Читать книгу - "Эта безумная Вселенная - Эрик Фрэнк Рассел"

— Сколько прошло времени с того момента, как замечен вирус? — поинтересовался бурильщик.

Полистав свой журнал, Ярбридж ответил:

— Сорок семь дней.

— А сколько осталось до прибытия корабля?

— Тридцать два.

— Как думаете, он прилетит?

Этот вопрос потряс всех.

Ярбридж нервно провел рукой по растрепанным волосам.

— Почему нет?

— Корабль — это вам не мыслящая машина из фантастических рассказов, — объяснил бурильщик. — Кто-то должен отдать приказ, а кто-то его должен исполнить.

— Ну и что мешает?

— А если власти слишком заняты и им не до нас?

— Это исключено…

— Или корабль уничтожен?

— На Земле два корабля для снабжения лунной экспедиции, — напомнил Ярбридж.

— Ну и что? Идет война. Корабли стоят бок о бок — если взорвать один, то и второму конец.

— Ну, их не так просто взорвать, — возразил Холланд. — Стартовая площадка очень хорошо охраняется.

— Ну да — после полувека мирной жизни? Даже в те времена, когда велись войны, защита была недостаточной.

— Почему бы нам не запросить космопорт, чтобы подтвердили время прибытия? — вмешался Джо.

Ярбридж, который мрачно смотрел на приемник, ничего не ответил.

— Да что на тебя нашло? — У Джо на лице появилось подозрительное выражение. — Твоя работа — поддерживать связь с Землей. Как насчет того, чтобы связаться с космопортом?

— Я могу попытаться, — ответил Ярбридж.

— Попытаться? Что ты хочешь сказать? — Джо оглядел остальных, а потом добавил: — Когда ты в последний раз выходил на связь с космопортом?

— Девять дней назад.

— И больше не пробовал?

— Много раз. Никакого ответа.

— Никакого ответа, — эхом отозвался Джо.

Он сглотнул, опустил голову, но так и не нашел, что сказать.

Уилкин не сводил с него цепкого взгляда.

— И ты ничего нам не сказал, — вмешался в разговор другой бурильщик. Он не скрывал раздражения. — Эти заносчивые механики знали, что мы отрезаны от Земли, но помалкивали. Мы слишком темные — все равно ничего не поймем. Бурильщики, что с нас взять?

— Не стоит разделять экспедицию по профессиональному признаку только из-за того, что вас четверо и вы бурильщики, — вмешался Холланд. — Мы все оказались в трудной ситуации. Люди в порту наверняка заняты более серьезными проблемами. Мы не раз по целой неделе не выходили с ними на связь.

— Но они всегда были на месте, когда мы вызывали Землю, — возразил бурильщик.

— Радиоаппаратура может давать сбои, — не слишком уверенно сказал Ярбридж. — Возможно, у них возникли какие-то неполадки.

— Я всегда считал, что у таких умных парней не бывает неполадок.

— Я тоже об этом мечтаю! — искренне произнес Холланд.

Он потер веснушчатый подбородок и посмотрел на атомный мотор.

Остальные проследили за его взглядом и замолчали. Они прекрасно понимали, что он имеет в виду. Реактор и генератор обеспечивали их светом, не говоря уже об энергии для бурильной установки, рации и плите, без которых не обойтись. А также не обойтись без обогревателей, расположенных по периметру базы. Не будет тепла — экспедиция не переживет холодных лунных ночей. Ну, и кислород, который добывается при помощи электролиза из льда, залегающего на глубине восемьдесят футов, жизненно необходим. Встревоженный бурильщик спросил:

— Сколько у нас топлива?

— Ты имеешь в виду окись тория?

— Да?

— Хватит на пару лет.

— Значит, нужно только поддерживать в рабочем состоянии реактор, и у нас все будет в порядке?

— Да, — спокойно ответил Холланд.

Бурильщик оглядел его с головы до ног, словно пытался понять, не шутит ли он. Потом пожал плечами и отправился к бурильной установке.

Ярбридж взял микрофон.

— Ярбридж вызывает Носитель-Один. Носитель-Один! Как слышишь? Прием!

Он понапрасну тратил силы.

В последующие дни члены экспедиции косились на рацию с нескрываемым скептицизмом, хотя им ужасно хотелось ее послушать. Тысяча друзей Ярбриджа сократилась до дюжины, остальных призвали на воинскую службу.

Но и эти немногие мало что рассказывали — и вовсе не потому, что им было нечем поделиться. Они боялись. Использование вертикальных антенн было запрещено, все переговоры записывались. Сеансы радиосвязи получались очень короткими — собеседники Ярбриджа не хотели выдать какую-нибудь важную информацию врагу.

Однажды Ярбридж сказал Холланду:

— Все очень плохо. Даже если удается войти в контакт с Джорджем из Мемфиса или Жюлем из Тулузы, они даже не смогут ответить, идет ли у них дождь, поскольку враг за линией фронта воспользуется этой информацией.

— Если только у них есть линия фронта, — задумчиво проговорил Холланд. — Твои приятели ни разу не обмолвились о том, кто с кем воюет.

— Все со всеми, — предположил подошедший к ним Уилкин. — А чего еще можно было ждать?

— А когда они решаются что-то сказать, удается получить меньше половины сообщения, — продолжал Ярбридж. — Вот послушайте.

Он увеличил громкость и поймал едва слышный голос англичанина:

— …Еще несколько беспилотных самолетов сбиты над Лондоном минувшей ночью. На остальной территории страны…

Выключив приемник, Ярбридж сказал:

— Вот вам пример. Он говорит, сколько сбито самолетов. Но не сказал, кем они посланы. Даже не упомянул о том, что произошло с бомбами, сброшенными с этих самолетов, и о причиненном ущербе.

— Конечно не сказал, — вклинился в разговор Уилкин. — Удивляюсь, что он вообще говорит. Но и это скоро закончится.

— Почему?

— Свет гаснет по всему миру. Неужели ты стал бы стараться ради застрявшей на Луне горстки людей?

— А кто сказал, что мы не имеем значения? — агрессивно осведомился подошедший Хэнк.

— Я сказал, — ответил Уилкин. — С каких это пор сидящих в партере интересуют те, кому достались только стоячие места на галерке?

— Долго это продолжаться не может, — решил Хэнк. — Оружие не то. Полвека назад были сверхзвуковые ракеты и приборы точного наведения. А в наши дни их попросту не осталось. Обычные пушечные снаряды.

— Откуда ты знаешь? — осведомился Уилкин.

— Да это всему миру известно.

— Неужели? — Уилкин криво улыбнулся. — Жаль, что мы не можем спросить у всего мира.

Хэнк нахмурился, шагнул к рации и хрипло сказал Ярбриджу: