Читать книгу - "Опустошение Баала - Гай Хейли"

Мальчик опустил голову, скрывая слезы и показывая уродливый рубец на макушке. Это зрелище Уйгуй особенно ненавидел. Он не сомневался — не упади сын тогда, он уже стал бы воином Императора на Баале. Он так и смотрел на шрам, пока идиот расставлял складной столик, который крепился к тележке, и доставал набор маленьких бронзовых чаш. Чувство, похожее на скорбь, причинило Уйгую боль. Он ответил гневом.

— Быстрее! — прикрикнул он.

Гонги продолжали звенеть, хотя им давно пришла пора затихнуть. Он прищурился, вглядываясь в сумрачное утро. Послышался другой звук — далекий рокот, слышный даже сквозь раскаты гонгов.

— Что это? — прошептал он.

— К-к-космические корабли? — предположил мальчик.

— Тихо! — огрызнулся Уйгуй, но, едва выплюнув гнев со словами, замолчал: это походило на правду.

В Падении Ангела корабли стали нередкими гостями — не только самих Ангелов, но и путешественников, прибывающих из иных миров поклониться месту, где нашли Сангвиния, чистейшего из сыновей Императора. Но они редко являлись в таких количествах, чтобы их спуск сопровождался столь постоянным звуком.

Уйгуй услышал хруст песка под тяжелыми шагами чуть дальше по дороге. Он выругался про себя. Ангелы. Им точно ни к чему его вода.

— Кланяйся! Кланяйся! — прошипел он, опустил голову и заставил сына-идиота опуститься на колени.

Из мглы появилась огромная бронированная фигура. Черный доспех, шлем в форме черепа — священник Космодесанта, воплощенная смерть. Уйгуй задрожал. В страхе он упал на колени, ожидая, пока космодесантник пройдет мимо.

Но тот остановился. Шаги замерли у маленькой тележки. Уйгуй ощутил, как на него упал взгляд Ангела. Внутренности точно скрутило узлом.

— Мир тебе, благословенный сын Баала-Секундус, — произнес воин. Он говорил нечеловечески низким голосом и с сильным акцентом.

Уйгуй поднял глаза. Мрачно скалящийся череп смотрел на него сверху вниз. Стилизованные зубы сжимались на дыхательных трубках, и линзы глаз светились зеленым под нахмуренным лбом. Броня шипела и гудела в ответ на мельчайшие движения космодесантника, пугая Уйгуя еще сильнее.

Воин огляделся:

— Главная площадь. Где она?

Хотя механизмы брони и делали голос гулким и оглушительным, он звучал доброжелательно. Но Уйгуй не мог отвлечься от ужасной личины и только бессмысленно смотрел прямо перед собой.

— Торговец водой, я не желаю тебе зла, — сказал Ангел. — Я пришел вознести почести моему владыке. Где его статуя?

Уйгуй, дрожа, вскинул руку. Он хотел сказать: «В той стороне, мой господин!» Но изо рта вылетел лишь полузадушенный писк.

— Благодарю, и будь благословен, — произнес капеллан. — Да хранит тебя Император.

Он оглянулся на громаду храма и зашагал прочь.

— П-п-почему он не знал? — глупо спросил сын.

— Не знаю, — ответил Уйгуй. Не поднимаясь с коленей, он опасливо смотрел вслед уходящему гиганту.

— Т-т-там еще! — сказал мальчик, прячась за тележкой.

Уйгуй проследил за дрожащим пальцем. Еще космодесантники — несколько дюжин. Уйгуй никогда не видел стольких одновременно, и от ужаса его пробрала крупная дрожь. Они шагали мимо, и их броня тускло блестела в туманном свете дня. Уйгуй различил достаточно, чтобы понять: это не Кровавые Ангелы. Их броня выглядела так же, как у хозяев Баала. На тяжелых пластинах изящной формы виднелись каллиграфические надписи и изысканная гравировка, с них свисали капли из кровавого камня, оправленные в золото, но алый цвет доспеха отливал незнакомым оттенком, выделялись белые шлемы и окантовка наплечников, и отметки выглядели непривычно.

Потрясенный Уйгуй смотрел на колонну воинов, под ворчание и гул брони марширующую в торжественном молчании, без единого слова. В Падении Ангела привыкли видеть сынов Сангвиния из других орденов, но обычно они появлялись по одному-двое. Когда мимо прошагала вторая группа, снова в иных цветах — на сей раз наполовину черных, наполовину красных, — Уйгуй удивленно раскрыл рот. Гонги звенели. За стеной рев тормозящих реактивных двигателей становился все громче.

— Их т-т-тут сотни! — заикаясь, выпалил мальчик.

На мгновение Уйгуй забыл злость и обнял сломанного сына за плечи.

— П-п-почему их так много? — спросил ребенок.

— Они хотят вознести почести своему отцу. Пришли помолиться, — пояснил Уйгуй. — Это чудо.

Старуха хохотнула — издала низкий, ворчащий звук, словно дикая кошка, готовая укусить. Пластинки таро задребезжали.

— Что такое? — спросил Уйгуй.

В голосе тещи явно слышалась улыбка.

— Горящая башня, окровавленный ангел, падающая звезда, поверженный корабль — все это дурные знаки.

Уйгуй быстро взглянул на нее:

— И это значит?..

Старуха посмотрела на него через ткань вуали.

— Они пришли сюда не молиться, глупец, — сказала она. — Они пришли умирать.