Читать книгу - "Дело о сокровище Дианы дель Рео - Лариса Куницына"

ступеням и пошёл наугад по переулку и вскоре оказался на краю селения, где за невысоким ограждением угадывались силуэты плодовых деревьев. Он подошёл ближе и остановился, облокотившись на ограду и глядя в полумрак. Лёгкий ветерок тихонько шелестел кронами деревьев и шаловливо трепал его волосы. Потом в темноте под деревьями что-то мелькнуло, и он увидел два светящихся глаза, но это были не белые глаза демонического пса, а золотистые отсветы в лисьих зрачках.

Джин Хо подошёл к нему и молча протянул большую спелую грушу. Ещё несколько он прижимал к себе другой рукой.

— Фонтейн видел, как я превращаюсь, — сообщил он, когда Марк принял его подарок. — Я полагаю, что это не очень хорошо.

— Не переживай, — успокоил его тот. — Он столько выпил, что, когда проспится, мы без труда убедим его в том, что всё это было лишь сном.

Какое-то время они молча стояли у заборчика, жуя груши и прислушиваясь к ночным звукам, а потом Марк всё же спросил:

— Скажи мне, что это было, тот пёс?

— Не знаю, Марк, но это было что-то из плоти и крови. С большими зубами.

— И что было бы, если б он догнал нас?

— Имеешь в виду, если б меня не было с вами? — лис задумчиво посмотрел на друга.

— А если б он покусал тебя?

— Вряд ли. Я первый напал на него и схватил зубами за холку. Я хотел перегрызть ему позвоночник, но он вырвался и убежал.

— Он тебя испугался?

— Вероятно он не знал, что здесь могут быть другие демонические звери. Если честно, я хочу выяснить, что он такое, и при возможности убить. Полагаю, это в моих силах.

— Ты думаешь, на самом деле это зверь дамы де Рошеруар? — спросил Марк. — Он преследовал нас потому, что мы её убили?

— Нет. Меня смутило поведение кошек. Они всегда чувствуют нечисть и очень остро на неё реагируют. Ты же видел, как они бесновались! Они были напуганы. Если б это был зверь их хозяйки, то они уже в какой-то мере привыкли бы к нему и не подняли бы такой вой. К тому же, хоть этот зверь и не является бесплотным, он явно демонической природы, а значит, был кем-то создан или призван. Кем-то, кто теперь контролирует его. Не думаю, что это была дама де Рошеруар. Имея такого пёсика, зачем ей самой кидаться с кинжалом на молодых, сильных мужчин, достаточно было дождаться ночи, впустить пса в дом и предоставить ему сжевать нас на поздний ужин. К тому же считается, что после смерти колдуна его зверь должен исчезнуть или стать совершенно дезориентированным. Нет, этим чудовищем управляет кто-то другой.

— Я вот о чём ещё подумал, — проговорил Марк. — Если это дама де Рошеруар убила с помощью колдовства своего племянника и украла шкатулку, то как она так быстро добралась до дома?

— Там видели этого пса, — напомнил Джин Хо, — и я уже сказал, что за ним стоит кто-то другой, а не эта глупая женщина. Мы нашли у неё то, что осталось от шкатулки, но знала ли она, что этот свёрток находится в её доме? Пёс успел добраться до её дома из Оран-Ретеля, так, может, он здесь вместе с хозяином, который подбросил в дом свёрток, а заодно с помощью каких-то чар свёл его хозяйку с ума, внушив ей, что вокруг одни колдуны и ведьмы?

— Ладно, будем иметь это в виду, но прево де Труа расскажем только о том, что дама де Рошеруар напала на Фонтейна и была убита, после чего мы нашли в её доме шкатулку племянницы. Пусть думают, что это она убила барона де Ретеля. Это снимет подозрения с Бланки.

— Ты уверен, что она здесь ни при чём?

— Нет, но у меня нет ни одного доказательства того, что она в этом замешана. Потому пока я буду защищать её ради Фонтейна.

— Логично, — кивнул лис. — Что будем делать дальше?

— По правилам я должен явиться в магистрат ближайшего города и сообщить о смерти дамы де Рошеруар. Потому утром я поеду вместе с купцами в Ментон и постараюсь убедить главу магистрата в целесообразности совместного расследования.

— Я поеду с тобой, а Фонтейна мы оставим здесь. От него не будет проку.

— Хорошо, — кивнул Марк. — Пойдём спать. До утра осталось не так много времени.

Им удалось поспать несколько часов, а потом их разбудили голоса и ржание коней на улице. Поспешно одевшись, Марк и Джин Хо спустились вниз. Они объяснили хозяину постоялого двора, что едут в город, а их друг останется здесь. Сев в сёдла они присоединились к небольшому каравану, состоявшему из нагруженных товарами телег и всадников охраны.

Ворота города уже были открыты, и они, заплатив пошлину, беспрепятственно въехали в город. Стражник объяснил им, как проехать к ратуше, и вскоре они, миновав торговую площадь поднялись по широким ступеням нарядного здания с острыми шпилями.

Пожилой клерк проводил их к секретарю магистрата. Тот был уже немолод и, окинув посетителей проницательным взглядом, согласился их выслушать, однако, одно лишь упоминание дамы де Рошеруар заставило его насторожиться. Жестом остановив их, он вышел и вскоре вернулся с высоким худощавым мужчиной в военной куртке и переброшенном через плечо сером плаще. Он представил его как сэра Амбуаза Готье, городского шерифа, а тот, внимательно посмотрев на Марка, сообщил, что служил когда-то под началом маршала Беренгара и хорошо помнит его.

— Что ж, это облегчает мне задачу, шериф, — кивнул Марк, расслабившись, потому что у него были опасения, что его костюм и отсутствие ярлыка тайной полиции или письма от прево Марны могут вызвать недоверие местных властей.

Он рассказал им о том, что произошло в Оран-Ретеле и о поручении прево расследовать смерть барона, а потом о своих подозрениях относительно дамы де Рошеруар. Слушая его, секретарь магистрата и шериф понимающе кивали, а когда он сообщил о нападении почтенной дамы на графа де Фонтейна, внезапно заволновались и начали тревожно переглядываться.

— Значит, она мертва, — подытожил его рассказ Готье. — Не могу сказать, что я огорчён. Эта дама уже давно беспокоила нас, то и дело подавая на своих соседей жалобы или устраивая беспорядки. Её истеричные вопли и публичные обвинения в колдовстве всех подряд тревожили горожан, и я опасался, что она однажды поднимет толпу на бунт или расправу. Жертвы её наветов подавали жалобы, суд магистрата удовлетворял их, но она без труда выплачивала штрафы и продолжала устраивать скандалы и преследовать тех, кого считала слугами дьявола.

— Мы получали письма от прево Марны, —