Читать книгу - "Расходный материал - Надежда Навара"

Замок Ветров, горная гряда Аденауэр,

Констант, Протекторат ордена Хранителей.

17 марта 3000 года

Лучи заходящего солнца окрасили обеденный зал замка Ветров в красноватый оттенок. Их блики переплетались с пламенем свечей в высоких шандалах. Поздний обед закончился – пятеро мужчин и одна женщина за столом наслаждались десертом и напитками.

– Итак, дорогой хозяин, – промурлыкала Амалия Гонсалес, сощурившись, – Джиакомо Ломбарди был вынужден согласиться с результатами вашего блестящего расследования?

– Да. – Мономах неторопливо отпил из бокала. – Его светлость настолько возмущен дерзким покушением и изменой Уоллеса, что в самых жестких выражениях потребовал принять карательные меры к сектантам и собственной службе безопасности.

Он хитро посмотрел на усмехающуюся гостью и добавил:

– Чу Фань и госпожа Чатри с трудом уговорили его отказаться от поспешных решений.

Гунар Кийс, чье вытянутое лицо в слабом освещении приобрело мертвенный оттенок, пробормотал:

– Лучше бы они повлияли на гроссмейстера в прошлом году.

Магистр Гиад возлагал на «святую троицу» немалую долю вины за бедствия, обрушившиеся на Объединенную Республику.

– Очевидно, нам следует приложить все усилия, чтобы инцидент не получил широкой огласки, – резюмировал тучный фон Зидлер и со вздохом сожаления прикончил апельсиновый десерт.

Он оглядел стол и указал массивным подбородком на изящную хрустальную вазочку:

– Амалия, пожалуйста, перелай мне вон то соблазнительное мороженое.

– Юрген, ты неисправим! – назидательно заметила Гонсалес и тем не менее выполнила его просьбу. В тандеме магистров-союзников энергичная и собранная женщина давно играла ведущую роль, снисходительно потворствуя сибаритским наклонностям старшего по возрасту коллеги.

– Вы совершенно правы, уважаемый магистр, – подал голос командор Николас Брем. – Я уже получил указания – военное положение объявят учениями по отражению террористической атаки. Свидетелей обяжут помалкивать.

– Гроссмейстер высоко оценил вклад всех присутствующих в преодоление кризиса, – сообщил Мономах и подцепил изящной вилочкой сочный абрикос. – Я же, в свою очередь, хочу поблагодарить моего старого друга за помощь в столь запутанном и деликатном деле.

Камински скромно потупился. Он сидел на дальнем конце стола и, словно бедный родственник, подчеркнуто дистанцировался от облеченных властью сотрапезников.

– Следовательно – дело закрыто. – Гонсалес зевнула.

– Нет! – Куратор отложил недоеденный абрикос и внимательно оглядел гостей. – Мы не обсудили самое главное – причины, сделавшие возможным утреннее покушение. Есть веши поважней всегдашних попыток Хартии досадить нам и амбиций покойного Уоллеса.

«Я точно знаю, о чем ты сейчас поведешь речь, старый лис. – Магистр Арагона подвинулась в тень и улыбнулась. – Что ж, делайте вашу ставку, господин куратор!»

Фон Зидлер по-детски облизнул ложечку от мороженого и спросил:

– Вы имеете в виду ситуацию с легионами?

– Мономах, вы же сами первый и вступили в дружественный контакт с захватчиками, – не удержался от нервного замечания Кийс.

– Да, я рекомендовал гроссмейстеру временно занять нейтральную позицию. Ребенку ясно – не имея детальной информации о противнике, нельзя эффективно противостоять ему, – спокойно согласился куратор и вдруг громыхнул ладонью по столешнице. – Но клянусь сетью, не я принимал решение использовать столь неуправляемую силу в попытке расширить влияние ордена!

«Браво, куратор! – продолжала циничные размышления Гонсалес. – Решил свалить Джиакомо Ломбарди – назови цену нашего содействия».