Читать книгу - "С чeм вы смешивaeтe свои краски? - Дмитрий Соловей"

Мы так и закончили учебный год всем классом дружно на отлично^[2]. Небывалое событие не только для школы, но и для Москвы. Корреспондент приезжал, нас всем классом фотографировали для статьи. Взрослые так и не поняли, в чём именно был стимул учеников. Так-то они узнали, что я за хорошую успеваемость картинки дарил. Но не поняли, что я за каждым одноклассником следил, делая основной упор на домашнюю подготовку.

Класс ещё три раза проверяли, устраивая внеплановые контрольные работы. И все отлично. По чистописанию были огрехи у некоторых, но я с ними отдельно занимался, заставляя по три раза домашку переписывать, пока не получалось идеально. Жаль, мне не удалось поприсутствовать на том родительском собрании, где наша Татьяна Валерьевна объявляла родителям итоги первого года обучения, а маман ничего не рассказала, кроме того, что костюмчик у нашей преподавательницы давно из моды вышел.

В газете «Вечерняя Москва» вышла статья об инициативе учителей школы номер такой-то. Под руководством партии и Правительства… бла-бла… растим советского человека… бла-бла… Про меня ни слова, Денисова тоже всего один раз упоминалась, и вся заслуга почему-то принадлежала директору.

Дядя Вова, конечно, потом спросил, зачем мне это всё было нужно? Кого-кого, а его обмануть не получилось. Он сразу сообразил, чьи «уши торчат» из истории о поголовной успеваемости.

– Эксперимент, да и скучно в школе. Вы же сами знаете мою ситуацию, – ответил я.

– Чем летом хочешь заняться? – продолжил он расспросы.

– А есть варианты? – спросил, округлив глаза, особо ни на что не рассчитывая.

– С бабушкой и одним нашим сотрудником в июне на море.

– Прекрасно, – моментально согласился я, не скрывая радости. – Что за сотрудник?

– Познакомлю, – пообещал дядя Вова.

Родителей никто не спрашивал, их поставили перед фактом. Бабушка как сотрудник получила путёвку. Экзамены у своих студентов она успеет принять в первую неделю июня и дальше уже повезёт меня на море в Ялту.

Вот вроде бы я взрослый человек внутри маленького тела, но порой забывал, что товарищи из Комитета ничего просто так не делают. Не подумал, что для меня это будет очередная проверка.

Первые два дня на море я был в восторге от всего: у нас с бабушкой комната на двоих, рядом море, пляж. И вообще, это же Крым! С Алексеем Константиновичем, «сотрудником» и моим сопровождающим, познакомились уже на месте. Он нас встретил в Симферополе и помог добраться до дома отдыха. Уточнив, не будет ли он обижаться, стал его звать просто Алексеем. Молодому мужчине было двадцать семь, своё звание он не назвал, а я не стал расспрашивать. Оно мне надо?

Дом отдыха был ведомственный, но не комитетчиков, а деятелей культуры. Вопросов у меня не возникло, я, наивный чукотский мальчик, решил, что куда достали путёвки, туда мы и поехали. У Алексея на этот счёт было другое мнение, вернее, задание. Рисующий мальчик ни у кого подозрения не вызывал. Сидит себе под зонтиком, наброски делает. Рядом разложенный этюдник с подсыхающими морскими видами.

– Мужчина с синим в белую полосочку полотенцем, – тихо пояснил Алексей. – Можешь нарисовать его и того, с кем он будет разговаривать?

– Легко, – подтвердил я.

Сам Алексей рядом со мной не сидел. Хватало бабушки, чтобы присматривать.

Ту парочку мужчин я потом ещё несколько раз рисовал. Для чего – не понял, но наброски передал Алексею. Что-то неправильное чувствовалось в поведении тех мужчин. Были бы на дворе двухтысячные, я бы предположил, что это парочка гомосексуалистов. В местных реалиях скорее стиляги или кто-то из «творческих».

Ещё Алексей проверял, как я могу по памяти запечатлеть тех или иных людей. В основном это были наши соседи по столовой или из числа тех, кто загорал на пляже поблизости. Когда случались дождливые дни, я находил себе развлечение в шахматном павильоне. Сейчас народ очень увлечён этими играми. К тому же в доме отдыха имелись большие напольные шахматы, которые я с трудом поднимал, но мне больше всего нравилось ими играть. Алексей похвалил меня за умение играть в шахматы.

Бабушка иногда устраивала уроки английского, чтобы я не забывал язык. А Алексей предложил мне ознакомиться с испанским языком. Особого желания учить новый язык не было, но чего не сделаешь скуки ради, когда погода не позволяла выйти на пляж. Да и на обратном пути в поезде эти уроки скрашивали долгое путешествие.

Отпуск закончился, и мы вернулись в Москву. Оказалось, что на дачу в этом году меня никто не повезёт. У родителей с летним отдыхом не состыковывалось. Маман проработала меньше года и отпуск ей ещё не полагался. Отец же без Катеньки никуда ехать не планировал. Поэтому на выходные они на дачу ездили и гостей приглашали, а у нас полноценного дачного отдыха в этом году не получилось.

Тот факт, что я в оставшиеся дни лета должен сидеть в городе, никого не волновал. Алексей остался приглядывать за мной и приходил каждый день с утра, составляя план прогулок и занятий испанским языком. Я его тоже учил. Он у меня плов стал готовить.

– Знаешь, что было самое сложное в приготовлении плова? – задал я вопрос и, получив недоуменный взгляд, пояснил: – Уговорить бабушку купить казан.

Отец, сообразив, кто готовит дома обеды, решил, что это неправильно, и согласится нанять домработницу. И о чудо! Нужная дама нашлась через день. Я хмыкнул, но высказываться на этот счёт не стал, и без того понятно, кто нам прислал ещё одного соглядатая. Впрочем, у меня никаких секретов нет. А домработницу я могу и в качестве натурщицы задействовать. Пока же у меня Алексей отдувался. От портретов я перешёл к рисованию фигуры, отметив, что у сотрудника прекрасно развита мышечная масса. Не так, как у Ильи, но тоже неплохо.

– Раздевайся, – попросил я Алексея в один из дней, подготовив подходящего размера планшет.

Он безропотно снял вещички, раздевшись до трусов, и сел в ту позу, которую я задал.

Представьте себе такую ситуацию в 2021 году. Родителей дома нет. С малолетним ребёнком в комнате сидит посторонний молодой мужчина в трусах… Продолжать? Или и так понятно, куда свернут мысли любого человека начала двадцать первого века? Зато в конце пятидесятых нас никто в извращениях не заподозрит. Маман с работы пришла, заглянула – сынок дядю почти голого рисует, вот и хорошо.

Вообще-то мы с Алексеем редко оставались одни дома. У нас же теперь Оксана Николаевна – домработница – появилась. Пять дней в неделю она убиралась, готовила и стирала. Тётка была компанейская, легко располагала к себе. Как начнёт меня нахваливать, так еле язык успевал прикусить, чтобы не разболтать ей всё на свете. Чувствуется опытный сотрудник.

Не знаю, что думал отец на этот счёт, но он с домработницей практически не сталкивался. Приходила она в девять, заканчивала работу в пять вечера. Отдельно с ней оговаривалась помощь в выходные дни. Тогда-то родитель с Оксаной Николаевной и пересекался, испытывая на себе всё её обаяние. Маман к домработнице относилась со снисхождением. В её взгляде читалось некое сочувствие. Мол, чго взять с женщины, которой не повезло родиться красивой? Мало того, что фигура мужеподобная, так и лицо всё в оспинах.