Читать книгу - "Война с Альянсом - Константин Назимов"

«– Э-э-э, как всем, – осторожно ответил тот, после короткого замешательства.»

– Так какого… – сдержался, не стал употреблять жесткие выражения. – В столице и в развитых городах Европы давным-давно улицы в такую жару поливают! Почему же у нас только когда требуется грязь смыть, да и то дождей чаще дожидаемся?! Или дворников не хватает?

Последний вопрос задал с ехидцей. Для меня, когда осмотрелся в столице, одним из откровений оказалось, что профессия дворника оказалась престижной. На эту должность, а это именно так, не просто устроиться и требуется своего рода блат. Абы кого не берут, домовладелец в обязательном порядке интересовался прошлым своего работника. Чаще всего ими становились прошедшие воинскую службу и имеющие награды. Тем не менее, требовалось еще какое-то поручительство от того или иного сослуживца или знакомого. Работа же дворником не такая и простая. С одной стороны кажется, что махай метлой, да мусор или снег убирай. Однако, это лишь видимая часть. В обязанности входит слежение за порядком на своей территории и совместная работа с полицией. Да и подработок или так называемых халтурок у дворника хватает. Кому-то надобно дров нарубить, вещи перетащить или последить за сбором квартирной платы. Опять-таки, дворник имеет право выписать ту или иную справку.

«– Ваше высокопревосходительство, все понял, немедленно отдам распоряжение! Дороги и тротуары окажутся в идеальном порядке, – заверил меня градоначальник».

– Только не переусердствуйте, – попросил я и разорвал связь.

– И почему поливать улицы до вашего распоряжения не додумались? – удивленно покачал головой Александр, который все отлично слышал. – Сейчас бы не так с улицы духота шла, а был бы прохладный воздух.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил я и сказал: – Пойдемте, хочу от господина управляющего услышать, как он до такой жизни докатился, а потом и с его сожительницей побеседовать.

– Иван Макарович, а может кофе и ограничитесь протоколами? Чего он вам может нового рассказать? Право слово, идти в сырой и холодный подвал, б-р-р, – помощник Анзора передернул плечами, словно ему резко стало холодно, не взирая, что на дворе больше двадцати градусов, хотя и ночь стоит.

– Пойдемте, – отмахнулся я. – Вы же могли переусердствовать, а управляющий себя оговорить. Мне необходима правда, какой бы горькой она не была.

Александр вздохнул, но перечить не посмел. Мы вышли из его кабинета, который помощник главного контрразведчика за собой закрыл аж на два ключа!

– Остерегаетесь, что кто-то может вас обворовать? – сдерживая улыбку, поинтересовался я у своего спутника.

– Таковы порядки, начальству виднее, а оно требует, чтобы никто посторонний просто так в кабинетах не шлялся, – ответил Александр, намекая на Анзора, который выдвинул такие требования своим подчиненным.

Хм, правильно, если уж заниматься вопросами безопасности и разведкой, то начинать необходимо с себя. Что получится, если каждый сможет заходить в кабинеты? Никакие секреты не утаить. Следует этот опыт перенять и насаждать в той же армии, моем управлении. Часто случается, что Анну прошу принести того же кофе и в приемной остаются посетители. Охранители около дверей бумаги не охраняют. С такими размышлениями спустился за Александром Анзоровичем в подвальное помещение, где находятся камеры для заключенных. Последних, слава богу, немного, шпионов и смутьянов-революционеров практически в Сибири нет. Условия тут, мягко скажем, не очень, зато в данный момент прохладно, хотя и сыро. Ну, это если после жары и духоты в подвале оказаться, а проведи тут пару часов и замерзнешь к чертям собачьим.

– Открывай, – приказал Александр Анзорович охраннику, указав на железную дверь в камеру.

– Есть, – коротко ответил ефрейтор.

Господин Корбин сидит на нарах, на лице ссадины, глаз заплыл, губа разбита. Рубашка, когда-то белая, вся в розовых разводах. На ногах у бывшего управляющего заводом обуви нет, только носки, брюки без ремня. Молча огляделся. Кроме нар и отхожего места, да решетки на оконце под потолком, находящимся в самом верху, тут нет ничего, если не считать ярко светящую лампочку.

– Встать! – рыкнул ефрейтор и арестованный со стоном с нар встал и покачнулся.

– Свободен, – махнул я рукой охраннику.

– Дверь не запирай, – велел ефрейтору Александр, когда тот направился из камеры.

Молча прошелся по камере, шесть шагов вперед и уперся в стену. Это одиночка, тут не разгуляешься.

– Хочу услышать все, что говорили под протокол и получить объяснения из-за чего пошли против империи, – не оглядываясь на Корбина, произнес я.

Люди Анзора допрос проводили с пристрастием, этого Александр не скрывал. На самом деле, я опасался увидеть бывшего управляющего с переломанными руками и ногами. Не исключал возможности, что он и вовсе при смерти. Нет, его перед моим приездом, привели в более-менее сносное состояние. Не удивлюсь, если и обезболивающее вкололи. Зная Жало, могу догадаться, что тот мог подстраховаться!

– Отвечай! – гаркнул Александр.

Обернувшись, увидел, что на губах Корбина играет кривая улыбка, а глаза с расширенными зрачками. Тем не менее, его покачивает, да и стонал он когда с нар поднимался. Похоже, дознаватели перестарались, как с выбиванием признания, так и с наркотиком. Увы, но быстро снять боль легче всего с опиумом, который дешев и не запрещен в продаже. Это еще один из пунктов моих споров с Портейгом. Профессор категорически против изъятия из аптек сильного обезболивающего, не соглашаясь, что люди из-за него становятся зависимы.

– Мне не столь интересно на какую вы работали страну, достаточно того, что предали Россию, – подошел я к бывшему управляющему. – Могу допустить, что из-за каких-то убеждений или проблем в личном плане. Но, черт побери, у меня в голове не укладывается, как можно предать Родину! Или это из-за наживы и желания красиво пожить?

– А разве я не этого достоин? – неожиданно ответил Корбин. – Чем хуже вас или ваших шавок, которые могут себе позволить в ресторанах развлекаться и девиц понравившихся в кабинетах обжимать? Н-е-т! Есть у меня гордость и самоуважение! Вы все плохо кончите, народ вас на вилы поднимет или освободители земли Русской придут и накажут!

– Ах ты мразь! – выдохнул Александр и коротким ударом заехал Корбины под ребра, а потом добавил по печени несколько раз.

Бывший управляющий на нары рухнул и демонически рассмеялся, после чего изрек:

– Гниды вы! Ничего, захлебнетесь в кровушке!

Всего ожидал, но не такого разговора. Предполагал, что арестованный начнет на коленях ползать и прощения вымаливать. Он на самом деле говорит, что думает или это так наркота действует?

– На кого он работал? – обратился я к Александру.

– Насколько смогли проследить цепочку предполагаемого перемещения двигателя, то Британия в этом замешана. Конечный получатель груза – Баркер, специализирующаяся на пошиве и продаже обуви. Считаем, что получатель подставной, – ответил правая рука Анзора. – Не удивлюсь, что адрес использован с единственной целью – не вызвать подозрений, а впоследствии груз заберет совершенно другое лицо. Анзор предлагает проследить, кто это будет. В ящик напихать лом или камни и сделать вид, что нам ничего о посылке неизвестно.