удельных трат и остановил очередную перестройку Зимнего в Петербурге и Елизаветинского в Царском Селе дворцов. Начатые работы по-быстрому закончили, мусор убрали, воду и канализацию провели… Но, великий-то архитектор к другому привык. Частные заказы в России куда скромнее. Вот и загрустил. Мне же его терять смысла не было. Вот и предложил ему в компании с Минихом спроектировать депо, башни, станции, полустанки, вокзалы, мосты…

Образцово показательная Царскосельская линия.

Загорелся итальянец. Дворцов в мире много. А железнодорожных вокзалов ещё нет. Новая, интересная для творческого человека задача. В общем, у нас теперь, из большого, два депо, мост, три двухэтажных вокзала. В классическом стиле. Со статуями, лепниной, позолотой… Нет золотом ничего не красили. У меня, как у Тётушки моей покойной или несостоявшейся жены Софии Фредерики, блажи статуи благородным металлом покрывать нет. Так что всё скромно, но со вкусом. Да и сэкономленных на дворцах денег на эту железную дорогу хватило, а вот на трамвай в Москве уже нет. Но, там не к спеху. Да и пайщики найдутся. А здесь — витрина прогресса. Он стоит дорого. Окупится. Лина будет чаще проводить благотворительные балы в Царском, так и раскошелится почтеннейшая публика. Ближайшие годы и для не столь почтеннейшей благородно-купеческой массы со всей России это будет аттракцион, так что опасений в том, что рельсы из шведской руды не окупятся у меня нет. Почему шведской? Так ближе и лучше. Качество, знаете ли. Руда и чугун из Даннемора не первое столетие считается лучшей. У меня в этой части квасного патриотизма нет. Лишь бы работало. Догоним потом.

Ту-ту!

Поезд. Вагоны. Облака пара. Паровоз. Мчимся. Скоро Царское село. Долго, ещё на Урале, объяснял Миниху и машинистам чем топку кормить и правила шуровки. Так что, кроме пара из гудка, заметного дыма над паровозом и нет. На маршруте Исеть — Усть-Утка топят углем, там конечно знатно дымит, как без этого. Здесь же у меня дамы в белом, да и иереи смелые. Скажут, что «адская телега» чадит, кто потом без приказа поедет? Найдутся конечно. Но, меньше. А нет пассажиров — и денег нет.

— Папа, смотри — Царское! — радостно восклицает Павел.

Для него это первая такая поездка. Мы-то с женой уже, ещё когда технические прогоны были, ездили. Видел, что и ей было боязно. Но недолго. Рядом же любимый муж. Да и в Ораниенбауме у нас маленькая железная дорога есть. Детей возит по кругу. Аттракцион. Восемьсот миллиметров (имперский аршин) колеи, не тысяча восемьсот (дорожный сажень или семьдесят два имперских дюйма) как здесь. Конка. Для меньшей колеи мы пока надёжных котлов делать не умеем. Хотя и работаем над этим. Но, пока так. Лиха-беда начало, как говорится.

Прижимаю сына.

— Да, Павлуша, мы уже почти дома.

— Па! Так быстро! — радуется Цесаревич.

— Пока ещё медленно, — вздыхаю я, — но ты же сделаешь быстрее?

— Конечно, Па, сделаю!

Твёрдо сказал. С чувством. И я ему верю. Сделает. Он умён не по годам, а мы с Линой очень занимаемся его образованием и развитием.

Что-ж. Заслужил Христофор Антонович титуловаться маркизом. Вот за одни эти слова сына моего заслужил. Миних и князя заслужил. Но, пользы от него будет ещё очень много, а ордена у меня ему за труды уже выданы все. Остались титулы и имения с деньгами. Так что пожму я скоро руку ожидающему меня в Царском маркизу Миниху. А в понедельник переведу его в Председатели Кабинета Министров, вместо Бестужева-Рюмина. Алексей же Петрович пусть в так любимый им Лондон посланником едет. Там он будет Мне наиболее полезен, да и ему лучше. С Лондоном у нас взаимовыгодный союз, точнее «сделка». И, что бы не случилось, я её рвать пока не намерен. Хотя, конечно, тут каждый сам за себя. Без иллюзий. У Англии нет вечных