Читать книгу - "Экспедитор - Игорь Негатин"

Пришлось снять револьвер вместе с кобурой и поясом. Во избежание лишних и вредных для здоровья телодвижений. Спорить, когда у собеседника такой весомый аргумент, а у меня рука на перевязи, не хотелось.

Мартин, поинтересовавшись моими планами, решил проводить меня в наш лагерь. То ли проверял, то ли и правда ему по пути – не знаю.

Наше знакомство было предопределено. Вильяр часто появлялся в этой части побережья, так что рано или поздно мы с ним свели бы знакомство. Его лошадь вороной масти была привязана рядом с моей. Она мирно общипывала листья с чахлого кустарника, аккуратно выбирая листочки посочнее.

– Раньше в этих подземельях часто отсиживались контрабандисты, – рассказал он, когда мы добрались до лагеря и сели передохнуть.

Повар приветливо улыбнулся моему новому знакомцу и выставил миски с похлебкой и кувшин вина. Федерико где-то носился, и можно было не опасаться очередной взбучки. Тем более что все положенное я уже сделал. Судя по кускам говядины, оказавшейся в наших мисках, сеньора Вильяра здесь уважали.

– Раньше?

– Потом ими занялся Альварес Гарса, и ребята перебрались чуть дальше на восток.

У меня мелькнула мысль, что здешний коррехидор просто избавился от конкурентов, но я не стал озвучивать эти мысли. Мало ли… Даже если это и так – что мне с этих местных разборок? Своих проблем выше крыши.

– И давно это случилось?

– Примерно с месяц. – Мартин пожал плечами и начал хлебать суп. – Место, как видел, удобное. Рядом есть бухточка, где можно разгрузить лодку, не опасаясь лишних свидетелей.

– Удобное? Я бы так не сказал. Достаточно перекрыть вход в подземелье – и все, будешь сидеть как в мышеловке.

– Хм… Ты не все знаешь, парень, – усмехнулся Вильяр. – Там, на нижнем уровне, рядом с лестницей есть потайной ход, который ведет в пещеры. Его трудно заметить, но он есть.

– Пещеры?

– А ты как думал, – с важным видом кивнул он. – Здесь этого добра хватает.

– Понятно…

– Ваши парни так и бегают к Джаббару?

– Случается, – осторожно кивнул я.

Мартин допил вино, поднялся, немного помолчал и провел ладонью по губам:

– Посоветуй им быть осторожнее.

– В смысле?

– Старик ведет какие-то дела с Альваресом. Если твои землекопы начнут хапать лишнее, то Джаббар не станет рисковать и расскажет про них коррехидору, а Гарса выдаст виновных Федерико Линаресу.

– Как все запутано, – усмехнулся я.

Вильяр кивнул и продолжил:

– Сеньоры хоть и постоянно собачатся, но дружат с давних пор. И вот еще что, Серхио… Вижу, как загорелись твои глаза, когда я сказал про пещеры. Не лезь туда. Гиблые там места.

– Почему ты мне это рассказываешь?

– Джил Лангар…

– При чем здесь мой помощник? – не понял я.

– Я хорошо знал его отца, – пояснил Мартин. – Джил, можно сказать, вырос у меня на глазах. Если бы не некоторые обстоятельства, ему бы не пришлось копаться в земле. Его отец был воином, и, поверь, не самым последним.

– Понятно… Спасибо, я учту насчет пещер и подземелий.

– Ты умный малый, Серхио.

Вильяр прикоснулся рукой к шляпе и побрел к коновязи. Я посмотрел ему вслед и отпил вина. Час от часу не легче. Кто и когда зачистил подземелье? Старик Джаббар? Вряд ли… Да, я проспал его появление, но он выбирался из провала с такой поспешностью, что явно перед этим там не был. Был слишком напуган всем увиденным и торопился оттуда убраться. Еще и коррехидора привел… Что из этого следует? Зал прибрали до его прихода. Прибрали, но тело не стали трогать, оставив Рыжего валяться на каменных плитах. Кто это сделал?!

Я бы обязательно прогулялся в пещеры, если бы… Если бы все не пошло наперекосяк…

Это случилось три дня спустя. Времени точно не помню. Незадолго до ужина. Часов в девять. Как раз закончил заполнять график завтрашних работ и с удовольствием встал из-за стола. Себастьяно покосился на меня, что-то буркнул и уткнулся в бумаги. Плевать я хотел на его недовольство! Тем более что в тот день пахал не разгибаясь.

Вышел из палатки и с большим удовольствием подставил лицо вечернему ветру. После затхлой и провонявшей по́том палатки воздух показался божественным эфиром. Еще бы умыться… Ничего, послезавтра выходной, и я обязательно съезжу в Базалет. В бани. Надоело кормить здешних клопов и вшей.

Закурив, я осмотрелся и пошел в сторону кухни, но не успел сделать и двадцати шагов, как между палатками заметил знакомую фигуру Джила Лангара. Парень стоял на коленях и скулил, пытаясь удержать тело Федерико Линареса, а бедный ученый дергался и сучил ногами, словно хотел отползти в сторону. Джил – раздери меня дьявол – бестолково хватал его за плечи и оглядывался по сторонам, будто боялся, что его увидят, – или, наоборот, ждал поддержки.

– Джил, что ты делаешь?!

Он поднял голову, увидел меня и закричал:

– Сеньор! Сеньор Серхио, клянусь, это не я!!!

Я подбежал к ним, но хватило и одного взгляда, чтобы понять – Линаресу уже не помочь. На горле зияла рана, из которой толчками била кровь. Кто-то перерезал ему глотку – и сделал это так ловко, что не оставил бедняге ни малейшего шанса. Линарес хрипел, хватая Джила за руки, словно пытался что-то сказать, но сил уже не было. Не прошло и нескольких секунд, как ученый вцепился в мою руку и обмяк.

– Джил, что здесь произошло?!

– Сеньор, это не я! – Он меня не слушал. Верещал, как недорезанный, пока не получил от меня оплеуху, чтобы прекратить истерику, но было поздно. Между палатками появились люди, и всего через несколько секунд нас сбили на землю и связали.

18

Боль не уходила. Отступала на время, прячась в закоулках избитого тела и позволяя лишь судорожно вздохнуть, а затем наваливалась с новой, оглушительной силой, сметая остатки выдержки и воли к жизни. Я уже перестал чувствовать вкус собственной крови. Харкал, сплевывая на каменные плиты бордовые сгустки. Задыхался, корчился от боли, а новые удары не доходили до моего разума, словно нервы не выдерживали и рвались, как гнилые нитки. Я тонул. Тонул в бездне отчаяния, как исчезает в глубинах океана скорлупа разбитого штормом корабля.

Казалось, еще немного – и забуду собственное имя. Где-то еще теплилась искра сознания, но едва она разгоралась, как накатывала новая волна боли, и сознание покидало меня, бросая в спасительную темноту забытья. Мелькали смутные образы, знакомые и незнакомые лица, а потом мозг взрывался, разрушая милосердную тьму, и все повторялось. Вновь и вновь.

– За что ты, падаль, убил Федерико Линареса?!!

– Не уби…

Я даже света не вижу. Удар – и сознание услужливо покидает тело. Темнота… Она давит, прижимая к каменным плитам, пока меня не обливают холодной водой, но и она не всегда помогает вернуться в настоящее. Я где-то там – в безвременье. Вижу ребят из Сотки. Они проходят мимо, исчезая в каком-то тумане. Хочу закричать, но даже хрипеть не в силах.