Читать книгу - "Эвакуатор - Иван Шаман"

— На кой черт? Думаешь, эта тварь сознательно совершила диверсию? Думаешь, она разбирается в нашей технике? — уточнил Михаил, и в его словах я уловил немалую обеспокоенность. Он действительно воспринял это всерьез.

— Не уверен насчет той же твари, — помотал я головой. — Леха, до своей смерти, рассказал о странном камне, который двигался сам по себе. Вроде как кристальный паук, в виде ромба. На четырех острых треугольных лапках. В щитке я нашел следы и свежую дырку.

— Так. Погоди. Я еще с мыслью о телепортирующихся людях и демонах не свыкся, — поднял ладони начальник станции. — А ты сейчас говоришь о живых камнях. Серьезно?

— Именно поэтому Леха пошел ко мне. Знал, что ты не поверишь. Но сейчас уже все равно. Я сразу подумал о какой-нибудь пакости вроде ядовитого насекомого. Выходит, я ошибся — все гораздо хуже. Могу поспорить, этот паук тоже не один. А значит, скоро нашим сетям придет крышка.

— Нет, так просто это не пройдет. В метро идет армированный шестислойный кабель с обмоткой. А дальше разводка внутри стен и на малое напряжение. Автоматы врага отсекут. Значит, единственное место для саботажа — щиток. — Михаил потер уставшие глаза. — Уроды. Вывели идеальную армию.

— В смысле? — начальник станции попробовал отмахнуться, но я настоял. — Говори.

— Смотри. У тебя есть тысяча солдат, а у врага всего сто. Но каждый из его солдат вселяется в твоих. Раз — и у тебя сто человек прямых потерь. После они обращаются и атакуют выживших. Те в ответ убивают собственных товарищей. Два — победившее войско деморализовано. Это если хоть кто-то после борьбы выжил. Три — враг вселяется в оставшиеся тела. Теперь у тебя есть выбор, убить и дождаться переселения или попробовать сдержать противника. В идеале, если знаешь о враге все, ты потеряешь столько же солдат, сколько есть у него. Своих же побратимов бросишь в тюрьму.

— Но если с призраками можно справиться, заперев их в теле, то как бороться с невидимым диверсантом, который ломает твою технику? — задал риторический вопрос Михаил. — Если брать шире, то буря — идеальная завеса. Она смела все антенны, деморализовала и отрезала мирное население, через нее не проходят радиосигналы.

— Ты так говоришь, будто перед нами не стихийное бедствие, а оружие. Но тогда и землетрясение должно быть делом чьего-то злого умысла.

— Я уже ничему не удивлюсь, — зло усмехнулся начальник станции. — Буря — климатическое оружие. Бегающие камни — дроны-саботажники. Призраки — убийцы и террористы. А тот парень, которого ты спас, — секретный агент в стане врага. Должна быть еще тяжелая техника и бомбардировщики. Но, если честно, они врагу и не понадобятся. Приходи и бери голыми руками. Нужно только подождать еще недельку, пока все оголодают.

— Если это так, то жопа не просто пришла — она поселилась на постоянку, — присвистнул я. — Ну а как же наши? Росгвардия, полиция? Войска, в конце концов?

— Не знаю. Но очень хочу. Если это правда вторжение — сейчас им всем не до нас. Удерживают рубежи или отступают к оборонным пунктам. Эвакуацию нормально в такой обстановке не провести. Отойти с минимальными потерями — уже подвиг, — заметил Михаил. — Черт. Надо что-то делать. Нельзя позволить им победить так просто.

— И есть идеи? — спросил я, примерно понимая, к чему все идет.

— Да, парочка, — кивнул начальник станции, многообещающе улыбнувшись. — Идем, нужно поговорить с людьми.

Делать этого, правда, не пришлось. Все небольшое население станции и так собралось в ожидании. Судя по злым лицам, пришли они не благодарить за спасение.

