Читать книгу - "Да не судимы будете - Игорь Черемис"

вырваться на волю. Ну а рок сейчас и был тем самым протестом — всё же слушать «Валенки» на ежедневной основе дано не каждому, и Кобзон с Магомаевым из телевизора и радио уже вызывали идиосинкразию у определенной части населения СССР, причем, как правило, молодежи. Лет двадцать назад этим протестом занимались стиляги, потом битники, сейчас дело дошло до рокеров с хиппи, а через какое-то время появятся панки, металлисты и не любящие их любера.

В принципе, дело было насквозь житейским. Вот только мне было неясно, стоило ли тащить сюда Саву, чтобы он со всего размаха впечатался в этот протест. Случись чего, своих сыновей генералы, пожалуй, трогать не будут, а вот пришлого украинца раскрутят по полной программе. А эти ребята наверняка и спиртным баловались, и в фарцовку залезали — пластинки западных групп сами себя не купят, — и, возможно, иногда делали то, что советское законодательство однозначно трактует как хулиганство.

Наверное, «Мишка» был прав — надо выходить на прямой контакт с этим Юрием, посмотреть на него в естественной среде обитания, а уже потом и принимать окончательное решение.

С этой мыслью я всё же освободил лавочку, на которую немедленно плюхнулись две женщины с грудой сумок — приезжих на «Соколе» всегда было полно, они любили инспектировать местные магазины — и отправился в сторону дома. Ехать в Контору было уже поздно, а все дела я вполне мог отложить на завтра. Меня ждал Якир, ждала и Алексеева, а заодно я хотел побеседовать ещё и с Марком Морозовым. Вернее, не совсем хотел — я вдруг понял, что моя жизнь будет лучше, если я больше никогда не увижу ни одного диссидента. Впрочем, я хорошо помнил девиз десантников, а потому был готов жертвовать своими нервными клетками, общаясь с неприятными людьми столько, сколько будет нужно, чтобы надежно отправить их за решетку.

* * *

Свою соседку Лидию Николаевну я приметил издалека, как и её слегка напряженную позу — она словно кого-то высматривала, и я почему-то был уверен, что знаю, кого именно. Поэтому постарался сделать так, чтобы она заметила меня как можно быстрее — не прижимался к бордюру и не прятался за кусты, а шел открыто по самому центру нашего проезда и даже что-то насвистывал. Но у подъезда сделал вид, что только разглядел женщину, подошел к ней и вежливо поздоровался.

— Куда-то ты запропал, Виктор, — сказала она с легкой укоризной. — Собиралась вечерком к тебе постучаться.

— Да и раньше могли бы, — ответил я. — Я человек простой, вы же знаете. Правда, нас иногда дома не было, но иногда были — и не только по вечерам.

— Нас? — её голос странно дрогнул.

— Татьяна, — напомнил я. — Мы с ней поженились, теперь вместе делим мою квартирку.

— Ах, вон оно что, — Лидия Николаевна выглядела вконец убитой. — Тогда моя просьба, наверное, не к месту будет.

Вообще я был уверен, что она знает о моей свадьбе. Но мы действительно давненько не пересекались — уж не знаю, по какой причине, но с соседями в городских многоэтажках такие оказии случаются постоянно. Вроде и живут люди рядом — а не видят друг друга неделями.

— Зависит от просьбы, — радушно сказал я. — Некоторые всегда к месту.

— Это с Ниночкой связано…

Ах, вон оно что. Впрочем, эту ситуацию тоже надо было разруливать, и, пожалуй, сейчас был подходящий момент. Я тоже сел на лавочку, развернувшись к женщине, и с участием спросил:

— У неё что-то случилось? Не слышал от неё ничего с того раза, как уехала в свой стройотряд, так и всё.

— Да она и не хотела тебе говорить, это я сама… — пробормотала он.

— Лидия Николаевна, говорите прямо, мы же сто лет знакомы, — я улыбнулся, хотя к моей душе начали подбираться когтистые кошки.

Всё же Нину я тоже приучил, хотя вовсе не стремился к этому, и если у неё какие-то проблемы из-за меня, то придется что-то делать. Впрочем, я надеялся, что студентка уже четвертого курса не способна влипнуть в слишком уж сильные неприятности.

— Да она мне вчера позвонила с просьбой, — начала она издалека. — Спросила, не хочу ли я сдать ей комнату… сам же знаешь, у меня их три, а живу одна. Но привыкла уже, хотя с ней мы пососедствовали, думаю, и дальше уживемся.

Муж Лидии Николаевны умер года три назад, уже после того, как мы заселились в этот дом. Трешку они получили благодаря двум разнополым детям, но те и тогда были взрослыми, а сейчас дочь уже была замужем, а сын учился на военного летчика под Саратовом.

— А в чем же дело? — удивился я. — Если ей нужно, а вы не против — пусть живет.

— Да как же так! — воскликнула она. — У вас же…

— Лидия Николаевна, — перебил я. — Я уже говорил — у нас с Ниной ничего не было. Всё, что я делал — оказывал ей шефскую помощь, как человеку, попавшему в затруднительное положение. Возможно, она что-то и выдумала, но это понятно — девушке лишь двадцать лет, в её возрасте выдумывать хорошо получается. Но никаких планов в её отношении у меня нет и никогда не было, а когда в моей жизни появилась Татьяна, это ещё и невозможно стало. Я всё-таки старого воспитания. Так что вряд ли её присутствие в вашей квартире смутит меня или мою супругу. У нас вообще скоро ребенок родится, нам будет не до всяких глупостей.

— И всё же…

— Никаких «и всё же»! — твердо сказал я. — Лидия Николаевна, исходите из своих интересов. Вам — лишняя прибавка к пенсии, а Нине… уж не знаю, наверное, ей понравилось на метро в институт ездить? В любом случае, надеюсь, ей будет хорошо. Только большую цену за комнату не назначайте, они с матерью не слишком богато живут. Ну, мне пора, Лидия Николаевна… И так сегодня задержался.

Я встал с лавки и быстрым шагом скрылся в подъезде, пока она ещё что не придумала. На выдумки горазды не только молодые девчонки, но и вполне пожившие женщины.

[1] «Оловянные солдатики» спели хит «У попа была собака»