Читать книгу - "Послание в будущее - Паата Шалвович Амонашвили"

быть приведён к высочайшей цели — соответствовать Богу своими добродетелями. Бог вдохнул душу в твое чадо, а ты помощница Бога в том, чтобы, поднявшись, этот дух вернулся бы к Богу. Давай мы с тобой пофантазируем. Представь своего ребенка в будущем. Какой он?

Слова Яна вызывали в душе Марии умиротворение, и она мыслями улетела в будущее, когда ее ребёнок подрос.

Она сказала:

— Он красивый, богатый, почетный.

Ян ответил грустно, улыбаясь:

— Это земная жизнь. А я спрашиваю о жизни в вечном будущем, которая и есть жизнь в собственном смысле. Для нее нет ни смерти, ни смертности. А наша настоящая жизнь есть не столько жизнь, сколько путь к жизни. Каким ты видишь своего ребенка там?

Мария улыбнулась:

— Он с ангелами.

— Вот! И чтобы ему пребывать с ангелами, он должен носить качества ангельские. Поэтому мы будем заботиться преимущественно о душе наших детей. Это главная часть человека, и она должна быть украшена как можно лучше для настоящей и будущей жизни человека.

Мария согласилась:

— Теперь я понимаю вас. Вы призываете воспитывать людей для жизни с ангелами.

— Да! Мудрец тот, кто подготовит себя к будущей жизни верой и благочестием здесь, на Земле. Поэтому мы будем приучать детей сначала к благочестию, а затем — к добрым нравам, и только после этого — к полезным наукам.

— Вы научите меня искусству воспитания?

— Я обещаю быть всегда рядом и помогать. Семена искусства воспитания посеяны Богом в каждом человеке. И в тебе они есть. Я буду всячески способствовать, чтобы в твоей душе орошались и зеленели всходы мудрого материнства. Я хочу, чтобы твои дети цвели, как небесные растения. Ты будешь счастлива, превратив свой очаг в храм Святого Духа!

— Спасибо.

Ян посмотрел в сторону постели, где Ясем по — прежнему лежал лицом к стене и сказал:

— Однако Ясем продолжает спать. Не буду его будить и тревожить. Зайду завтра… А ты передай ему мои извинения за то, что я поступил глупо и нечестно. Я упрекнул его, хотя он не заслуживал никакого упрёка. Хочу, чтобы он меня простил за несправедливую обиду.

Тут послышался голос Ясема:

— Я не сплю. Я все время вас слушаю…

Мария сказала ему:

— Сынок, раз ты не спишь, возможно, ты желаешь повернуться лицом к учителю?

Ясем повернулся, встал и сказал:

— Учитель, вы не должны извиняться. Вы меня простите, что я поступил так глупо и убежал, когда вы были в горе.

Ян призвал Ясема к себе, обнял и, посадив на табурет рядом с собой, сказал:

— Будем друзьями навеки?

Ясем кивнул и ответил:

— Будем друзьями навеки.

Ян сказал:

— Отлично, друг мой. Я хочу, чтобы ты знал, что я признаю в тебе великий дар предвидения. В это трудно поверить, однако, ты доказал это мне, и я верю твоим грезам.

Ясем ответил:

— Спасибо, учитель.

— Скажи мне еще раз, в твоих видениях о далеком будущем были ученейшие люди с причудливыми галстуками, и у их ты видел мой портрет с подписью 360 лет.

— Да, — ответил Ясем, — точно так. Мы с вами посчитали, что это 1952 год от рождения Христа. И они там вас почитали, но по — своему.

— Ты можешь вспомнить, что же они говорили про меня?

— Могу конечно… Только это все звучало исключительно странно, неестественно и даже дико.

— Тем не менее, расскажи нам. Я обещаю больше не обижаться на твои слова.

— Хорошо, — сказал Ясем, — они называли вас домарксистким мыслителем.

— Что это значит?

— Я уже рассказывал вам, что там, в будущем, они изобрели некую методу под названием марксистско — ленинский диалектический материализм.

— Да, я помню, звучит, правда, дико.

— Так вот той методой они, якобы, доказали, что Бога нет.

Мария перекрестилась в ужасе.

Ясем продолжил:

— После этого они разделили всех мудрых людей на домарксистских, как менее мудрых, и послемарксистских, как по — настоящему мудрых. Вы у них тоже домарксистский. Это значит «мудрый, но не очень».

— Что они непосредственно говорили? — спросил Ян.

— Вот, например, их предводитель сказал, что вы, конечно, не могли научно объяснить развитие общества, хотя вы и боретесь за искоренение социальной несправедливости и выступаете за торжество свободы, за утверждение мира и равноправия на земле. Однако ваши планы утопические и иногда христианские…

Ян удивился:

— Как это иногда? Ведь я только о христианстве и могу говорить…

— А они утверждали, что это именно неверно, и потому ваше обучение содержит много отрицательного, ненаучного и неприемлемого для их единственно правильной методы. Поэтому они кое — что принимали из вашего творчества в качестве образца воспитания, но отказывались от религиозности, что считали идеалистической догмой, ненаучной, с точки зрения той же самой марксистко — ленинской методы.

Мария сильно переживала и сказала:

— Сынок, умоляю, не богохульствуй!

Ян остановил ее:

— Мария, дорогая, Ясем не богохульствует, ибо он отражает не свое мнение, а лишь рассказывает о своих грезах, чтобы мы имели возможность обсудить все. Вначале я тоже побоялся, что Ясем хулит Бога, потому и выгнал его, за что пришлось извиняться. Пусть он дорасскажет. Меня интересует, в чем же суть их методы?

Ясем ответил:

— Их предводитель в моих грезах, говорил, что суть — в свершении социалистической революции и в строительстве идеального мира. Мы же не могли знать ничего об этой методе, ибо она еще не открыта, и мы не понимаем законов развития общества, потому что живем в темные века. По их мнению, здесь мы зря ждем наступления пришествия тысячелетнего правления