Читать книгу - "Кристаллическая решетка - Олег Макушкин"

Айрина уселась на стул и принялась ждать – в комнате был еще один стул, стало быть, должен был прийти второй человек. В какой-то момент она задумалась: а если бы она захотела уйти из помещения Службы Коррекции, выпустили бы ее? Размышлять пришлось недолго – в комнату вошла женщина в строгом черном платье до пола с высоким воротом и длинными рукавами. По серебряному позументу и белым кружевам Айрина догадалась, что перед ней следователь-особист. Отдел дознания за глаза называли «инквизицией»; не зная, как себя вести, но чувствуя инстинктивную неприязнь к вошедшей женщине, Айрина поджала губы и принялась разглядывать свои ногти. Следователь присела на второй стул напротив Айрины, с достоинством откинув голову, и оглядела девушку безразличным взглядом.

На вид следователю было лет тридцать, но с тем же успехом можно было дать и все пятьдесят – гайанки, особенно высокого ранга, старятся медленно и почти незаметно. Волосы, заплетенные в косу, были черные и ухоженные, глаза тоже черные, с огромными, во всю радужку, зрачками; Айрина на секунду встретилась с ней взглядом и тут же отвела глаза. Она где-то слышала, что следователи используют особые препараты, обостряющие обоняние, и способны по запаху определить, когда человек боится или говорит неправду. Побочный эффект – расширение зрачков. «Ерунда, – подумала Айрина. – Есть же аппаратура, она надежнее, чем чей-то нюх. А зрачки, наверное, и у меня большущие – здесь же света мало». Но все равно в профессии следователя Айрина чувствовала какую-то пугающую мистику.

– Здравствуй, Айрина, – глубоким, чуть хрипловатым голосом произнесла женщина в черном.

– Здравствуйте, – буркнула девушка.

– Для начала я хочу извиниться за то, что тебя пришлось вызвать сюда. Не то чтобы мы сомневались в твоем отчете, просто мы хотим тебя расспросить чуть более подробно.

«Ага, допросить с пристрастием», – подумала Айрина. Она заметила, что перед следователем лежит портативный компьютер, а в стол вмонтирован, тоже со стороны следователя, какой-то пульт управления. Ей стало неуютно. «Ничего они со мной не сделают, – подумала она. – Я же ни в чем не виновата!»

– Итак, Айрина, давай начнем с того момента, когда ты и другие девушки сели в вертолет, выполняя приказ вашего командира. Ты помнишь, в чем конкретно состоял приказ?

– Да. Направиться на северо-запад от острова и, удалившись на сто миль, вызвать по радиосвязи ближайший корабль нашего флота.

– Вы так и сделали?

– Нет. Мы заметили неопознанную подводную лодку, снизились, чтобы рассмотреть ее, и были сбиты ракетой «земля-воздух».

– При этом все твои напарницы погибли. Каким образом тебе удалось спастись?

– Я вышла на подножку вертолета, чтобы… чтобы лучше разглядеть лодку, и меня выбросило взрывной волной.

– И тебе в руки попался надувной плот, на котором ты добралась до берега?

– Да.

– Не слишком ли удачное совпадение?

Айрина пожала плечами.

– Может быть, мне повезло. Не вижу причин этому огорчаться.

Следователь рассмеялась – коротко, сухо.

– На счастливую судьбу никто не сетует. Но объясни мне следующее: тебя, в компании какого-то кибернетика, подобрал спасательный флайер наших ВМС через два дня после того, как был сбит твой вертолет. Что ты делала все это время и что это за человек?

– Я ничего не делала… Просто включила поисковый маяк и ждала на берегу, пока прибудет помощь. А этот человек… это военнопленный.

– То есть ты взяла его в плен? – на губах следователя появилась усмешка, или так показалось Айрине.

– Да. Он тоже был сбит, находясь на борту пассажирского самолета, и его выбросило на берег. Я помогла ему… конвенция об отношении к военнопленным…

– Я знаю, – прервала ее следователь. Она встала и подошла к Айрине, шурша длинным подолом платья. Присела на край стола, довольно мило улыбаясь. – Зачем ты врешь мне?

Айрина почувствовала, что краснеет, но постаралась держать себя в руках. Под воротником неожиданно защипало, как будто разгоряченную кожу кололи иголками.

– Ты вспотела, девочка. У тебя шея мокрая. И под мышками наверняка тоже. Да и здесь…

Она протянула руку и совершенно бесцеремонно коснулась груди Айрины, стала мять ее между пальцами. Вспыхнув, Айрина отскочила, едва сдержавшись, чтобы не ударить следователя по руке.

– Что… что вы себе позволяете?!

Не переставая улыбаться, женщина поставила ногу на стол, поддернув платье. Из-под черных оборок виднелся край белой нижней юбки; нога была обута в черный лакированный сапог с «гармошкой» на голенище. Приняв вызывающую позу, следователь посмотрела на Айрину откровенно оценивающим взглядом.

– Ты знаешь, сколько людей, войдя сюда, уже не вышли обратно? – спросила она. – Сколько человек попали на коррекцию только из-за собственной глупости и нежелания говорить правду? Ты тоже хочешь, чтобы тебе промыли мозги? Хочешь стать, как те В-13, что подметают улицы?

Айрина не смотрела в лицо следователю, уставившись на ее сапог. Неожиданно ей представилось, как этот сапог давит ей на горло, душит, душит… «Они не имеют права применять ко мне коррекцию. Если я скрываю свою связь с Деймоном, это еще не преступление. Или?..»

Следователь уселась на край стола и сложила руки на груди, насмешливо глядя на Айрину; та стояла возле стены, дрожа от возмущения, страха и растерянности. Бессмысленно выгораживать Деймона, и еще глупее молчать про самоуправство Сюань, хоть и нехорошо чернить покойницу…

– Мы ведь знаем о каждом твоем слове, правда ли это или нет; мы фиксируем каждый твой удар сердца, каждую каплю пота на ладони. Облегчи жизнь себе и мне – расскажи, как все было на самом деле.

Айрина непроизвольно потерла ладошки – действительно, влажные.

– Не лги, девочка. Скажи нам правду, – мягко напирала следователь. – Мы допросили под гипнозом твоего кибернетика и все знаем. Так что нет смысла упираться.

Айрина вздохнула, отбрасывая колебания.

– Хорошо. Это он… сбил наш вертолет. Все из-за этой дрянной Сюань – она решила атаковать подлодку. Угробила всю нашу команду и сама погибла… дура! А этот парень помог мне выбраться. Да, мы провели вдвоем ночь, и мы были… близки друг другу, ну и что? Я не нарушала присяги! – с вызовом закончила Айрина. – Интимная близость с военнопленным – это не преступление! Об этом в инструкциях, если хотите знать, вообще ничего не сказано!

– Я не буду тебе говорить про моральный облик бойца гайанской армии, – усмехнулась следователь. – Ты этому облику явно не соответствуешь. Но вот между нами говоря, что ты в нем нашла? Это, конечно, к делу не относится, и все же, неужели он чем-то лучше наших мужчин? Ты меня извини, но на такого оборванного жалкого червяка я бы даже не взглянула. Тем более с электронной схемой в башке. Или это-то тебя и заводит?

Айрина стиснула зубы.