Читать книгу - "Империя Машин: Пограничье - Кирилл Кянганен"

то, в чем вы нуждаетесь больше всего. Чего ожидаете от будущего. Это спор с самим собой. Не потакать питающим ум сомнениям. Они окружили нескончаемым потоком, замкнули круг. Вы считаете, что ваша идея обречена, как и мир. И, тут же сомневаетесь: правильно ли: сложить знамена? Перекрасить в бардовый цвет? Белый? Опасаетесь беды, вмешиваясь в события выше вашего понимания… Я не даю бесплодных надежд. Научитесь понимать. Ваш дар позволяет видеть незримое. Каждому ли нужна помощь? Вспомните легенду первых людей, основавших империю. Вынувших, выдернувших с корнем человечество из гиблых земель. Что они получили взамен? Что? Мы увидели следующее: кто хотел жить лучше, кто не сидел в своей каморке опаляя слезами никчемную жизнь. Кто вспахивал подзолистую почву, не сдавался. Они – бунтари против неизбежности. Встали живым щитом, закрывая собой мир от злобы тех, кто изначально не хотел ничего менять. И за кем осталось поле? За теми, кто привык жить ни с чем и ни с кем. Видеть чужое счастье стало им не в моготу. Оно обнажало ущербность их существования. Поэтому, они разрушили и сравняли с землей Севергард. Гнали беженцев, трудящихся от молода до стара, к границам, где, загнав в самые убогие закоулки земель, поговаривали: «вы всю жизнь трудились, потрудитесь еще пару лет, ничего с вами не сделается». В итоге – гражданская война, а, потом – катастрофа. Она – блаженное лекарство от недуга цивилизации. Вас еще не раз будет одолевать желание сдаться, но подумайте! Подумайте о тех, кто жаждет просветления. Проблеска света в беспробудном мире. И… не бойтесь своего пути. Куда бы не завело провидение, знайте – пред оком Бога меркнут каждодневные невзгоды.

Неизвестный невольно моргнул. Оратор исчез. Словно испарился. Никаких изменений в материи, никакой телепортации, невидимости, перевоплощений. Он пропал так, словно его и не бывало. Будто Неизвестный угодил в театральную инсценировку разума, играющего с самим собой. «Прекрати шутить со мной!» – выкрикнул он в воздух, но метка уже остыла. Коли так продолжится – он достигнет апофеоза сумасбродства…

Потратив пол дня на путешествие до доков, он таки отыскал одного знахаря, торгующего травами, и, изложив симптомы, прикупил несколько от яда и бреда. После чего отправился обратно. Но, выяснилось, что путь в кратер был перегорожен на время поисков зачинщиков, подорвавших здание. Неизвестный просидел сутки в ожидании, пока откроют проходы и запустят подвесные клетки с тросами.

Когда он вернулся – жар у Амалии усилился. Она бредила! Приготовив концентрированную настойку, он поил ее с ложечки, утоляя истрескавшиеся губы влагой.

– Ты меня узнаешь?

Девушка уставилась в потолок, проскальзывая глазами по иссеченным в камне трещинкам.

– Я скоро… – обнадежил ее Неизвестный, сжимая ледяную ладонь Амалии, или же то успокаивал себя. Он откинул одеяло – грудь покрыта потом. Амалия никак не отреагировала на обнажение. «Да, тут не до застенчивости», – подумал он грустно. Как бы хотел он увидеть ее прежней! – Неизвестный схватился за волосы. Трепетающее, сбивчивое дыхание, еле опускающаяся и вздымающаяся грудь. «Рано хоронить!», – приказал он себе, и встал на ноги, после чего поспешил ко дну кольцевого города.

Глубинные ворота, ведущие туда, как обычно, не обслуживались и не охранялись, а были намертво заколочены, а к ним прибиты таблички, предупреждающие всех мимохожих об ответственности за укрывательство преступников. Неизвестный перебрался внутрь с помощью магнитного диска, и занялся поисками лекаря. Торговцев не видать, улицы пусты, фонари освежали улицы неустойчивым мерцанием и потрескиванием, где-то сыпались снопы искр, окна у домов заколочены, а двери представляли собой некое подобие гермозатворов. Сверху объявили о часе прогрева, и Неизвестный засуетился в поисках маски. «Забыл дома». Он оглядел однолицые фасады домишек. «Где ж ты обитаешь?»

За толстым слоем стекл еле просвечивались огоньки то ли свечей, то ли переносных фонарей. Тем временем, запах гари донесся уже и до его ноздрей, вызывая пощипывание при вдохе. Его спасало то, что нагретый воздух вздымался вверх, почти не оседая на нижнее Кольцо, а сама процедура запускалась где-то повыше, чтобы не растопить лед, зачем-то держащийся в сохранности во впадине, по центру, за толстым забором. Небо над ним заволокло скоплениями густой мглы. Насыщенный пылью, воздух теплел. «Душно», Неизвестный расстегнул воротник, но тут же закашлялся от холодных струй, исходящих с переулков.

