Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

конем, но она выкладывалась как могла, вытягивая шею так же храбро, как и Дайшар. Бела скакала, а солнце спускалось все ниже и ниже, словно небо внезапно намазали маслом. Эгвейн пригнулась в седле и погоняла лошадь. Это была гонка с солнцем, которую, Эгвейн знала точно, ей не выиграть. Но даже если ей и не суждено обогнать солнце, у нее еще было время. Под стук копыт она подгоняла Белу пятками, и Бела бежала.

Вокруг сгустились сумерки, а потом и тьма, прежде чем Эгвейн различила луну, отражающуюся в водах Эринин. Время еще есть. Это было почти то самое место, где она стояла с Гаретом, глядя как корабли плывут к Тар Валону. Сдерживая Белу, она прислушалась.

Тишина. А потом послышалось приглушенное проклятье. Тихое кряхтение и вздохи людей, несущих тяжелую ношу по снегу и старающихся не нарушать тишину. Она развернула Белу между деревьев навстречу звукам. Тени зашевелились, и она услышала шорох стали, вытаскиваемой из ножен.

Потом на расстоянии вздоха от нее какой-то человек пробормотал:

— Я знаю этого пони. Это одна из Сестер. Та, которая, как они говорят, раньше была Амерлин. На мой взгляд, не похожа. Не старше чем та, которая, как они говорят, сейчас у них Амерлин.

— Бела – не пони, – решительно сказала Эгвейн. – Отведите меня к Боде Коутон.

От ночных теней среди деревьев отделились дюжина человек, окружая ее и Белу. Казалось, все они приняли ее за Суан, но это было нормально. Для них Айз Седай была Айз Седай, и они проводили ее туда, где на лошади чуть выше Белы сидела Боде, закутавшись в темный плащ. Ее платье тоже было темным. Белое сегодня слишком бы выделялось.

Боде тоже узнала Белу, и с удовольствием потянулась почесать кобылу, когда Эгвейн подъехала к ней.

— Ты остаешься на берегу, – тихо сказала Эгвейн. – Ты сможешь вернуться со мной, когда все будет сделано.

Боде, словно ужаленная, отдернула руку при звуке голоса Эгвейн.

— Почему? – спросила она, не очень требовательно. По крайней мере, этому она научилась. – Я могу это сделать. Лиане Седай все мне объяснила, и я справлюсь.

— Я знаю, что ты справишься. Но не так хорошо, как я. Пока еще нет. – Это прозвучало очень похоже на критику, которой та не заслуживала. – Я Престол Амерлин, Боде. Некоторые решения могу принимать только я. И я не могу просить сделать некоторые вещи Послушницу, если сама могу сделать это лучше. – Возможно, это прозвучало ненамного мягче, но она не могла объяснить ей про Ларин и Николь, или про цену, которую Белая Башня требует от всех своих дочерей. Амерлин не могла объяснить этого Послушнице, а Послушница была не готова понять остальное.

Даже ночью по очертаниям плеч Боде было видно, что она ничего не поняла, но она уже научилась не спорить с Айз Седай. Также как научилась тому, что Эгвейн была Айз Седай. Остальному она еще научится. У Башни было достаточно времени, чтобы ее научить.

Спешившись, Эгвейн передала поводья Белы одному из солдат и подобрала юбки, чтобы пройти по снегу туда, откуда доносились звуки перемещения чего-то тяжелого. Это была большая весельная шлюпка, которую тащили по снегу как сани. Пузатые сани, которые приходилось протаскивать между деревьев, хотя и с меньшим количеством проклятий, когда мужчины, которые толкали лодку, поняли, что она идет за ними. Большинство мужчин в присутствии Айз Седай следили за своими языками, и даже если они не видели ее лица в темноте и под капюшоном, кто еще мог быть здесь у реки? Если они и знали, что она была не той женщиной, которая должна была к ним присоединиться с самого начала, кто станет интересоваться у Айз Седай?

Они спустили шлюпку на воду, осторожно, чтобы избежать всплесков, и шесть человек забрались внутрь вставить весла в уключины, обвязанные тряпками. Мужчины были босыми, чтобы избежать стука каблуков о дно лодки. В этих водах курсировали и более мелкие лодки, но сегодня им придется грести против течения. Один из мужчин на берегу подал ей руку, чтобы помочь забраться в лодку, и она заняла свое место на носу, плотно запахнувшись в плащ. Лодка отчалила от берега тихо, если не считать негромкого плеска воды вокруг весел.

Эгвейн посмотрела вперед, на юг, на Тар Валон. Белые стены слабо светились в ночи, отражая свет полной бледной луны, и освещенные окна придавали городу дополнительное свечение, словно сам остров обнимал саидар. Белая Башня выделялась даже в темноте, ее окна были освещены, и она вся светилась под луной. Что-то пролетело, закрыв луну, и она затаила дыхание. На мгновение она подумала, что это был Драгкар, дурной знак, предвещающий несчастье этой ночью. – Но это была всего лишь летучая мышь, – решила она. Весна уже достаточно близко, что летучие мыши могли уже вылететь на охоту. Поплотнее запахнув плащ, она стала вглядываться в город, становившийся все ближе. Ближе.

Когда высокая стена Северной Гавани замаячила перед лодкой, гребцы убрали весла, и лодка чуть не коснулась бортом стены прямо рядом со входом в гавань. Эгвейн уже протянула руку, чтобы оттолкнуться от бледного камня прежде, чем лодка врежется в стену. Шум точно бы услышали солдаты из охраны. Весла издали слабый шум, когда их опустили назад, и лодка остановилась прямо там, где Эгвейн могла дотянуться до массивной железной цепи, проходившей через всю гавань. Ее большие звенья блестели из-под покрывающей их смазки.

Впрочем, дотрагиваться не было необходимости. И медлить тоже. Обнимая саидар, она едва осознавала захватывающую прелесть жизни, наполнявшей ее, пока не помести потоки на места. Земля, Огонь и Воздух окружив ими цепь. Земля и Огонь – прикасаясь до нее. И черный метал полыхнул белым через всю гавань.

Едва она успела понять, что недалеко от нее чуть выше, на стене, кто-то коснулся Источника, как что-то ударило по лодке, ударило по ней, и она ощутила холодную воду, охватившую ее, заливающуюся ей в нос и в рот. Затем темнота.

Эгвейн почувствовала, что лежит на чем-то твердом. Она услышала женские голоса. Взволнованные голоса.

— Вы знаете, кто это?

— Так, так. Мы определенно получили кое-что получше, чем нам сегодня было обещано.

Что-то прижалось к ее губам и в рот тонкой струйкой потекла теплая жидкость, едва отдававшая мятой. Она конвульсивно сглотнула, внезапно осознав, как она замерзла, и задрожала. Ее глаза заморгали и остановились на лице женщины, которая придерживала ее голову и чашку. Фонари в руках солдат,