— Уроды! Как вы могли это допустить? — кричали сразу несколько человек. — Куда вы смотрели? Почему ничего не сделали? Это ваша обязанность, нас защищать!

— Успокойтесь, мля! — орал в ответ полицейский. — Я сегодня двух товарищей потерял!

— Тише! Тише, граждане! — сказал я, выходя вперед. — Давайте послушаем, что скажет начальник станции. У него есть предложение.

— Кто его будет после сегодняшнего слушать? На кой черт он сдался? Ты что, его поддерживаешь? — раздались крики из толпы.

— Да, поддерживаю! Как и каждого из вас! Хватит уже, заткнулись! — выкрикнул я, перекрывая рев толпы. — У нас есть только один шанс выжить, не искать врага внутри, а объединить усилия! Дайте знающему человеку сказать!

— Спасибо, — не дав людям опомниться от моей тирады, буркнул Михаил, выходя вперед. — Я соболезную каждому, кто потерял своих родных и близких. За последние два дня все мои подчиненные погибли, самоотверженно защищая вас. Остался только один. И я понимаю, что дальше так продолжаться не может. Мы обязаны выжить. На зло всему. А для этого придется много трудиться. Сообща. И я прошу для этого вашей помощи. Сам я не справлюсь.

— Да уж! Мы видим, как справляетесь. — Теперь кричащих была всего пара человек.

— В первую очередь, мы должны сформировать патрули и ополчение. Двенадцать человек, которые умеют обращаться с огнестрельным оружием. Да, это не сильно помогло против твари, которую мы видели, — четко и уверенно сказал начальник станции. — Но мы не знали, как с ней бороться. Теперь знаем — нужно бить по костям и суставам.

— Офицеры запаса, бывшие полицейские, охотники, вы нам нужны. Пусть это странно прозвучит, но нам требуются и реконструкторы. В идеале — фехтовальщики, — продолжил свою речь Михаил. — Те, кто знают и умеют обращаться с холодным оружием: дубинами, топорами, мечами. А не просто махать ими на удачу.

— Вы что, решили ледовое побоище инсценировать? — раздался смешок из толпы.

— Нет, — отрезал Михаил. — Мы собираемся защищаться всеми доступными средствами. Пошли третьи сутки, как мы в метро. За это время погибло двенадцать человек. В их числе самые подготовленные. Не потому, что они были хуже, а потому, что стояли на переднем крае, прикрывая остальных. Теперь прятаться не за кем. У нас всех есть два варианта: научиться выживать или умереть. Я за первый.

— На кой черт защищаться, если продуктов все равно нет? — задал резонный вопрос крючконосый, обещавший наводнение. — Мы все свалимся от бессилия через несколько дней.

— Поэтому я собираю отряд, который отправится на поверхность за продуктами, — сказал я, выступая вперед. — И за теми людьми, которые смогли выжить. Здесь безопаснее, чем снаружи. Нам повезло. Но это не значит, что мы сможем выжить без посторонней помощи.

— Прежде чем выбираться на поверхность, люди получат базовые знания, вооружение и снаряжение. Станут ополченцами, — перебил меня Михаил. — Мы не отпустим наверх неподготовленных. Но сроки поджимают. С этого момента все мужчины признаются военнообязанными. Остальные помогают с бытом.

— Какого черта? С какой стати мы должны впрягаться за остальных? — крикнул парень, скрывающийся за чужими спинами, но я узнал этот голос.

— С данного момента тунеядцев не будет, — строго сказал Михаил. — Кого не устроят порядки — можете покинуть станцию в любой момент. Через южный туннель реально пройти, по крайней мере полкилометра завалов нет. Однако за вашу безопасность мы не ручаемся. Как и за то, что дальше есть проход. Самые рисковые могут попробовать выбраться на поверхность. Но поисковые команды, как и ополчение, будут снабжаться и обучаться в первую очередь. Старшие в командах получат огнестрел.