Читать книгу - "Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин"

Гедимин, сверившись с «ремонтным чутьём», отступил и не стал мешать дефектоскопистам. Он думал о топливе для сорока реакторов на Шпицбергене. «Если верно то, что я помню, — сейчас начинает формироваться хранитель. Как тогда, на Равнине. Занятно было бы проследить, как он растёт. Сорок реакторов сразу, с первого запуска, — это очень много энергии. Очень крупная зверушка…»

10 октября 07 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Северный Союз, Шпицберген, город Новоустье — ИЭС «Эданна»

— И зачем тебе, ликвидатору, два дрона? — спросил, подбоченясь, Кенен Маккензи. Отъезд ожидался в девять, поднялись сарматы в семь, чтобы спокойно собраться — но Маккензи тоже встал до рассвета и теперь стоял посреди ангара, внимательно за всеми наблюдая.

Иджес, прикрепив оба дрона к тяжёлой броне, только фыркнул.

— Для разведки заражённой местности — непонятно, что ли?

— Можешь мне один дать, — предложил Эркенгер. Он уже оделся в радиозащитный скафандр и уложил всё, что брал с собой, в контейнер из нейтронностойкого фрила. Контейнер, как водится, весил больше, чем содержимое, да и тяжёлая броня была Эркенгеру непривычна, — только чужого дрона сармату и не хватало. Гедимин открыл было рот, но Иджес уже замотал головой.

— Вот медику дрон совсем ни к чему! Что у тебя там, в рюкзаке, — складная медкапсула?

Эркенгер недовольно сощурился.

— Надеюсь, «Эданна» уже построила медблок.

У Гедимина дронов не было — только сфалт и переносной распылитель меи; груз, по меркам сармата, был лёгок, но объёмен — и место на спине закончилось. Вид распылителя и разговоры о заражённых территориях заставляли сармата неприязненно щуриться. «Надеюсь, не пригодится. Восемьдесят тонн ирренция… их собирать — никакой меи не хватит!»

…Серо-стальной «урановоз», весь в символах радиационной опасности, лежал на белесой «подушке» защитного поля и даже не шелохнулся, когда Гедимин и Эркенгер забрались на боковые площадки, почти целиком «утопленные» в броню. Тут же их прикрыли прозрачные купола. Бликов не было, даже красных, — восемьдесят тонн ирренция были заэкранированы всеми возможными способами.

Свободные площадки ещё оставались, но Маккензи на «урановоз» не полез — поехал на своём глайдере где-то позади, среди экзоскелетов и машин полицейского сопровождения. Гедимин видел экзоскелетчиков и в переулках — улицу для важного груза расчистили до самого космопорта и прикрыли и с боков, и сверху — там скользил белый глайдер «Вестингауза». Сармат, пока мог, следил за исчезающими среди высоток мачтами «Налвэна» и «Ольторна». Попрощался со станцией он вчера, пока Маккензи не путался под ногами, но всё равно ему было слегка не по себе. «Интересно всё-таки, что там за проект. Надеюсь, в этот раз — без короткоживущих изотопов…»

…Им даже не дали оглядеться, — по крытому спецкоридору машину загнали на десантный трап, и она медленно поползла мимо бронированных люков к площадке, подсвеченной зелёным. Маккензи отстал ещё на въезде в космопорт. Гедимин, как ни вслушивался, слышал только гул двигателей — и пару раз уловил обрывки переговоров диспетчеров; кажется, там прозвучало слово «косатка». «Косатка?» — сармат огляделся по сторонам, насколько позволяла «вдавленная» в броню площадка. «Помню, её присылали за Исгельтом в лагерь военнопленных. А теперь вот и за мной. Забавно…»

«Урановоз» замер в полуметре от переборки. Позади громко лязгнуло, зашипели пневмозатворы. Из бокового люка выглянул кто-то в сине-белом экзоскелете.

— Сарматы? Трое? Кислород у всех есть? Закрыть респираторы!

Гедимин сдвинул последнюю пластину и открыл внутренние клапаны. Кислорода у него было с запасом — как и у Эркенгера, и у Иджеса, замурованного в кабине. Ещё пара секунд — и сверху и снизу послышался лязг: «урановоз» зажали в «клещи». Следом выдвинулись боковые опоры, и Гедимин шагнул назад — под их давлением защитное поле пошло красными пятнами и лопнуло. Сармат прижался к обшивке фургона, затягивая на груди жёсткий ремень.

— Все закрыли респираторы? — прозвучал в наушниках спокойный голос Эркенгера. — Воздух откачивают!

Гедимин, зажатый между «урановозом» и фиксирующей опорой, мог только «прислушиваться» к вибрации обшивки. Где-то в недрах «Косатки» раскручивался волчок антиграва. Приближался старт.

— Мы в отсоединяющемся трюме, — Иджес, замурованный в кабине, коротко и совсем не весело хихикнул. — Если что с этой штукой — нас сбро…

Резкий толчок встряхнул машину. Гедимину заложило уши, и он судорожно сглотнул. Гравикомпенсаторы всё-таки включились — давления, вжимающего в палубу, он почти не ощутил, только считал секунды, пытаясь прикинуть высоту «прыжка». Давление резко ослабло — «Косатка» вырвалась из гравитационной ямы. Гедимин осторожно шевельнул пальцами, включая сигма-сканер; луч был направлен на палубу — и сквозь все слои обшивки и плотное защитное поле «нащупал» вакуум.

— Идём по дуге орбиты, — сказал он, надеясь, что другие сарматы услышат — мертвенная тишина давила на мозг. — Даже «Косатки» не летают над океаном. Кто-нибудь знает, что там водится?

— Я не ксенобиолог, — отозвался Эркенгер; Иджес только хмыкнул. — Но после Третьей войны океан практически закрыт. Я читал о пропавших кораблях…

Вибрация палубы ослабла. Секунда — и Гедимину снова надавило на плечи: «Косатка» стремительно снижалась. Сармат видел на экране сканера, как уплотняющаяся атмосфера слой за слоем выжигает защитное поле, как под лучом мелькают скопления водяного пара, а затем он «чиркает» по холодной воде и ошмёткам льда…

— Выключить сканеры! — раздался в наушниках чужой резкий голос. Ещё пара секунд — и вибрация сменилась коротким сильным толчком и плавным покачиванием. Затем палуба замерла, и Гедимин услышал шипение — сперва очень тихое, затем — всё более громкое.

— Респираторы можно открыть, — послышалось в наушниках. С четырёх сторон лязгнуло и загудело — опоры уходили в стороны, освобождая «урановоз» из крепкого захвата. Иджес шумно выдохнул в коммутатор — у Гедимина даже в ухе защекотало.

— На выезд!

…Корабля Гедимин так и не увидел — когда закончились все крытые коридоры и шлюзы с рамками дозконтроля, и машина выехала под открытое небо, позади громоздились приплюснутые купола разных цветов, торчали мачты энергоприёмников и трубы вентиляции — но космопорт за ними исчез. «Урановоз» в сопровождении шести тяжёлых экзоскелетов незнакомой Гедимину модели медленно полз по дну обледеневшей долины. По бокам пестрели