Читать книгу - "Скверная жизнь дракона. Книга четвертая - Александр Костенко"

— Внимательней под ноги, там волчьи ямы, — объяснил жесты Нот.

Налдас положил руку на моё плечо, извинился и попросил остаться, прикрыть тыл. Я согласился, до этого потратив всю ману на лучника. Она ещё не успела восстановиться, да и полезно будет увидеть со стороны, какими умениями пользуются разумные. Прыжок Галиса, я уверен — тоже умение.

Нот махнул рукой. Все молча бросились вперёд, опрокидывая на ходу стулья из веток и вытаскивая из шалашей перепуганных эльфов. Несколько сдавленных криков — и всё закончилось столь же внезапно, как и началось. Все ратоны очень быстро оказались в центре лагеря, сидя на коленях и с поднятыми руками. Один из них, с заросшими волосами, держал спину прямо и смотрел на авантюристов с гордо поднятой головой.

— Нот, посмотри-ка, старые знакомые, — Галис вынырнул из самой большой палатки, держа в руках грязную, засаленную тряпку фиолетового цвета с изображением раскрытой ладони. На её среднем пальце и мизинце было по широкому кольцу.

— Вот те раз, Бронзовые Перстни! Ты Мялис Шалский?

— Верный поданный его величества, граф Мялис Шалский, — гордо смотревший на авантюристов эльф даже с поднятыми руками умудрился поклониться плавными отточенными движениями.

— Датальский Буран. Что же ты делаешь здесь, у нас в империи, далеко от границы?

— Заканчивай, наёмник, — граф встряхнул плечами, готовясь в последний раз ощутить на них собственную голову.

— В отличие от тебя, остроухий, я никогда наёмником не был и становится не собираюсь.

— А кто ты сейчас? — Мялис снисходительно посмотрел на меня и Налдаса.

— Я авантюрист. В отличие от ратонов, мой меч служит только мне и богам. И императору, если тот прикажет.

— В отличие от нутонов, мы не прикрываемся чужими богами.

Нот озверел и выхватил меч, собираясь отрубить головы всем на поляне — но Налдас выставил посох между эльфами и авантюристами.

— Это ценный пленник. Часть его цены полагается нам. Я не позволю обокрасть нас. И не забывайте о данном вами слове.

— Не моё, а слова твоего дружка поле…

Микросекунда, и нутона заткнул направленный в глаз конец посоха. Налдас пристально смотрел на авантюриста с претензией из-за того, что он не успел в полной мере насладиться битвой в лагере.

— Госока, — прошипел Нот и сплюнул. — В скверну их. Вяжите и пойдём к повозкам. Надо ещё решить куда теперь…

— Маршрут не изменен, — холодным голосом проговорил ксат. — Если вам необходимо отвести пленных в Такил, то на этом месте мы разойдёмся.

— В отличие от вас, наше время ограничено. Мы пойдём дальше, невзирая на ваше сопротивление, — сказал я. Меня напрягало поведение этих двоих, приставленных к нам не просто так.

Нот и Галис едва прищурились, но остальные же авантюристы либо не подали виду, либо действительно не участвовали в нашем конвое.

— Пойдёмте, их ещё довести до дороги надо, — Нот махнул рукой, не собираясь устраивать склоку. Бросив на землю принесённую тряпку, он вместе с авантюристами пробежался по палаткам, явно что-то выискивая. И вскоре они это нашли — несколько мотков верёвки, чтобы эльфам связать руки за спиной.

Пока авантюристы осматривали лагерь, вытаскивая всё мало-мальски ценное, я взял брошенный стяг. Мне почему-то казалось, что он ещё пригодится. Например, отдать графу: ему должно быть приятно умереть, держа в руках собственное знамя.

— Прошу вас, не волнуйтесь, — проговорил Налдас. — Никто из них не нападёт, пока с нами заключён контракт.

— Я переживаю не за это.

— Что вас гложет?

— Мы должны были остановиться на привал таким образом, чтобы я успел сходить в скверное место. Теперь выходит…

— Прошу вас, не переживайте. Судя по нашему расположению, на ночлег мы остановимся гораздо ближе, чем планировали раньше.

Вот только несмотря на заверения ксата — на моём сердце ходили тучи, и вовсе не из-за скверного места. Всё время нашей поездки вокруг нас постоянно кто-то крутился: то возница, то авантюристы, а с таким же количеством пленников свободного времени уж тем более не предвидится. А ведь мне так хотелось, чтобы Налдас рассказал о церковном договоре и о Всеобщей Церкви, но ксат слишком осторожен и отказывался разговаривать на подобные темы в окружении других разумных.

