Читать книгу - "Мечи против колдовства. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 1 - Фриц Ройтер Лейбер"

Джанарл побагровел от гнева и неожиданно схватил дочь за руку.

– Твоя окаянная мамаша перереза́ла мужчинам глотки глазом не моргнув. Ты немедленно всадишь копье в эту тварь или попляшешь у меня снова – как прошлой ночью, когда я заставил тебя выдать заклятие колдуна и сказать, где отыскать его курятник. – Он нагнулся к ней и проговорил почти шепотом: – Знаешь, котеночек, я давно уже подозреваю, что твоя мать при всей ее лютости, как и ты, была влюблена в колдуна – правда, ее, наверно, приворожили – и что ты – отродье этого сгоревшего чародея.

Глаза девушки округлились, она попыталась вырваться, но отец притянул ее к себе:

– Не бойся, котеночек, дурь-то я из тебя вышибу, хоть так, хоть этак. А для начала заколи-ка этого кабанчика.

Девушка словно окаменела. Ее белое лицо напоминало маску ужаса.

Герцог замахнулся, однако ударить дочь не успел.

В том месте прогалины, где кабан повернулся, чтобы ринуться в последнюю атаку, появился худощавый юноша, одетый во все серое. Словно человек, находящийся под действием какого-то зелья или впавший в транс, он шел прямо на Джанарла. Трое егерей, стоявшие рядом с герцогом, вытащили мечи и лениво двинулись ему навстречу.

Лицо юноши было бледным и напряженным, на лбу, под чуть сдвинутым назад клобуком, виднелись капли пота. Не спуская глаз с герцога, он прищурился, как будто смотрел на слепящее солнце.

Губы юноши широко раздвинулись, обнажив белые зубы.

– Убийца Главаса Ро! Погубитель волшебников!

В ту же секунду бронзовый меч вылетел из замшелых ножен. Два егеря бросились к парню, один из них, увидев зеленоватый клинок, закричал:

– Осторожно! Яд!

Держа меч, словно это был молот, юноша обрушил на него страшный удар, но егерь с легкостью его парировал, так что клинок просвистел у него над головой, а юноша потерял равновесие и чуть не упал. Шагнув вперед, егерь молниеносно ударил по клинку парня около рукоятки, желая обезоружить его, и бой, еще не начавшись, казалось, уже завершился – но не совсем. Туман внезапно исчез из глаз у юноши, он ощерился, как кот, с новой силой сжав в руке меч, сделал быстрый выпад, крутанул кистью, и меч вылетел у изумленного егеря из руки. Юноша сделал еще один выпад, целясь в сердце его сотоварища, и тому удалось уклониться от удара, только упав на спину.

Джанарл напряженно привстал на стременах и пробормотал: «Щенок показывает клыки», но тут третий егерь, зайдя сзади, хватил юношу рукоятью меча по затылку. Тот выронил меч, покачнулся и стал оседать, но первый егерь, схватив его за ворот туники, толкнул на своих товарищей. Решив позабавиться, те взяли его в толчки и принялись бить наотмашь по лицу и телу спрятанными в ножны кинжалами, а когда юноша рухнул на землю, продолжали пинать его ногами и терзать, словно свора собак.

Джанарл сидел неподвижно и наблюдал за дочерью. Когда юноша появился на поляне, от герцога не ускользнул испуг девушки – она явно знала парня. Теперь она сидела, подавшись вперед, губы ее подергивались. Дважды герцог хотел было заговорить с нею, но передумывал. Лошадь Иврианы неспокойно перебирала ногами и ржала. В конце концов девушка съежилась в седле, едва сдерживая рыдания. Джанарл удовлетворенно хмыкнул и приказал:

– Ну, пока хватит! Тащите его сюда.

Двое егерей подхватили едва живого парня, серая одежда которого была испещрена красными пятнами.

– Ты трус, – проговорил Джанарл. – От этой забавы ты не умрешь. Ребята просто немного обработали тебя перед другой забавой. Но я забыл, что ты – хитрый колдунишка, который бормочет свои заклинания и проклятия в темноте, за спинами у людей, трусливый негодяй, который гладит всяких зверушек и вообще разводит в лесах сладенькие сантименты. Тьфу, гадость! Меня тошнит от этого! А между тем ты пытаешься сбить с пути истинного мою дочь и… Да слушай же, колдунишка несчастный!

С этими словами герцог нагнулся и дернул за волосы болтающуюся голову юноши. Тот закатил глаза и судорожно дернулся: егеря от неожиданности не сумели его удержать, и Джанарл чуть было не выпал из седла.

Внезапно послышался громкий треск сучьев и топот копыт. Кто-то закричал:

– Осторожней, хозяин! О боги, да помогите кто-нибудь герцогу!

Поднявшийся на ноги раненый кабан летел к кучке людей во весь опор, целясь в лошадь Джанарла.

Схватившись за оружие, егеря бросились врассыпную.

Лошадь Джанарла попятилась и чуть не выбросила из седла своего всадника. Кабан пролетел мимо, словно черная ночь в красных сполохах. Еще немного, и Джанарл рухнул бы ему на спину. Кабан резко развернулся и снова бросился в атаку; три копья вонзились в землю рядом с ним. Джанарл попытался выпрямиться в седле, но зацепился ногой за стремя, и лошадь, дернув, повалила его.

Кабан приближался, но тут раздался топот копыт. Мимо Джанарла пролетела лошадь, и направленное уверенною рукою копье глубоко вонзилось зверю в лопатку. Черный кабан дернулся, попытался ударить клыком по копью, завалился набок и замер.

Ивриана выпустила из рук древко копья. Ее пальцы дрожали крупной дрожью. Девушка тяжело осела в седле и другой рукой схватилась за луку.

Джанарл поднялся на ноги, посмотрел на дочь, на кабана, затем обвел взглядом всю прогалину.

Ученик Главаса Ро исчез.

* * *

– Север – в юг, а лево – вправо, стань пустынею, дубрава, сон, повсюду ставь заставы, помогайте, лес и травы.

Опухшими губами Мышонок бормотал заклинание; казалось, он обращался к земле, на которой лежал. Сложив пальцы в кабалистический знак, он достал из крошечного мешочка щепоть зеленого порошка и бросил его в воздух движением кисти, которое заставило его поморщиться.

– Пес, от волка ты рожден, враг бичу и сворке он. Чти единорога, конь, он свободен, как огонь. Помогайте, ночь и сонь!

Договорив заклинание, Мышонок затих; боль в истерзанном теле стала не такой мучительной. Он лежал и прислушивался к чуть различимым звукам погони.

Прямо перед его лицом оказался пучок травы. Мышонок смотрел, как трудолюбивый муравей карабкается по стебельку, падает и снова лезет вверх. На какую-то секунду он почувствовал сродство между собой и крошечным насекомым. Потом вспомнил черного кабана, чья неожиданная атака дала ему возможность скрыться, и на миг почему-то связал его с муравьем.

Ему пришли на память пираты, угрожавшие его жизни, когда он странствовал по западу. Однако их веселая жестокость в корне отличалась от намеренного зверства герцогских егерей, которое явно доставляло им удовольствие.

Постепенно в Мышонке стали закипать гнев и ненависть. Перед его мысленным взором предстали боги Главаса Ро, их обычно бесстрастные лица стали белыми и насмешливыми.