Читать книгу - "Слезы Эйдена. Часть 2 - Денис Владимиров"

средства для возвышения, например, различные виды маны, божественную или алтарную энергию, прану, то на каждый этап тратилось определенное количество времени. И минимальное равнялось двадцати часам.

Для преодоления барьера мне потребовалось еще сто тысяч, чтобы появилась вновь возможность улучшать подконтрольную тварь дальше. Представил это как выход на новый ранг, которыми решил обозначать каждые сто уровней. Такую зависимость рассчитал Оруст Денвера, работавший в связке с умением от Эйдена. Здесь один шаг вверх обходился уже в сто тысяч.

Появилась возможность выбора улучшения какого-либо из параметров. Их обозначил как живучесть; мощность ауры ужаса; уменьшение энергопотребления для вызова; повышение собственной ментальной защиты существа; улучшение пробиваемости ментальной брони; увеличение количества воруемой жизненной энергии в момент контакта с жертвой или вампиризм. Основной упор в прокачке сделал на две последние категории, только на каждые пять их повышений поднимал на один пункт ментальную защиту, а на каждые десять добавлял к ней уменьшение энергопотребления. Одномоментно семь раз повысил живучесть. Общий итог: минус десять миллионов. Для перехода же на следующий ранг требовался миллион, но такая возможность появлялась только после улучшения самих четок за десять миллионов.

Здесь задумался. И так, и эдак крутил мысли, что лучше — поднять того же танракса и какого-либо из аватаров, сделав их равными Фенриру, или продолжить эксперименты с главной боевой единицей? Кстати, летающий шар я назвал Роргом, как в сериале про бодрого одноглазого мутанта, сеявшего зло на Земле, Луне и даже на Марсе, а не Полифеем, которого хитроумный Одиссей по древней легенде и в других кинолентах ловко и непринужденно лишал зрения.

Нет, количество тут не перетекало в качество.

Артефакт Гринваля после улучшения визуально не поменялся, изменения произошли на качественном уровне. «Банковские» зерна теперь вмещали по двадцать миллионов каждое. И я понял систему — их максимальный объем равнялся ранговому переходу, и, как отрапортовал Оруст, следующий — последний. Значительно увеличились и другие хранилища от маны и праны до божественной энергии, например, если ориентироваться на магическую, то теперь каждая бусина содержала до трех тысяч больших кристаллов. Резервуары с праной и алтарной так же увеличились в десять раз.

Отлично, пусть все и требовалось заполнять.

Начал поднимать вновь Фенрира, уровень уже стоил миллион. К «базовым» параметрам добавилось «подчинение» и «внушение». Бросил в каждое из них по шесть. В итоге осталось девятьсот тысяч на счету, которые я потратил на улучшение аватара Ситруса, хотя сначала были мысли о возвышении Рорга.

Настроил Оруст для упрощения работы, взяв за ориентир популярную земную игру, чтобы текущий ранг тварей выделялся цветом — белый (самый низший), зеленый, синий, фиолетовый, красный и конечный — золотой (предельный).

Магов для наполнения хранилищ не стал привлекать. Если на дер Ингертоса можно было положиться во многих вопросах, то все большее их количество вызывал дер Вирго. Например, последний знал какие приоритетные артефакты мне требовались здесь и сейчас, именно он посещал местное сборище коллекционеров. Итоги встречи околонулевые. Просматривая мой список, точнее требования к необходимым девайсам, мэтр Ллой неожиданно вспомнил, что обладающий нужными целительскими свойствами имелся в коллекции многоуважаемого Гроссера. Назывался он «Дыхание Ринатаны». Алчный маг, не испытывая никаких угрызений совести, когда ему начал высказывать все коллега, затребовал за волшебную вещицу все трофейные картины из дома старшего жреца Раоноса и, смущенно краснея, твердым голосом прибавил к ним миллион золотом в твердой валюте.

И я бы согласился, сделав всего лишь еще одну пометку в крайне противоречивую характеристику колдуна (подозревал, что у него некое психическое расстройство, а с другой стороны, тот вел себя практически, как герой сериалов, что приходилось учитывать), один черт все мое. Мэтр же с яростью осадил зарвавшегося гада, где матом, где взывая к совести, а где и откровенными угрозами. Врезать по морде друг другу или выдернуть усы помешали клятвы на крови верности Дому. В ходе их торга три картины Нессер все же смог выцыганить.

Артефакт, выглядящий как кольцо из черного серебра с зеленым большим камнем в окружении синих, привязали без всяких проблем к родовой печатке. Он позволял исцелять любые ранения, вплоть до оторванных или отрубленных конечностей. Стоило им оказаться в течение пятнадцати минут на расстоянии полметра от места ампутации, как они прирастали обратно. Если такового не происходило, то для выращивая удаленной по плечо руки, «Дыханию» требовалось около суток и подпитка энергией, которую тот жрал десятками больших кристаллов. Его собственное внутренне хранилище имело объем в двадцать пять.

Интегрировал его с Орустом Денвера, завязав автоматическое восполнение аккумуляторов при определенных условиях из накопителей Исмиллы, а также из четок.

Раонос вызывал меня дважды, первый раз он принес двенадцать миллионов четыреста тысяч камней, из которых четыре, согласно договоренностям, вернулось ему — это привлеченные на воскрешение средства, и остаток разделили напополам, а я обязался упомянуть Арху, Даориноса — бога сновидений у гномов, их же кузнеца — Грарга, и Ауниту. Последняя богиня плодородия в официальном пантеоне в моем представлении должна была радеть за нечто иное, скажем более возвышенное. Выводы однозначные, даже вроде бы «хорошие» небожители, нуждались в железной длани. Адамантиевой. Конечно, подлая скотина в облике прекрасного эльфа могла вынудить мирную женщину на опрометчивые поступки, но факт есть факт.

Кровавый или забылся, в начале объявившись в облике остроухого на лесной лужайке, или сразу решил прощупать грани дозволенного. Получил строгий выговор и обещание прервать деловые отношения, если продолжит в том же духе, поэтому следующая встреча прошла на Красной пустоши.

— Я им всем сообщил, что пока ты не получишь пятьсот миллионов, пальцем не шевельнешь, а еще в гневе уничтожишь жезл Антонио де Тисса, в чем ты клялся на крови, если плата тебя не устроит, — захлебываясь от радости, рассказал о коварном замысле динозавр, — И тот, чье имя я не могу называть, но твой хороший знакомый, вынудивший меня объявить кое-кого кровником, передал двести пятьдесят миллионов, — визави тонко намекнул на белобородую млеть и продолжил вещать почти со сладострастием в голосе, — Ты бы слышал, как он ругался! Как негодовал! Музыка для моих ушей! Еще восемьдесят миллионов я собрал с других верных сподвижников, не пожелавших, чтобы ты рассказал о них Ригмару. Они сделают это сами. А потом вновь обратился к той млети, и она добавила еще тридцать.

И ведь прямо не спросишь кто еще поучаствовал.

Жаль.

— Хорошо, переводи по сто миллионов, по моим сигналам, а затем остатки закинешь, — видя недоуменное выражение пояснил, — У меня несколько хранилищ камней, пока еще не научился сразу переключаться.