Читать книгу - "Лето, пляж, зомби - Наиль Эдуардович Выборнов"

Прошелся по этажам, сгребая все стволы и патроны, которые находил на трупах. Получилось немало. У того, что на посту стоял, карабин, по сути тот же Калашников, но без автоматического режима стрельбы и под семерку. С тремя магазинами на десять патронов.

У тех, кого я расстрелял на лестнице, нашлось еще два пистолета Макарова, один из которых был модифицированным — с черным пластиком на рукоятке, и с магазином на двенадцать патронов. И помповое ружье двенадцатого калибра у мужика в «горке».

Ну а когда я увидел то, чем был вооружен Шайба, то не знал, то ли смеяться, то ли плакать. Потому что это был старый пистолет ТТ, только не обычный, а позолоченный. Парень компенсировал какие-то свои травмы что ли? Черт знает.

Но я решил его все равно прихватить. Не для стрельбы, патронов к нему нашлось мало, да и сомнительные боевые качества были у этого ствола, которому уже больше ста лет. Но штука красивая, и при необходимости его можно будет кому-нибудь подарить. Чисто для коллекции от такого подарка никто и никогда не откажется, особенно если действительно любит оружие. Вещь штучная, уникальная.

Короче, ничего особенного не нашлось. Ни автоматов, ни гранат. Но арсенал порядочный, Макаровы теперь вообще можно солить. А если точнее, то раздать каждому из своих подопечных по одному. Но это не самое лучше оружие для боя: да, оно простое, да, точное. Но защелка магазина вызывала у меня очень негативные чувства. Нужна привычка и сильные пальцы, без этого быстро перезарядить пистолет не получится. Да, это не обычная кнопка сброса, как в более современных моделях.

Собрав все это добро, я сложил его на свободной лестничной площадке на верхнем этаже, перед квартирой Шайбы, и задумался: что делать?

Что-то подсказывало мне, что я стреляю гораздо лучше, чем большинство моих подопечных, и окажусь единственным, кто умеет работать на более-менее большой дистанции. А единственным стволом, из которого это можно было сделать, был карабин под семерку.

ВПО-136, если верить надписи на нем. Вот его я себе и заберу. И Кедр, тем более, что патроны под него теперь найдутся. Валере — дробовик, он хоть и сказал, что стреляет плохо, но для новичка помповый будет в самый раз. Остальным — пистолеты, но рассчитывать на них в таком случае все равно не стоит, потому что с ними нужно уметь обращаться. Ладно, потом решу, пока я ничего брать не буду, потому что стволы все равно нужно будет сперва разобрать, почистить и проверить.

А я умею? Да, умею, это точно. Причем, я даже помню какие-то цены на стволы, только почему-то не в рублях, а в другой валюте, в долларах США. Макаров стоил около трех сотен, не самый усосанный «Калашников» — около штуки, а обрез можно было купить за сотню. И продавал их…

Да. Негр. Страшный, как моя жизнь, огромный, лысый негр с переломанным носом. С которым мне приходилось разговаривать на английском, причем мой уровень владения был гораздо больше, чем его. И он обращался ко мне как «май френд».

Воспоминания заставили меня замереть. Я стоял вот так, несколько секунд, пытаясь медленно потянуть на себя нить мысли, которая, казалось, еще немного, и вытащит наружу основной пласт воспоминаний. И я наконец-то вспомню, кто я такой.

Нет. Ничего. Разочарованно выдохнув, я выпрямился. Теперь я понял, что знаю английский, и что бывал много где, в зонах конфликтов, где оружием торгуют практически открыто, и принимают американские доллары. Но вот зачем я туда ездил и что там делал, я так и не вспомнил.

Повернулся и вошел в квартиру, где жил Шайба. Я ожидал увидеть там типичное логово холостяка, но вышло совсем иначе: вокруг царил идеальный, практически военный порядок. Все лежало на своих местах. Я быстро заглянул в кухню, миновал гостиную и вошел в спальню. Большая двуспальная кровать, бутылка виски с бокалом и ноутбук на прикроватном столике.

Кстати, Ира говорила, что у него был сын. Соответственно и жена. Но среди бандитов не было ни детей, ни женщин. Интересно, где они?

Да, думаю, что он их все-таки успел отправить куда-то прочь с полуострова до того, как началась эпидемия. Я сам почему-то остался. Впрочем, мне, во-первых, похуй, а во-вторых, у него уже не спросишь.

Я продолжил обыск, переходя из комнаты в комнату. Все выглядело чересчур чисто, почти стерильно, что для логова бандитов было неестественно. Но это только усиливало ощущение, что Шайба был не просто главарем мелкой банды, а кем-то большим. Это привычка человека, который привык контролировать всё, каждую мелочь.

Подошел к комоду. Верхний ящик оказался заперт. Поддеть его ножом удалось не сразу, но, приложив усилие, я сломал слабый замок. Внутри оказалась небольшая черная тканевая сумка. Я расстегнул молнию, запустил внутрь руку и вытащил наружу…

Золото. Самые разные украшения: серьги, цепи, кольца. Некоторые выглядели дорогими, блестели камнями, а вот другие… Ничего особенного — просто массивное дутое золото, самый обычный заводской ширпотреб. Высыпав содержимое обратно в сумку, я вытащил еще, заметил на них черный налет. Кровь.

Зубные коронки.

Они перемешались с кольцами и цепочками. Это не просто награбленное добро — это трофеи, которые эти ублюдки собирали с трупов. Они им даже зубные коронки драли, вот ведь пиздец….

Сжав зубы, я спрятал добычу обратно и застегнул молнию. Этот кулечек я точно заберу. Золото — это золото, какие бы времена не наступили. Деньги могут обесцениться, а вот драгоценные металлы — никогда. Это будущая валюта наравне с патроном и антибиотиками.

Больше ничего особенного я не нашел: несколько бутылок дорогого алкоголя, наверняка из того самого магазина, чистая одежда, кое-какие лекарства. Склад с добром должен находиться в другом месте. Пойду отсюда.

Когда я уже собирался уходить, взгляд зацепился за ноутбук. Он стоял на прикроватной тумбочке, был закрыт. Но я заметил, как один из световых индикаторов на нем мигнул.

Да он работал.

Я застыл на месте, не веря глазам, подошел ближе, открыл и перед моими глазами появилось окошко ввода пароля. Ноутбук работал, хотя все электрические приборы после ЭМИ-атаки давно сдохли. Да не только они, даже машины поломались, не дав людям возможности покинуть город.

Провел пальцем по тачпаду, и курсор дернулся. Потом осмотрел устройство внимательнее. Марка мне ничего не говорила, но корпус был явно не гражданский — черный, с грубым матовым покрытием, углы защищены резиновыми вставками. И надписи на корпусе были на английском. Что-то подсказывало мне, что эта техника