Читать книгу - "Охранитель. Мятеж в империи - Константин Назимов"

Обслуга из зала, по взмаху руки Анзора, удалилась. Мы все, после обмена приветствиями с вновь прибывшими, разместились за игорным столом, на котором атаман Ожаровский разложил карты, но не игральные, а топографические. Граф Кутайсов выложил стопку документов и даже профессор достал из внутреннего кармана пиджака пару листов. Хм, сейчас меня начнут в чем-то убеждать, примерно догадываюсь в каком русле состоится разговор, намеки уже неоднократно слышал. Даже случайно подслушал у штабных офицеров название данному плану – Сибирская диктатура. В детали и тонкости, как и кто автор данного намерения не знаю, допускаю, что трудились сообща.

– Господа, – обвел всех взглядом, – позвольте у вас полюбопытствовать, почему в таком месте устроили заседание?

– Гм, Иван Макарович, – разгладил бакенбарды Ожаровский, – мы решили собраться в такой обстановке по нескольким причинам. Одна из них – неофициальная, так сказать, беседа.

– Владимир Федорович, что-то вы недоговариваете, – не согласился я. – Каждый из присутствующих не раз со мной в кабинете беседовал на различные темы.

– Ваше высокопревосходительство, – атаман казачьего войска чуть слышно вздохнул, – нашему предложению не место в официальном здании. Здесь же мы, – он указал на стоящую бутылку коньяка, – просто беседуем, можем перекинуться в картишки…

– Ой, – махнул я рукой, – не стоит наводить тень на плетень! Мы друг с другом не первый день знакомы!

– Иван Макарович, это была моя инициатива, – вступил в разговор граф Кутайсов. – Зная о том, как вы усердно работаете и напряжены…

– Павел Ипполитович, – прервал я его, – предлагаю перейти к делу. – помолчал и добавил: – Вы правы, иногда необходимо с друзьями отдыхать. Работа – работой, но отвлечься необходимо.

– Хорошо, что вы это понимаете, – чуть улыбнулся граф, а вот Анзор не выдержал:

– А я давно об этом говорю! Разные варианты предлагал, но ваше высокопревосходительство в бумагах закопался!

– Ладно, раз в неделю, часок-другой обещаю выкраивать, – махнул я рукой.

– Ловлю на слове, – потер ладони мой начальник службы безопасности.

Хм, а ведь меня подловили! Теперь Анзор с этой темы не слезет, как бы мне не попасть между ним и Симой. Уж о том, как привык «отдыхать» мой советник ни для кого не секрет, гуляка тот еще! И ведь находит оправдание, ну, когда со мной на данные темы беседует. Сетует, что Серафима Георгиевна Адания никак не решится примерить колечко. Даже подросшая Лиза и та сестру не понимает и грозится, что еще немного подрастет и дядю Анзора отобьет.

– Господа, давайте к делу, – предложил Портейг и протер стекла своего пенсне. – Наши заводы медикаментов скоро столкнутся с переизбытком продукции и отсутствием спроса. В империю, по понятным причинам, поставлять препараты мы не можем, за границу – тем паче, а внутренний спрос невелик. С одной стороны, это радует, что медицина у нас хорошая, но и делать что-то необходимо.

– Семен Иванович, а в войсках все лазареты и госпитали имеют запас лекарств? – уточнил я.

Профессор начал преобразования в нашей армии, обучал как оказывать первую медицинскую помощь при ранениях. Ввел новшества в организацию лечения и по моему настоянию медицинская служба вышла на более качественный уровень. Да, наши затраты в этой части возросли, в том числе и жалование я всем увеличил. До сего дня экономика Сибири бурно развивалась, хотя вопросов много, а золото в казне, к сожалению, не прибавляется. Странно, что на эту встречу не пригласили банкира, с Алексеем Петровичем, два дня назад, имел долгую беседу насчет экономического состояния и его выводы меня не порадовали. Поставил перед Велеевым задачу о поисках рынка сбыта, что, в общем-то, не его дело. Он даже пытался от данного поручения отвертеться, доказывая, что банк не может отвечать за промышленность Сибири и мои предприятия, в частности. К сожалению, имперские власти наложили ограничения на торговлю именно с предприятиями, находящимися в моей собственности и теми в которых участвует золотом казна Сибири. Остальные промышленники и купцы, худо-бедно, ведут торговлю, но и среди них есть недовольные, что товары начинают облагаться пошлинами и расходы на доставку и взятки возрастают. На своей территории мы с этим боремся и порядок навели, а вот в городах, где губернаторы верны императрице дело обстоит плохо.

– Иван Макарович, за армию не беспокойтесь, – улыбнулся Ожаровский, – Семен Иванович даже в казачьем войске свои правила установил.

– Голубчик вы мой, – покачал головой Портейг, – это не правила и не прихоть! Жизнь солдата и офицера необходимо ценить, а то сражаться, в случае беды, будет некому!

– Да я и не спорю! – поднял руки вверх атаман.

– О проблемах сбыта продукции мне известно, – признал я очевидное, – с господином Велеевым мы над этим вопросом работаем. Что касается основных наших производств: оружия и медикаментов, то мы столкнулись с проблемами. Про автоматы или заказы на бронемашины говорить не приходится, их мы никому продавать не станем, сколько бы ни посулили. Касаемо лекарств – со столицей переговоры ведутся, в том числе и мной. Пытаюсь достучаться до частных клиник и даже до Медицинского совета Министерства внутренних дел Российской империи, под руководством Рагозина, – тяжело вздохнул, вспомнив безрезультатные переговоры.

Со Львом Федоровичем знаком, отношения нормальные, однако, он ни в какую не дает добро на заключение договоров, хотя признает, что наши лекарства многим могут помочь.

– С Рагозиным и я имел беседу, – покачал головой Портейг, – он заявил, что покупать не будут, не выделяются деньги. Лукавит, средства для больниц поступают и даже в большем, чем ранее объеме, но расходы расписаны, в том числе и пролоббировано с какими фабриками заключать договора.

– Это уже понятно, но остается главный вопрос, – я посмотрел на Анзора, – кто воду мутит?

– Фармацевтическое общество, – мгновенно ответил тот, а профессор, со вздохом, продолжил:

– Кое-кому в министерстве и советникам императрицы занесли в конверте, написали десяток докладных и даже выпустили пару статей в научной прессе о возможном негативном последствии для организма от наших пилюль и микстур. Ударение сделали на средство от потенции, что возможны печальные последствия, вплоть до летального исхода.