Читать книгу - "Князь государственной безопасности - Кирилл Поповкин"

Да и прогуливающиеся по тротуару люди сильно отличались от привычных мне коренных парижан — хорошо одеты, веселы, лопочут о чём-то своём. Некоторые торопятся на службу, одна девушка катится на роликовых коньках, а на голове — наушники от портативного проигрывателя музыки.

Наблюдая за ней, мне пришла в голову мысль, что наконец есть повод выгулять мой любимый чёрно-золотистый седан. Остановиться на перекрёстке, подойти к этой красотке и чарующе улыбнувшись, предложить подвезти. Тут же пришло понимание, что «Волжанин» не последовал за мной через портал в это самое… что именно?

Девушка заметила мой взгляд и улыбнулась. Я пожал плечами, отвёл взгляд и забыл о её существовании. Прислонился к стене (тоже очень чистой, надо заметить), похлопал себя по карманам и скривился — портсигар остался на столе салона. Оставалось только обозревать виды и думать.

Похоже, я попал в другую ойкумену, весьма отличающуюся от моей собственной. Человек попроще мог бы продолжать цепляться за иллюзии, но у меня не было такой роскоши. Исток меча полностью защищал меня от псио-воздействий. Никто не мог обмануть меня иллюзией, одурманить зельем, напоить алкоголем (поэтому кстати я не грешил на дрянной коньяк) или свести с ума иным образом. Это даже не было сложной защитной системой, которую можно было обмануть — это был сам принцип действия этого истока. Я не мог видеть вещи не такими, какими они были на самом деле. А значит то, что я видел перед собой — было на самом деле. И раз уж тут тоже стояла на горизонте башня инженера Эйфеля, значит и сомневаться в месте пребывания не приходилось. Хотя…

Торчащая над крышами башня — это просто башня. Так что тут как раз можно проверить. Сена должна быть к северо-востоку, так что, если её там не будет… ну значит возможны варианты. Честно говоря, в реальность этих «вариантов» я не верил, но собирался однозначно отсечь вероятность фальшивки, просто для душевного успокоения. К тому же, чем ещё заняться? Отлепившись от стены, я проверил левой рукой кортик в ножнах на бедре и влился в толпу прохожих, быстрым шагом направившись вверх по улице.

«Хорошо хоть поесть успел,» — такая мысль пришла мне в голову, пока я, опёршись на перила, наблюдал за неспешно плывущими по широкой реке баржами и смотрел на горожан, спускавшихся к воде на той стороне реки по широкой каменной лестнице. Погода была тёплая, так что у пирса покачивались прогулочные катамараны.

Передо мной была Сена, никаких сомнений. Я достаточно часто гулял по набережным и ходил по самой реке под парусом, чтобы быть уверенным. К тому же, во время второй Франко-Русской войны, я высаживался в числе прочих десантников Преображенского полка как раз вот на том самом пирсе, от которого сейчас меня отделяла водная гладь.

В общем, Париж оказался действительно Парижем, пусть и куда менее потасканным, чем я его запомнил. К сожалению, деньги мои (а в кармане нашлось портмоне с десятком Николаевских червонцев, а также сколько-то франков) тут не принимал никто, так что с этим придётся что-то делать. Впрочем, и это не являлось такой уж проблемой: Исток мне был доступен, псио тоже действовало, да и многие встреченные предметы явно работали на магических компонентах, значит мои способности здесь работают, в новинку никому не будут и местных не удивят. Потому с голоду я не умру и обдирать золотое шитьё с лацканов для съёма угла не потребуется.

Со стороны могло показаться, что я воспринимаю всё слишком легкомысленно, но, честно говоря, я попадал в ситуации похуже. Гораздо хуже. Например, в первую русско-японскую.

Броненосец, перевозивший наш полк к Саппоро (есть такой порт на Хоккайдо) попал в шторм. Само собой — рукотворный. Наша певица стихий была неопытной девочкой, только из академии (как и я сам на тот момент) и с опытным противником не справилась. Японская мико переиграла её в управлении потоками ветров и Элиана Ошанина поймала молнию. Выжила, но потеряла сознание и с ним — контроль над морем, так что стометровый пятипалубный броненосец «Гордость Эллады» вознесло на гребне пятидесятиметровой волны, да там и переломило.

Я тогда этого всего не знал — просто кают-компания, в которой мой отряд ожидал высадки, раскололась и мы оказались в воде в паре морских миль от берега. Первым испытанием было решить, кого можно спасти, кого нет, вторым — отцепить моторку и добраться до берега. Ну а главным — как-то выжить на острове, где всё, начиная с твоей одежды, заканчивая цветом кожи, волос и глаз выдаёт в тебе чужака. Я и ещё три десятка дворян (включая Виктора фон Меттина) выжили. Даже Элиану я умудрился вытащить — девушку как раз выбросило в море с палубы. И мы не только выжили, но и успешно выполнили свой долг перед Империей, захватив прикрывавший Саппоро с запада форт. Так я и получил первого в своей карьере Святого Георгия. Не скажу, что быстрый захват Хоккайдо, случившийся благодаря нашим действиям, оказался решающим в той войне, но награды за службу империи получили абсолютно все выжившие курсанты. Даже графиня Ошанина, великолепно проявившая себя на суше и умудрившаяся взять реванш у мико, утопившей наш транспорт. Впрочем, с Элианой у меня связаны не только воспоминания об армейских буднях…

Я улыбнулся мелькнувшим в голове мыслям, выпрямился и не спеша пошёл дальше по набережной Анри Четвёртого. Впереди показались очертания моста Морлан, перекинутого через небольшой слепой канал порта Л’Арсеналь, а дальше уже бульвар Бурдон выведет меня к Площади Бастилии.

В покинутом мной мире в зловещей тюрьме располагались не самые приятные службы, да и тут, наверное, тоже, но всё же я смел надеяться, что сразу на гильотину меня не определят. В конце концов, плакат-то с бравым пулемётчиком был на русском, так что вряд ли мы тут на плохом счету. Были у меня и другие идеи, которые нашли подтверждение чуть позже.

На площади Бастилии сегодня народу было изрядно — люди ходили вокруг высокой колонны, увенчанной крылатым золотым пупсом. В моём мире этого монумента вроде бы не было, но я не хотел как пентюх подходить и пялиться на табличку, а уж тем более спрашивать