Читать книгу - "Тотальное преследование - Николай Басов"

– Я видел, ты у нас даже спортом подзанялся, – протянул доктор со странной интонацией.

– Мне это помогает, поднимает энергетику, и вообще… Я даже курить тут бросил. – Том подумал и добавил: – Когда выйду отсюда, наверное, снова начну. Скучаю без табака.

– Мне передали, что ты просил денег из дома.

– Я же застрял тут дольше, чем рассчитывал. Вот и поиздержался.

– На воле хорошо зарабатывал?

– По нынешним меркам, средне. Но мы с женой копили на машину, эти деньги мне и помогают… сейчас. – Том улыбнулся, чтобы все было понятно. – Ничего, вернусь, новые заработаю.

– Вернешься… – опять очень необычно проговорил врач, словно этого могло и не произойти. – Новые заработаешь… Так что же, Извеков? Пожалуй, должен тебе признаться: у нас всего тут имеется восемь тысяч четыреста часов для заливки. По всему объему знаний, которыми мы располагаем. Включая социальные науки, медицину и развлекаловку, как мы ее называем, – художественность, о которой мы, кажется, говорили: шахматы, головоломки разные… Да, чуть не забыл, есть еще языки. Вот этого добра много, но оно тебе, наверное, нелегко будет даваться. У тебя как раз по языкам самые плохие показатели адаптации. Предположительно, их в тебя следует вгонять раза по три или четыре, чтобы ты их действительно выучил. А этого, сам понимаешь, нам никто не позволит. Порог в сорок процентов усвояемости нам никто не отменял… Ты-то чего хочешь?

Том призадумался. Вопрос, который он и сам себе не раз задавал, и бывало, что отвечал. Сейчас, когда он прозвучал в виде конкретного предложения, все же обескураживал. Над ним следовало подумать.

– А сколько я уже прошел у вас? – спросил он.

Доктор с видом персидского падишаха повернул голову к сестре.

– По нему у нас тысячи полторы часов, тысяча семьсот?.. – полуутвердительно спросил он.

Сестра бросилась было к столу, но остановилась чуть не с поднятой для шага ногой. Отступила, потому что в комнату входила целая делегация. Впереди вышагивал в каком-то изжеванном и не очень свежем халате бородач внушительного вида, в больших очках, которые закрывали пол-лица. Только и видно было – уши, борода да эти очки.

Доктор вылетел с кресла, бородач оглядел те шесть человек разного пола и возраста, которые явились с ним, и уселся. Потом посмотрел на доктора и осуждающе покачал головой:

– Значит так, коллега, показывайте вашего уникума.

Доктор, который обычно демонстрировал скуку и отстраненность от своих пациентов, на этот раз, чуть не согнувшись, вытянул в сторону Тома сухонькую ладонь. Он даже в этом жесте не был уверен – по крайней мере, голоса не подал.

– Вы? – проговорил бородач, как ему и было положено по сану, глуховатым басом, и с той барственной замедленностью, которая вырабатывается годами начальственного положения. – Тысяча семьсот часов?! Отменно… Графики смотреть не будем, вы на словах поясните, как же это выходит?

– Не знаю, – пролепетала совсем потерявшаяся сестра. – Иногда, я должна признаться, включала тройную скорость. Так что в сумме, наверное, у него уже набралось под пять тысяч часов. Может быть, чуть меньше.

– Угу, – буркнул бородач, определенно от восхищения. – А вы его не убьете? Он же у нас инженер… Что-нибудь трудное пробовали? Художественность всякую?..

– На нее у него ушло часов триста. Дольше и трудее всего давалось, но коэффициент усвоения почти шестьдесят процентов, – отрапортовала сестра.

«Ого, да я теперь знаю, оказывается, мировую архитектуру, только не догадался об этом», – подумал Том.

– И это при тройной-то скорости?! Каково, а? – Бородач снова покровительственно посмотрел на свою свиту, словно достижения Тома – его личная заслуга. – Чего теперь желаете, молодой человек?

Он наклонился в сторону Извекова и повысил голос, словно разговаривал с глухонемым идиотом.

– Мне сказали, что можно опробовать медицину, а потом шахматы и языки, – сказал Том. – Экономику, кажется, я уже… получил.

– Не экономику, – чуть дернулась сестра, – а предпринимательство. Курс теоретической экономики был сокращенный, так было в его сопроводиловке написано. Вот я и… поостереглась.

– Жалко, что «поостереглась», – передразнил ее бородач, но той это было привычно. Она на другое отношение и не рассчитывала. – Значит, теперь медицина, да? – Он сверкнул очками, снова приглядываясь к Тому. – Вы же понимаете, молодой человек, что многим, очень многим после наших… операций над ними трудно приходится. Они даже разговаривать учатся заново. Поэтому я с вами вначале… так и вел себя. Вы же, кажется, вполне вменяемы, даже не слишком страдаете от перегрузки. – Он подумал, тряхнул бородой. – Ничего не понимаю, но случай интересный! Хорошо, закачивайте ему медицину и еще что-нибудь потруднее. Языки, говорите, не воспринимает?..

«А ведь он все это уже прочитал в медицинской карте и отлично все помнит, – сообразил Том. – Прикидывается, однако, свои властные возможности демонстрирует».

– Вот и валяйте дальше. Посмотрим, что с ним будет. Только тестирование его мозгов и извилин, – бородач хмыкнул, – проводите очень дотошно. Чтобы было о чем сообщать на врачебном совете… Может, даже статья выйдет, чем черт не шутит?

Когда вся компания удалилась, сестра почти с отчаянием посмотрела на Тома, вздохнула и уже более спокойным тоном сообщила:

– Да, устроили вы переполох. Но зато теперь и я могу не волноваться.

– О чем волноваться? – удивился Извеков.

Сестричка не ответила, но и так было ясно – боялась она, что убьет вот этого дылду непонятного, а потом отвечать придется. «И ведь ничего «не придется», – думал Том, укладываясь на стол и заползая в шлем. Бывало тут уже такое, убивали они по неосторожности или исходя из неверных данных о человеке и его мозгах, и ничего не происходило. Хотя, как выяснилось, кое-какая проверка при этом все же проводилась.

Он привычно устроился поудобней и стал думать о том, как устроена эта машина. Ему о ее устройстве никто толком ничего не говорил, никто не показывал ни чертежей, не давал объяснений хотя бы по принципам работы тех или иных ее узлов и устройств. Но Извеков почему-то сам до многого доходил – бывало у него такое вот просветление мозгов, когда он самостоятельно о многом догадывался. И знание физики-математики тут было ни при чем. Он знал это другой стороной своих знаний. Пожалуй, даже не знаний, а именно своей способностью догадываться. Интуицией, что ли?.. «Жаль, у них нет тут курса интуиции», – вяло думал Том, уже уходя под загрузку. Сегодня, кажется, была общая анатомия, а впереди – он об этом тоже догадывался, – будут другие разделы, но сегодня обойдемся чем-нибудь попроще.

Жалко было немного, что они именно так лодируют. Ему бы начать с химии, он-то ее освоил в полном отрыве от биологии… Потом было бы неплохо, если бы они его и биологией подкачали. А то что же за врач, который биологию толком не знает – это же базовая наука, что ни говори. И лишь потом следовало бы, наверное, перейти к медицине.