Читать книгу - "Мичман с «Варяга» - Константин Георгиевич Калбанов"

Ага. Значит, «Оборо» мы всё же достали. Не было уверенности, что всё получится, ведь полтора пуда взрывчатки это вовсе не приговор даже для такого небольшого корабля. Он способен остаться на плаву при затоплении любых двух отсеков, и при спокойном море вполне возможно либо дойти своим ходом, либо отбуксировать на базу. Но тут, похоже, вышло очень удачно.

— Кстати, а что это были за дымы? — не удержался от вопроса Молас.

— Генератор дымзвесы. Ничего сложного, я опишу всё самым подробным образом. Только горючего расходуется чрезмерное количество.

— Непременно укажите в рапорте. Так к чему вы ведёте, мичман?

— Разрешите «Варягу-02» участвовать в крейсерских операциях в качестве разведки и посыльного катера.

— Участвовать в крейсерских операциях? Каким образом, мичман? Да вам с вашими четырнадцатью узлами, которые вы можете выдавать непродолжительное время, нет места в строю. И потом, какой от вас прок в море? Вам вообще известна концепция применения минных катеров?

— Охрана базы и якорной стоянки корабля носителя, — ответил я.

— Вижу, что знаете.

— Ваше превосходительство, но вы ведь можете нас пока не переводить никуда хотя бы в течение недели?

— Это я могу. Но зачем?

Заинтересовал его странный мичман, оказавшийся сегодня у всех на слуху. И дело даже не в иностранных изданиях, а в том, что я сейчас наверняка супер-пупер-мега популярен в народе. Экипажи «Варяга» и «Корейца» превозносят все, кому не лень. Но до статей француза и англичанина на страницах газет мелькало лишь имя Руднева. Теперь же ещё и моё. И да, чёрный пиар работает где-то даже лучше, и имя этого русского ублюдка, которого нужно непременно распять, врезается в память весьма отчётливо.

И ещё один момент. Вот такие шебутные подчас являются либо источником проблем, либо хорошей возможностью заявить о себе за чужой счёт. Понятно, что задница станет гореть у меня. Но кто мой командир, и чьи приказы я выполняю? Вот то-то и оно. Иначе он со мной и говорить бы не стал. Разве только ему предстоит решить, стоит ли ставить на меня. Ведь я могу и проблемы создать.

— Катер слегка поистрепался за время длительного перехода, имеется ряд неисправностей. Разрешите встать на недельный ремонт? — попросил я с явным намёком.

— Хотите удивить меня? — понял Молас.

— Пока мне это удавалось.

— Хорошо. Будь по-вашему, — легонько прихлопнул он ладонью по столу.

Ага. Кажется, он всё же решил поставить на меня. Не иначе как в свете того, что на должность командующего назначили Макарова. Степан Осипович и сам не чужд риска и рисковых любит. К тому же стоял у истоков миноносок, а потому такую поддержку со стороны Моласа оценит, что положительным образом скажется на карьере. Если же что-то пойдёт не так, то все шишки можно сбросить на молоденького и не в меру ретивого мичманца.

— У вас есть эта неделя. Пока же «Варяг-02» с экипажем будет прикомандирован к «Новику». Он сейчас в ремонте, вот и пристраивайтесь неподалёку. Там же становитесь на довольствие. Соответствующее распоряжение получите у флаг-офицера. Ещё вопросы?

— У нас на борту винтовки, револьверы, пулемёт, минный аппарат, сорокасемимиллиметровая пушка и боеприпасы, которые я хотел бы сдать.

— Передайте всё на склад. Соответствующее распоряжение также получите у лейтенанта Шереметева. Надеюсь, это всё?

— Так точно, ваше превосходительство, — поднявшись, отдал я честь.

— Можете идти.

Когда я вышел из каюты, меня встретил флаг-офицер лейтенант Шереметев. Окинул оценивающим взглядом, покачал головой, мол, одобряю и восхищаюсь, и скользнул в каюту начальства за распоряжениями…

Парни восприняли новость о приписке к «Новику» с нескрываемой радостью. И понять их несложно, если только вспомнить, в каких условиях им приходится проживать уже целую неделю. Но даже после этого они были готовы идти за мной.

— А вот и наша знаменитость. Ну, здравствуйте, мичман. У нас вопросов к вам не с версту, но с две точно, — по-простому встретил меня командир крейсера капитан второго ранга Эссен.

Нужно ли говорить, что я был удивлён? Нет, я, конечно же, читал о том, что Николай Оттович не страдал чванством и о людях судил по их заслугам. Что мог выслушать предложение матроса и, если находил его дельным, принимал разумные доводы. Что собрал на своём крейсере чуть не всех неугодных и дебоширов эскадры, которые потом дрались как черти.

Не знаю, что тут правда, а что вымысел, но факт остаётся фактом, встречал он нас сейчас не просто тепло, а как старший брат младших, в чём-то изрядно преуспевших. Не скажу, что незаслуженно, а потому ни капли неловкости я не испытал. Удивился, это да, но принижать свои заслуги у меня даже мысли не возникло.

— Боцман, команду разместить, выдать койки, определить место. Таких орлов принимать у себя на борту за честь. Андрей Максимович, определите, пожалуйста, каюту для мичмана, — это уже старшему офицеру, и опять ко мне. — Советую привести себя в порядок. У нас, конечно же, вопросов много, но сдаётся мне, что вас ещё потянут на доклад к Старку, а в штаб лучше являться свежим и до синевы выбритым.

Николай Оттович оказался прав. Однако я успел отобедать в компании офицеров крейсера и поведать о своих приключениях. В отредактированной версии, ясное дело. Доверился одному, вот и ладно. На этом пока остановимся. Эссен мне особой протекции не составит, и под его крылышком мне не отсидеться. А потому, при всём моём уважении, я и не подумаю с ним откровенничать.

Что же до дымогенератора, то никаких проблем. Я сразу после обеда тут же, в кают-компании, набросал принципиальную схему, а дальше пусть механики додумывают, как это лучше обустроить и приладить на «Новике». Ничего невозможного. Как и в увеличении выработки дыма, чтобы укрыть крейсер, а не маленький катер.

— А ловко у вас получается обращаться с карандашом. Ни готовальни тебе, ни линейки, и транспортир без надобности, — покачал головой Хвицкий, служивший на «Новике» младшим инженером-механиком.

— Полагаете, что окружности и углы соответствуют заявленным в должном масштабе? — усомнился его коллега Пото.

— Уверен в этом, — глянув на меня, заявил тот.

— Можете даже биться об заклад, — подмигнул я.

А что такого? Да здравствует моя абсолютная память, а ещё способность словно отстраняться от тела, что позволяет управлять им будто аватаром.