Читать книгу - "Знак Единорога. Рука Оберона - Роджер Желязны"

– А техника безопасности тебе знакома? – спросил я Фиону.

– Нет, – ответила она. – Могу дать только пару указаний, уж не знаю, насколько полезных. Во-первых, отец никогда не носил Камень подолгу. Во-вторых, судя по отдельным замечаниям отца, наподобие «если люди обращаются в статуи, ты либо не там, где надо, либо в беде» – я не раз пыталась выпытать у него подробности на этот счет, и вот что у меня в итоге получилось: первый симптом того, что ты носишь Самоцвет слишком долго, это некое искажение восприятия времени. Выходит, у носителя ускоряется обмен веществ и, как следствие, окружающий мир словно замедляется. Нагрузка для организма должна быть еще та. Вот и все, что я знаю, и то во второй части больше умозаключений. Ты его давно носишь?

– Уже порядком, – ответил я, проверяя свой мысленный пульс и пытаясь понять, не замедлилась ли уже жизнь вокруг меня.

Точного ответа у меня не было, хотя, разумеется, я сейчас пребывал не в лучшей форме. Правда, мне казалось, что это из-за драки с Жераром. Но я не намеревался бежать исправлять ситуацию просто по совету одного из родственников, даже если это умница Фиона в припадке дружелюбия. Своенравие, упрямство… да нет, независимость. Ну и обычное семейное недоверие. Я надел Самоцвет лишь вечером, несколько часов назад. Обожду.

– Что ж, надев его, ты показал, что хотел, – заметила сестра, – я лишь хотела предостеречь тебя насчет его длительного ношения, пока ты не будешь знать больше.

– Спасибо, Фи. Я его скоро сниму, и я ценю то, что ты мне все это рассказала. Кстати, а что стало с Дворкином?

Фиона постучала пальцем по виску.

– С ума сошел, бедняга. Хочется верить, что отец отправил его в какой-нибудь уютный уголок в Тени.

– Понимаю, – кивнул я. – Ладно, давай будем думать, что так и есть. Бедолага.

Джулиан закончил разговор с Ллевеллой, встал, выпрямился, кивнул ей и подошел ко мне.

– Ну, Корвин, сочинил еще какие-нибудь вопросы? – спросил он.

– Такие, какие хотел бы задать прямо сейчас, – нет.

Джулиан улыбнулся:

– И сказать нам больше ничего не хочешь?

– Пока нет.

– И никаких пока экспериментов, представлений, ребусов?

– Нет.

– Превосходно. В таком случае я отправляюсь на боковую. Доброй ночи.

– Взаимно.

Он отвесил поклон Фионе, помахал Бенедикту и Рэндому, по пути к двери кивнул Флоре и Дейдре. На пороге обернулся и добавил:

– Теперь можете перемывать мне кости. – И вышел.

– Превосходно, – проговорила Фиона. – Этим и займемся. Я думаю, это он.

– Почему? – спросил я.

– Пройдусь по списку, как бы это ни было субъективно, интуитивно и поверхностно. Бенедикт, на мой взгляд, вне подозрения. Желай он сидеть на троне, он уже был бы там, просто заняв его силой. Времени у него было вдосталь, и его армия смогла бы атаковать Амбер и преуспеть, даже против отца. Все мы знаем, насколько он хорош. Ты, с другой стороны, совершил кучу промахов, которых избежал бы, владей ты своими способностями в полной мере. Поэтому, собственно, я и верю в твою историю с амнезией и всем прочим. Дать себя ослепить – никак не тянет на стратегический расчет. Жерар сейчас активно доказывает свою невиновность, собственно, он и с Брандом сейчас возится больше поэтому, чем из желания защитить его. Как бы то ни было, очень скоро мы узнаем больше – или же получим новый повод для подозрений. За Рэндомом все последние годы слишком плотно присматривали, чтобы у него появилась возможность вытворить что-нибудь из того, что произошло. Так что его из расклада убираем. Что касается нас, представительниц слабой половины семейства, у Флоры недостает ума, у Дейдры кишка тонка, а у Ллевеллы нет никаких причин заниматься подобным, поскольку она счастлива где угодно, только не здесь; ну а я, безусловно, виновата разве что в ехидстве. Так что остается Джулиан. Способен он на такое? Да. Мечтает воссесть на престол? Конечно. Были у него время и возможности? Снова да. Он тот, кого ты ищешь.

– Разве он стал бы убивать Каина? – спросил я. – Ведь они дружили.

Фиона скривилась.

– У Джулиана нет друзей, – сказала она. – Этого замороженного типа согревают лишь думы о себе, любимом. Да, в последние годы с Каином он был ближе, чем с кем-нибудь еще. Но… даже это могло быть частью общего плана. Играть в дружбу достаточно долго, чтобы в нее поверили и теперь, соответственно, не заподозрили в убийстве. Я верю, что Джулиан на такое способен, именно потому, что не верю в его способность к сильным привязанностям.

– Даже не знаю, – проговорил я. – Джулиан с Каином сдружились уже в период моего отсутствия, а все, что случилось в это время, я знаю лишь понаслышке. И все-таки, если Джулиан и мог с кем-то сдружиться, то лишь с таким же, как он сам. Они с Каином были похожи. И дружба, склонен полагать, у них сложилась настоящая, ибо не верю, что кто-то способен просто играть в дружбу на протяжении стольких лет. Разве только один из друзей туп как пробка, а Каин таким не был. И… ты сама говоришь, что твоя оценка субъективна, интуитивна и поверхностна. Как и моя – в таких вопросах уж точно. Мне просто противно думать, что кто-то может быть такой сволочью, чтобы так поступить с единственным другом. Вот почему мне кажется, что с твоим перечнем не все гладко.

Фиона вздохнула:

– Для того, кто прожил на свете столько лет, Корвин, стыдно нести такую чушь. Может быть, за годы пребывания в том забавном местечке ты так переменился? Когда-то ты не хуже меня видел очевидное.

– Может, и переменился, ибо теперь мне это очевидным не кажется. А может быть, переменилась ты, Фиона? Та девочка, которую я когда-то знал, столь циничной не была. И когда-то тебе это тоже не показалось бы очевидным.

Она очаровательно улыбнулась:

– Никогда не говори женщине, что она переменилась, Корвин. Разве что к лучшему. Это ты тоже должен бы знать. Слушай, а может, ты на самом деле не Корвин, а его тень? Которую специально сюда послали, чтобы страдать и помешивать варево, пока сам Корвин где-то в стороне потешается над всеми нами?

– Я здесь, – ответил я. – И я не потешаюсь.

Фиона расхохоталась.

– Ага, вот и попался! – воскликнула она. – Теперь я точно знаю, что ты – это не ты! Внимание! Прослушайте объявление, все! – вскричала Фиона, вскочив с места. – Я только что установила, что это не настоящий Корвин, а