Читать книгу - "На распутье - Павел Дмитриев"

Официант неслышно установил на столе светильник, разложил европейские приборы и салфетки. Чуть позже он же принес первое блюдо — большие кастрюльки с супом фо. Густой говяжий бульон с ароматом имбиря, плоская рисовая лапша, специи и тонко порезанная сырая вырезка… Несмотря на то, что это блюдо подавали едва ли не каждый день, надоесть суп не успел. Две звездочки непогашенных окурков синхронно прочертили темноту, и проголодавшиеся мужчины, усевшись за стол, с аппетитом принялись за еду.

Беседа возобновилась только после того, как тарелки опустели.

— Знаешь, Дима, наше оружие меня удивило. — Шелепин наконец отодвинул тарелку. — Не ожидал, что сможем сражаться на равных со Штатами. Это настоящий триумф!

— Серьезно?! — От удивления Устинов сжал некстати оказавшуюся в руке початую банку. Хрустнула жесть, пиво выплеснулось на скатерть. — Тьфу! Саша, ну зачем под руку-то?!

— Извини, извини! На вот, возьми другую, а эту брось. — Шелепин протянул руку и со смехом достал новый «High Life».

— Никак не ожидал от тебя такого. — Дмитрий Федорович осторожно перелил остатки пива в заблаговременно выставленный официантом бокал. — Не надо выкидывать, когда еще в этой жаре что-то приличное попадется?

— Почему не ожидал? Зачем политесы разводить, ведь бьем штатовцев, в хвост и гриву бьем! Как они хвастались, кричали, что сильней их авиации ничего в мире нет.

— Что есть, то есть. — Устинов задумчиво потер вечернюю щетину на подбородке. — Извини за откровенность, но ты так копался в недостатках…

— Ах-ха-ха! Толубко там еще от страха рапорт об отставке не написал?

— Вот тебе смешки, — добродушно проворчал Устинов, — а целый генерал-полковник мучается, ты бы хоть его успокоил.

— Ничего, до завтра подождет. К тому же, зря он молча смотрит, так инициативу Вести[104]передать недолго.

— Ну ты хватил, да в таком ни один генерал не признается.

— Для этого за ними пригляд нужен постоянный, кстати, необходимо будет… Нет, очень надеюсь, что после съезда тебя выберут в Президиум ЦК[105].

— Серьезное предложение. — Устинов лихорадочно прикидывал расстановку сил в ЦК. — Признаться, я сильно переживал: война, проверка труда стольких заводов, людей…

— Брось, вот не сомневаюсь, не пинай ты директоров и генералов каждый день, они бы с «фантомами» одними С-60 воевали[106].

— Есть такое, у нас, пока коленом под зад не дашь, никто работать не будет. — Устинов сделал большой глоток, на несколько секунд замер и, взглянув в глаза собеседника, продолжил: — Вот при Сталине проще было.

За столом повисла вязкая тишина. Еще недавно, при Никите, это имя не произносилось ни при каких обстоятельствах. Даже от гимна СССР оставили одну музыку.

— Директора-а-а… Да, многие берега терять начали. — Шелепин прямо посмотрел на собеседника. — Надо их взять к ногтю. Но…

Александр Николаевич замялся, покатал в руках бокал. Устинов терпеливо ждал не перебивая.

— Так, как это делал Сталин, нам делать нельзя.

— Почему, Саша?

— А ты сам-то этого точно хочешь? Не устал?! Думаешь, зачем все так дружно встали против Никиты? Просто испугались! Да-да, именно испугались, что он не сможет контролировать ситуацию обычными средствами и свернет на знакомую и простую тропу чисток. Что бы он ни говорил, его подпись стоит подо многими расстрельными списками.

Устинов поежился. Сталинский нарком хорошо знал, что значит жить в постоянном ожидании ареста. Да и о целях назначения Шелепина на пост в КГБ догадывался.

— Нет, этот путь закрыт, товарищи не допустят… Желающих занять кабинет вождя в Президиуме нет.

— Ты в этом уверен? — Устинов смотрел в упор, прямо в глаза.

— Да, — твердо ответил Александр Николаевич.

Очень вовремя подошел официант с рисом под соевым соусом и огромными, нежными отбивными из поросенка. Заменил тарелки, приборы и неслышно исчез в темноте прохода. Первый голод уже прошел, поэтому диалог быстро возобновился.

— Мм, все же не зря тут поросят гоняют, только попробуй. — Шелепин аккуратно отделил ножом очередной кусочек мяса. — Хотя не поверишь, сегодня я хотел поговорить совсем на другую тему.

— Надеешься удивить меня еще больше? — Устинов налег на привычный рис, отодвинув острый соус ближе к краю тарелки. — По-моему, это уже невозможно.

— Зря сомневаешься, у нас чем дальше в джунгли… В общем, появилось у меня в подшефных Министерство электронной промышленности.

— Уже наслышан, ЦК слухами полнится. — Дмитрий Федорович театральным жестом поднес руки к ушам, впрочем, не выпуская вилки и ножа. — Тебя инопланетяне случайно не подменили?

— Хуже… — Шелепин перешел на «страшный» голос: — Они меня загипнотизировали!

— Это как? — Устинов начал озадаченно вглядываться в Шелепина, но, увидев его улыбку, только махнул рукой. — Ну, брось наконец свои дурацкие шутки.

— Да серьезно… Ко мне попали очень любопытные артефакты из… — Врать нельзя, не простят, напомнил себе еще раз Шелепин, но всего говорить тоже не стоило. — Можно сказать, параллельного мира. В нем развитие идет немного быстрее и, судя по всему, не так, как у нас.

— Саша… ты в этом… уверен?

— Не переживай, полностью в здравом уме и твердой памяти. Раскопали все это ребята Семичастного, и у них хватило ума вовремя все засекретить. Так что, сейчас информацией владеют всего несколько человек в мире.

— И как они выглядят? — Устинов спохватился. — Это оружие? Они не опасны для нашего мира?

— Нет, совершенно. Это обычные бытовые предметы, знаешь, как будто кто-то большой и сильный дернул кусочек пространства и кинул его к нам вместе с тем, что там по случайности оказалось.

— Эх, надо было мне вместо документов фантастику читать.

— Да ты уже видел один из этих предметов, догадайся, какой?

— Х-м… — В глазах Устинова словно бы закрутились диски счетно-решающей машины. — Кино про синих человечков!

— Угадал! С первой попытки! — Шелепин с сожалением посмотрел на остатки отбивной, но отложил приборы, чтобы освободить руки. — И знаешь что это такое на самом деле?