Читать книгу - "Перл ископаемый - Евгений Юрьевич Лукин"

— Наоборот! — сурово приговорил он. — Ну сам суди… Чем дольше лежит, тем больше съёживается. Опять же смотря по тому, что там за мысль внутри… Бывает, столько в неё сил человек вложит, что за каких-нибудь сто лет в крупинку сожмётся…

— Сначала в крупинку, а потом? В чёрную дыру?

— Бывает, что и в чёрную… А что ж ты думаешь? Как наша с тобой Вселенная возникла? Так и возникла. В начале было что? В начале было слово! То бишь мыслеформа съёжившаяся…

— Чья?

— Да кто ж её теперь разберёт! Сплюснулась в сингулярность эту, не к ночи будь помянута, а потом ка-ак долбанёт!..

Портнягин достал из кармана крохотный перл и показал наставнику.

— Лет на тысячу потянет?

Такое впечатление, что при виде мучнистой чепуховинки Ефрем Нехорошев мгновенно протрезвел.

— Где взял?

Врать не имело смысла.

— У отвала в Колдобышах.

— Ну-ка дай сюда…

Глеб послушно отдал находку учителю. Тот положил катышек на ладонь и надолго над ним задумался.

— Тысячи две?.. — предположил Портнягин.

— Чего?

— Лет.

— Да меньше… — каким-то странным глуховатым голосом отозвался Ефрем.

— А сколько?

— Тебе как? С точностью до года? — угрюмо съязвил Ефрем. Свободной рукой наполнил стопку, но пить, что удивительно, не стал. — Значит, так… — медленно проговорил он. — А лет ему, этому перлу… ну, скажем так… триста семьдесят, триста восемьдесят… Слушай! — прервал он сам себя. — А подари-ка ты мне его!

От неожиданности Глеб поперхнулся.

— Д-да… п-пожалуйста… А с чего это вдруг?

Старый колдун Ефрем Нехорошев, прикусив недобрую ухмылку, покатал крохотульку в пальцах, потом поднёс к уху.

— А с того это вдруг, Глебушка, что это учителя моего перл. Так-то вот!

Сообразительность была одним из главных качеств Глеба Портнягина, однако на сей раз она ему, похоже, изменила. Отшибло смекалку напрочь. Триста восемьдесят лет? Сколько ж он тогда прожил, учитель его учителя? И сколько тогда, получается, лет самому Ефрему?

— Погоди-ка! — вымолвил он наконец. — А те перлы, что в лукошке были у Соловеевны… Тоже учителя твоего работа?

— Эк, сказанул! — презрительно скривился кудесник. — В лукошке, ежели хочешь знать, шушера была, а не перлы… крупные, рыхлые… А этот, глянь! — И он снова залюбовался белоснежной крупинкой. — Нет, Глебушка, такое в те времена только один человек мог намыслить… — положил подарок на стол, прищурил глаз, выцедил стопку и предвкушающе примолвил, как бы про себя:

— Пущай посмеётся…

— Кто? — не понял Глеб.

— Кто-кто… — осклабился кудесник. — Учитель мой… Подарю ему… при случае…

Больше от него не удалось добиться ни слова. Ушёл старичок в астрал.

* * *

Вечерело. Комнатёнка наполнилась сумраком, но электричества никто и не думал включать. Потом в окошко заглянула ущербная луна, тронула бледным своим полусветом множество причудливых вещей, скудную обстановку и три неподвижные фигуры: две людские и одну кошачью.

Оцепенелость Ефрема Нехорошева объяснялась тем, что астральное его тело в данный момент куролесило в тонких мирах и возвращаться в бренную оболочку не спешило. Кот Калиостро дрых. Портнягин мыслил.

В добавочном освещении подколдовок не нуждался, поскольку духовное зрение он освоил ещё на третьем месяце ученичества. Сахарно сверкал посреди ободранной столешницы микроскопический перл, подаренный им Ефрему.

А тот, вспомним, собирался передарить его своему учителю. Тогда одно из двух: либо учитель жив до сих пор (что невозможно), либо помер (что вероятнее), и старый колдун намерен повстречать его сейчас в тонких мирах… Да, но почему же он тогда подарка-то с собой не прихватил? Или прихватил? Портнягин задействовал третий глаз и убедился в том, что астральная сущность крупинки на месте, никуда не исчезала.

Так кто же он такой, этот загадочный долгожитель? Триста восемьдесят лет… А что там стряслось триста восемьдесят лет назад? Восстание Стеньки Разина? По истории (как, впрочем, и по другим предметам) у прогульщика Глеба в школе всегда была нетвёрдая тройка.

В любом случае, мыслеформа, выходит, съёжилась в песчинку за четыре неполных века? Если и дальше так пойдёт, то что же с нею станется? Через тысячу лет, через миллион… Сингулярность? И в один прекрасный миг — Биг Бэнг? Новый Большой Взрыв?

И что тогда стрясётся со старой Вселенной? Исчезнет?

Очень может быть. А взамен возникнет иная, возможно, куда более совершенная, выстроенная не абы как, но согласно мысли, запечатлённой в этом самом перле, что лежит сейчас на ободранной столешнице и таинственно сверкает из полумрака.

Правда, нас к тому времени уже не будет…

Портнягин ощутил мистический трепет, чего с ним, заметим, отродясь не случалось. Он заставил себя встать с табуретки и осмотреться в поисках собранного Ефремом ментоскопа. Прибор нашёлся на второй полке серванта.

Непослушными пальцами Глеб вставил сверкающую крохотульку в держатель из алюминиевой проволоки и поднёс слуховой рожок к правому уху.

Что же такого заветного оставил векам учитель его учителя?

Поначалу в рожке шумело на манер морского прибоя, а потом как бы издалека пришёл мужской голос.

— Баба дура… — там, за триста восемьдесят лет отсюда, гулко и мрачно вымолвил он. — …баба стерва… бабу учить надо…

Неужели всё-таки Стеньки Разина работа?

Расположившийся в кресле кот Калиостро потянулся, извернувшись до кончика хвоста, и звучно зевнул.

Февраль 2025

Волгоград