Читать книгу - "Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин"

— Реактор вполне рабочий, я видел гораздо худшие образцы, — сказал Гельмер. — За месяц ты дошлифуешь его, если там осталось, что шлифовать. Идеальных механизмов не бывает, физик. Иди!

Адрес отсека, куда оттащили платформу с реактором, пришёл к Гедимину посреди транспортного туннеля, на перегоне между «Сампо» и экзотариумом. Через несколько минут сармат уже был у входа. Считыватель пропустил его беспрепятственно.

Отсек был тесен — платформа влезла туда, но Гедимину, чтобы пройти между ней и стеной, пришлось развернуться боком. Он поднялся наверх, к реактору, вошёл под купол и, ненадолго задумавшись, мимо щита управления двинулся к корпусу, прикрывающему сборки.

Главный ротор перед перевозкой установки пришлось застопорить насильно; сейчас он стоял неподвижно, — тёмно-синяя колонна в ребристых золотых «опоясках», в полукольце блестящих серых столбов, окружённых зеленоватым свечением. Гедимин тронул пальцем один из краевых твэлов — ирренций излучал ровное тепло.

— Скоро флот взлетит, — прошептал сармат, поглаживая тёплые сборки. — И крейсера, и «десантники», и бомбардировщики. Никаких электростанций и никаких планетарных колоний. Тут из всего получаются только бомбы. Досадно…

Часть 10

20.12.37−01.02.34. Луна, кратер Кеджори, база «Койольшауки» — кратер Драйден, база «Геката»

20 декабря 37 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Огромная голограмма, растянутая на целый отсек, висела в воздухе, окружённая экранами телекомпов. Двое инженеров из Авиаблока заняли один из них — один сармат, увеличив участок голограммы, рассматривал проблемные узлы, второй, сев к монитору, быстро зачитывал какие-то показатели; первый рассеянно кивал. Заметив внимание Гедимина, он сердито сощурился и жестом попросил его идти, куда шёл. Ремонтник, пожав плечами, прошёл мимо. Он видел, где проблема, и мог бы дать пару советов, — но Авиаблок и так неплохо справлялся с доработками. «Если не найдут, я подойду,» — решил он, взглянув на вскрытый узел в последний раз, и направился к реакторному отсеку.

Последние доработки он вносил вчера; кто-то уже учёл их и изменил голограмму. Несколько участков были подсвечены красным. Гедимин притронулся к одному из них и досадливо сощурился. «Изменения в составе топлива,» — гласили пояснения, выведенные на ближайший монитор. «Произвести невозможно. Предложение отклонено.»

Гедимин ткнул пальцем в передатчик.

— Гельмер, что с топливом? Почему отклонил?

— Решение Ассархаддона, — отозвался Гельмер, явно недовольный внезапным выходом Гедимина на связь. — У нас нет полугода на выверку состава.

— Текущий состав нестабилен, — сказал Гедимин, морщась и прижимая локоть к занывшим рёбрам. — Высока вероятность аварии. Почему расчётчики этого не увидели?

«Турбина в Ураниум-Сити,» — вспомнил он и болезненно сощурился. «Там было то же самое. Только тут ставки выше…»

— Хватит морочить мне голову, — сердито ответил Гельмер. — С твоим реактором работал не только ты. Состав топлива не идеален, но работать с ним можно.

— А количество аварийных стержней? — Гедимин притронулся к другому красному участку. — Это почему отклонено?

— Из-за того же самого, — отозвался Гельмер. — Ты опять предлагаешь перестроить весь реактор. Текущего количества достаточно, чтобы его заглушить. Лишние не нужны. У нас и так дефицит ипрона.

— Когда корабли начнут взрываться, обвинят меня, — Гедимин угрюмо сощурился на бесполезную голограмму, уже видя, как испаряется обшивка реакторного отсека, и взрыв разламывает крейсер надвое. — Скажут, что мой реактор — дрянь. Никто не вспомнит, что мне не дали года на доработку.

— Ты не о том думаешь, физик, — Гельмер с присвистом выдохнул в передатчик — видимо, разговор уже сильно раздражал его. — Сделай этот грёбаный реактор. Нам не нужен идеальный флот. Мы обойдёмся летающим.

Экран передатчика погас. Гедимин отвернулся от голограммы и побрёл к выходу. Краем глаза он увидел, как инженер Авиаблока что-то чертит на экране смарта, пригляделся и одобрительно кивнул. «Можно и так. Не идеально, но летать будет.»

…Гедимин поднялся в реакторный отсек и с порога услышал ровный гул вращающихся роторов. Прошло уже восемнадцать часов с последнего аварийного останова; реактор работал, и показатели на мониторах были в норме. Сармат одобрительно хмыкнул и, ни к чему не притрагиваясь, вышел из отсека.

— Гельмер, — сказал он, услышав в ответ на запрос связи тяжёлый вздох. — Что сделают с моим реактором на платформе?

— Хм… Скорее всего, демонтируют, — ответил сармат. — А что?

— Он не идеален, но работает, — отозвался Гедимин. — Сегодня — уже восемнадцать часов без глушения. Разбери его и поставь на один из кораблей. Сэкономишь кучу ценных материалов.

Гельмер удивлённо хмыкнул. Гедимин на секунду подумал, что его предложение приняли за глупую шутку, но нет — вскоре куратор Инженерного блока снова подал голос.

— Ты прав, физик. Испытания он прошёл… и к установке в кратере Кеджори это тоже относится. Мы поставим их на первые корабли. Значит, ты можешь поручиться за эти реакторы?

— Да, — ответил Гедимин. — Они будут работать.

Передатчик отключился. Кто-то тронул Гедимина за плечо; он обернулся и увидел Стивена, отделившегося от стены и вставшего рядом с ним.

— Ты сказал, что эту установку, — он кивнул на закрытый отсек, — нужно поставить на корабль. Уговорил Гельмера так сделать. Почему он сам так не сделал? Зачем ты его уговаривал?

Гедимин удивлённо мигнул — случаи, когда Стивен интересовался его делами, можно было пересчитать по пальцам.

— Обычно такие установки разбирают, — сказал он, стараясь подбирать самые понятные слова. — Они немного изнашиваются во время опытов. Но здесь всё наоборот — проверенная, отработавшая немного установка лучше только что построенной. Я сказал об этом Гельмеру, и он согласился. Теперь понятно?

Стивен молча кивнул и отошёл на обычное место — за правым плечом Гедимина, немного позади. Сармат ждал следующих вопросов, но охранник больше ничего не сказал — ни когда Гедимин вошёл в реакторный отсек, ни когда он полтора часа спустя спрыгнул с платформы и пошёл к выходу.

Как только сармат выбрался из-под ипроновых экранов, его передатчик протяжно загудел.

— Гедимин, — раздался