Да и было неприятно смотреть на бредущую по лесу вереницу усталых эльфов, с завязанными руками и впалыми щеками. Лишь глаза их блестели презрением к авантюристам. Вот только на эмоциях долго не прожить. Награбленные меха, ткани и керамика — для голодного разумного ценность этих вещей гораздо ниже краюхи чёрствого хлеба, но даже её в лагере не нашлось.

Когда мы вышли к дороге, то у каравана обнаружились изменения. Рядом с опушкой в землю воткнули мечи, повязав по их рукоятям белую ткань. Предосторожность для путников, что дальше в лесу лежат трупы и где-то рядом ходят падальщики. Трупы возницы и трёх авантюристов подняли на телеги.

Нот вначале справился за здоровье раненых, больше всего вызывал опасения авантюрист со сломанной рукой. Тот заверил, что выпил зелье лечения и у одного из караванщиков по сходной цене купил микстуру укрепления. Он уж точно дотянет до Кратира, бывшего конечной точкой его маршрута. Второму авантюристу с сильно порезанным бедром было плевать на маршрут, а возницы хотели продолжить путь, так что вариантов у Нота не осталось.

Вечером, когда мы разбили лагерь, авантюристы принялись собирать большой костёр для павших воинов, заодно следя за пленниками и готовя еду на всю эту ораву. Мясо убитой лошади пришлось кстати. Но несмотря на серьёзное истощение, эльфы на еду не набрасывались. Они ели спокойно, будто их впалые щёки и круги под глазами вовсе не от голода.

— Прошу, — Налдас передал мне тарелку. Пшённая каша с луком и кусками конины стала бы неплохим ужином, не будь мясо чересчур жёстким.

— Скажи, у них раньше была война? — я обратился к Налдасу, кивнув в сторону пленников.

— Да семь лет уж как, — вместо ксата ответил сидевший неподалёку Галис. — Закончилась полгода назад. И вот, вылавливаем.

— Дезертиры?

— Кто угодно, но не Бронзовые Перстни. Это наёмники, одни из самых свирепых и опытных на той войне.

— Были, — коротко резюмировал Нот и отправился к пленным, чтобы вновь допросить Мялиса.

— Зачем им скрываться в лесах бывшего врага, когда могли остаться там, в королевстве?

— Я на этот вопрос не отвечу. Но может ответить он, — Галис показал на Нота, ведущего к нам графа.

Странно всё это. Вроде бы разумные при виде ксата на желчь готовы известись, а вот сейчас — спокойно говорят, что-то рассказывают, иногда шутейка проскочит. Даже сейчас Нот, зачем-то, решил допрашивать графа в нашем присутствии.

Мялис ничего не хотел рассказывать, даже когда авантюристы пообещали развязать ему руки, позволяя благородному по рождению свободно идти и не пятнать свою честь. Всё это графа не интересовало, но попросил о двух услугах, и тогда его бойцы даже не подумают бежать: чтобы быстрее закончили начатое, ибо ни у кого не осталось сил; и чтобы отправили весточки их семьями и семьям погибших, чтобы не ждали возвращения.

Нот и Галис согласились на предложение, а нам с Налдасом было всё равно. Прежде чем графа увели обратно, я успел спросить у него, зачем они прятались в лесах врага, а не ушли на родные земли.

— Иногда чёрное вовсе не чёрное, ксат. И свет луны блестит не там, где должен, — пристально посмотрев мне в глаза, эльф развернулся и в сопровождении Нота пошёл к своим людям. Я же сидел и пытался понять, все ли графья в этом мире говорят как полоумные, или только этот такой особенный?

Закончив с кормёжкой пленных, запалив костёр с трупами погибших товарищей и проводив их в последний путь — авантюристы распределили дежурства на ночь. Они хотели привлечь к охране эльфов нас, но мы-то пассажиры, и Налдас немногословно, но вполне красноречиво объяснил авантюристам всю глубину их заблуждений. В итоге сошлись на том, что мы завтра вечером недолго покараулим ратонов, пока остальные лагерь устанавливают. Сейчас же нам следовало отдыхать — но у меня были другие планы. Под вопросительные взгляды авантюристов мы вышли из лагеря, разбитого у опушки леса, и направились в самую чащу.

Ночное небо затянули плотные облака, не пропуская звёздный свет, но благодаря необычному зрению проблем с прогулкой не возникло. Всю дорогу ксат шёл молча, заодно и меня попросил молчать.

Уже через пару часов спешной ходьбы деревья закончились внезапно, как это бывает перед порченым местом — лес будто сам себя обрубил, не желая прикасаться к скверне.

— Что вы делаете? — Налдаса шокировало, что я разделся до гола, оставив на себе лишь магическую куртку и плащ, превращённый в подобие юбки.

— Не хочу, чтобы скверна поглотила