Он стучался в каждую дверь, но ему никто не отпирал. Он слышал шаркающие звуки, сиплое дыхание и застывшую немоту, разделявшую его слова и просьбы с теми, кто внутри. «И правда, похожи на имперцев», – подумал он, вспоминая слова Амалии. Что ими руководило? Апатия или безразличие?

Меж тем, дышать становилось труднее, легкие все реже схватывали чистый виток воздуха, и все чаще к ним вкрадывались влажные частички то ли порошка, то ли сажи. «И куда теперь?»

Он прислонился к ближайшему окну. Сквозь сомкнутые ставни слышался раскачивающийся говор, точно кто-то читал заклинания по вызову духов. Неизвестный постучал в дверь. Простояв так минут с десять, он отстранился, выискивая какой-нибудь подъемник или выступ, но гладкие стены не оставляли шансов на проникновение. «Мне бы пригодился прототип магнитного диска мастера Альфредо» – подумал Неизвестный. После ряда модификаций, Тот умел цепляться практически за любую поверхность. Неизвестный же довольствовался металлом.

Он вернулся к воротам, и, пользуясь диском, взобрался на грань створок. «Если перекинуть его как-то на крыши, чтобы он зацепился за карниз…» Но ближайшие дома и врата отделяло по меньшей мере двести шагов. А горло уже, тем временем, знатно сушило, из глаз лились слезы, застилающие глаза. Он слез обратно, и прошелся под фонарями, пряча лицо в плотной ткани плаща. Ему просто нужна наводка, любое сообщенице, фраза, выкидыш, и он найдет старика, содравшего с него троекратную сумму, а, после – пропавшего в никуда. Гарь уже просачивалась к ногам, и обволакивала множество крохотных улочек, расходящихся в грязевых разводах, именуемых междомным пространством. А еще, стало плохо от угарного газа. Кружилась голова. «Надо торопиться», – подумал он, подыскивая место переждать прогревание. «Хоть где-то же должны быть обычные двери?!» Взгляд затмевался, легкие выворачивались наружу, слезы заполонили глаза, стекая по щекам, из пересохшего горла вырывались хрипы. Покачиваясь, Неизвестный забежал под навес, где еще сохранилась концентрация кислорода. Продвигаясь вдоль стены, он заметил углубление, и нырнул внутрь, оказавшись на следующей улице, скорее являющейся полостью, объятой со всех сторон камнем. У верха пещеры были установлены вентиляционные решетки, оттягивающие дым, но в этот раз все вышло наоборот, и через незаблокированный проход, благодаря мощным лопастям, газ усиленно всасывался. Однако, Неизвестный выиграл время, хотя и не имел представления куда он забрался. Но боле его терзало мрачное недоумение. «Дно» словно обескровлено, ни света, кроме пары мерцающих фонарей, ни звуков, помимо вибрирующей земли, ни души…

Обвиснувшие сосульками балконы, по асфальту навалены опломбированные ящики, воняющие тухлой рыбой, отрывисто свистят лопасти винтов. Сыро… и душно, как в бане. Витает табачный дым. Неизвестный поднял с земли окурок – а где его владелец? Он успел дважды взмокнуть, а распахивая плащ, немедленно мерз в удушливом морозце. «Ощущение, что меня засунули в духовку» – подумал он, ища укрытия по петляющим «коридорам» ответвлений, завершающихся тупиками. Приземистые дощатые сооружения, склеенные меж собой каким-то наполнителем, похожим на обожженную глину. Над балконами тянулись провисающие провода. Наконец, Неизвестный нашел «брешь»: одна из дверей ходила ходуном, когда он тянул за ручку. Прицелившись, он выбил ее плечом, и… уперся в забетонированный проем.

– Проклятье! Да где вы все?! – прокричал Неизвестный, задирая голову.

– Посторонние не пользуются доверием в Севергарде, – донеслось до него из переулка. Неизвестный обернулся на голос. Маленький проем. И как он его не заметил?

Там, навалившись на стену, следил за его потугами мужчина. В бледно-кровавом пальто, накинутом поверх растрепанной рубахи и брюк, говорящий раскуривал наркотическую палочку.

– Месье Декарт интересуется – ищите ли вы кого?

– Здесь так принято встречать гостя?

– На Скалах вообще не принято кого-либо встречать, – Декарт бросил докуренную палочку, и раздавил ее ботинком, – проторчим