Читать книгу - "Чужак в стране чужой - Роберт Хайнлайн"

Да есть ли на этом самом Марсе кадки для дождевой воды? Или хотя бы дождь?

– Не будем вдаваться, – отмахнулась она. – Просто делай, что я скажу, – вот и все.

– Да.

Безграничное приятие, вечное и бесконечное «да». Джилл неожиданно подумала, что Смит по первому ее слову прыгнет из окна, – и ничуть не ошиблась. Он действительно прыгнул бы, восторженно впитал бы в себя каждую секунду падения с двадцатого этажа, а при заключительном ударе об асфальт принял бы развоплощение без тени удивления или сожаления. И не то чтобы он не знал, что падение ведет к смерти, он просто не понимал, что это такое – страх смерти. Если бы брат по воде избрал для него такую странную методику развоплощения – Смит восприял бы ее, восхвалил и постарался, по возможности, грокнуть.

– Ладно, хватит так стоять, надо по-быстрому поесть, переодеть тебя и убираться отсюда, пока не поздно. Ты раздевайся, а я тут пошарю.

Подобрав из Бенова гардероба дорожный костюм, берет, рубашку, исподнее и ботинки, Джилл вернулась в гостиную. Сейчас Смит напоминал котенка, игравшего-игравшего с клубком, да и запутавшегося в нитках. Одна его рука была прижата к телу и не могла пошевелиться, юбка намоталась на голову. Он начал снимать платье, даже и не подумав о пелерине.

– Господи боже, – безнадежно пробормотала Джилл, бросаясь на помощь.

Выпутав Смита из одежек, она засунула их в утилизатор – совершенно ни к чему, чтобы это хозяйство попадалось на глаза полиции, а с Эттой Шир, медсестрой, уж как-нибудь расплатимся.

– Тебя, милый, в больнице совсем запустили, так что прими-ка ты ванну, прежде чем надевать чистое.

Как медсестра, Джилл относилась к не очень приятным ароматам, исходящим от человеческого тела, с полным безразличием, однако – опять же, как медсестра – она была ярой фанатичкой мыла и мочалки… а этого пациента, похоже, так ни разу и не удосужились выкупать. Не то чтобы от Смита воняло, просто от него пахло, как от лошади в жаркий день.

Зрелище воды, льющейся в ванну, преисполнило Человека с Марса восторгом. В туалетной комнате палаты К-12 была ванна, но он не знал, что это такое и зачем. Его обмывали прямо в кровати, да и то не очень часто – мешали поминутные уходы в транс.

Джилл потрогала воду:

– Ну вот. Залезай.

На лице Смита отразилось полное недоумение.

– Да быстрее ты, – прикрикнула Джилл. – Забирайся в воду.

Все слова были знакомыми, порядок их тоже не оставлял места для сомнений. Брат хочет, чтобы он погрузил все свое тело в воду жизни! Его никогда не удостаивали подобной чести – более того, насколько он знал, такая привилегия не предлагалась никому и никогда. Смит уже начал понимать, что эти другие ближе знакомы с первоосновой жизни, – факт, далеко еще не грокнутый, однако не вызывающий сомнений.

Он ступил в ванну одной, дрожащей от волнения, ногой, другой, а затем погрузился в воду полностью, с головой.

– Да ты что! – закричала Джилл, хватая Смита за волосы, – и с ужасом обнаружила, что вытаскивает из воды не живого человека, а самый натуральный труп. Господи, да не мог же он за какие-то две секунды захлебнуться! Мог – не мог, а все равно страшно.

– Эй, ты! – встряхнула она Смита. – Очнись! Кончай свои штучки!

Смит находился очень далеко, однако услышал зов своего брата и вернулся. Остекленевшие было глаза оживились, пульс ускорился, грудь начала мерно вздыматься и опадать.

– Как ты там, – все так же испуганно спросила Джилл, – в порядке?

– Я в порядке. Я очень счастливый. Мой брат.

– Ну и перепугал же ты меня. Слушай, не забирайся ты больше под воду. Вот как сейчас сидишь, так и сиди.

– Да, брат, – после чего Смит разразился серией хриплых – абсолютно для Джилл бессмысленных – звуков, набрал пригоршню воды, благоговейно, словно некую драгоценность, поднес ее ко рту, а затем протянул Джилл.

– Ты что, не надо пить из ванной! И я не хочу.

– Не пить?

В глазах Смита стояли беспомощная обида и недоумение. Секунду помедлив, Джилл махнула мысленно на все рукой, наклонила голову и прикоснулась к неожиданному подношению губами.

– Спасибо!

– Да не будешь ты испытывать жажду!

– Надеюсь, и ты не будешь испытывать жажду, никогда. Но пока что хватит. Если хочешь пить, я тебе принесу, а эту воду больше не пей.

Вполне удовлетворенный, Смит оставил дальнейшие попытки напиться из ванной; теперь он сидел совершенно неподвижно. Джилл уже поняла, что он никогда не принимал ванну и напрочь не знает, как это делается. Можно бы, конечно, научить его, но сколько на это уйдет драгоценного времени…

Да было бы о чем говорить, вот буйных в психушке купать – это действительно работа. Вытаскивая Смита со дна, Джилл насквозь промочила свою кофточку, теперь она сняла ее и повесила сушиться. Уходя из больницы, она переоделась в короткую плиссированную юбку. М-м-да. Складки, конечно же, перманентные, но все равно – зачем мочить ее зазря? Джилл пожала плечами, дернула замок молнии и осталась в трусах и лифчике.

Смит взирал на все эти операции с откровенным любопытством; Джилл почувствовала, что краснеет, и очень этому удивилась. А ведь считала себя абсолютно свободной от унылого ханжества, именуемого стыдливостью, – господи, да мне же и шестнадцати не было, когда я первый раз пошла купаться голышом в смешанной компании. Однако младенческий взгляд этого странного типа повергал ее в полное смущение; посему Джилл не стала раздеваться дальше, заранее смирившись с перспективой промочить белье.

Приходилось скрывать свою растерянность за грубоватой суетой.

– Ну-ка, попробуем отскрести эту шкуру. – Встав рядом с ванной на колени, она облила Смита жидким мылом и начала взбивать пену.

Через некоторое время Смит протянул руку и потрогал ее правую грудь.

– Эй, – отшатнулась Джилл. – Только без этих штучек!

У Смита был такой вид, словно его ударили по лицу.

– Нет? – вопросил он трагическим голосом.

– Нет, – решительно подтвердила Джилл, но затем посмотрела на него и добавила, уже несколько мягче: – Ничего страшного не случилось, но ты меня не отвлекай, я занята.

Для ускорения процесса Джилл спустила из ванной воду, велела Смиту встать и обмыла его из душа; затем она включила сушилку, а сама стала одеваться. Ошарашенный хлынувшими со всех сторон потоками теплого воздуха, Смит задрожал; Джилл терпеливо, как ребенка, успокоила его, посоветовала держаться за поручень, а сама стала одеваться.

Затем она помогла ему выбраться из ванной.

– Ну вот, после купания ты и пахнешь приятнее, и чувствуешь себя, готова поспорить, получше.

– Я чувствую себя хорошо.

– Вот и прекрасно. А теперь одевайся.