Читать книгу - "Рыжая Соня и узники камня - Питер Нейл"

Едва заслышав шаги, Соня мгновенно проснулась. Прижавшись головой к жесткой коре дуба, она внимательно огляделась. Похоже, скоро рассветет: над горизонтом обозначилось слабое свечение, и девушка смогла различить фигуры спящих на поляне. Часовые утратили бдительность. Вчерашний день вымотал их вконец, и теперь они крепко спали, либо привалившись к камням, либо распластавшись на земле. Двигалась только одна фигура.

Отос.

Беззвучно ступая, он подошел к девушке и, приложив палец к губам, опустился на землю. Потом достал из-за пазухи яблоко — свежее, не из тех, что пекли в золе костров,— и поднес к Сониным губам. Не сводя с ссыльного пристального взгляда, та откусила раз, другой и, лишь проглотив последнее семечко, заговорила шепотом:

— Зачем ты это сделал?

— Знал, что ты голодна.

— А тебе не все равно? — Соня не доверяла благим порывам преступников.

Отос усмехнулся. Взгляд его был недобрым и расчетливым.

— Думаю, мы могли бы помочь друг другу.

— В каком смысле?

Отос придвинулся ближе.

— Тебе нужна свобода. Я видел, как ты умеешь работать мечом, и знаю, что ты ненавидишь Урдуса. Мы можем пригодиться друг другу.

— И ты освободишь меня?

— Возможно.

— В обмен на что?

— Не ты одна ненавидишь Урдуса. Здесь сыщется немало таких. Но большинство его поддерживает. Он не допустит, чтобы кто-то действовал самостоятельно, без его указаний. Он опасается аргосцев и хочет на случай нападения иметь на своей стороне как можно больше мечей. Однако я не вижу смысла оставаться с ним.

— Тогда почему бы тебе просто не удрать отсюда?

— Не хочу нарваться на сторожевые отряды. Но если мы освободим тебя и твоих друзей, то могли бы бежать вместе. Ну а попадемся в руки аргосцев — ты объяснишь им, что произошло, или хотя бы станешь сражаться на нашей стороне. Есть, правда, и другой вариант. Мы могли бы…

Соня презрительно усмехнулась.

— Еще не до конца все продумал, да?

— Но я много думал о тебе,— с усмешечкой отозвался Отос.

— Пес поганый! — отбросив осторожность, вскричала Соня.— Только для этого я тебе и нужна?

Разбойник широко ухмыльнулся, придвинулся к Соне и обнял ее, гладя по голове. Однако девушка гневно высвободилась из его рук.

— Дура! — прошептал на ухо Отос.— Разве можно быть такой гордячкой, когда скована цепью? Но я могу помочь тебе удрать.

— Чтоб ты сгорел в преисподней!

Преступник вскочил, злобно глядя на девушку.

— Шлюха! Ведь я могу поступить с тобой и по-другому. Не забывай, ты — пленница. Только попробуй плюнуть мне в лицо, как Урдусу, и умрешь в этих кандалах. Так что даю тебе время подумать. Я скоро вернусь.

Отос шагнул, намереваясь уйти, но Соня сумела извернуться и, невзирая на цепи, скользнула по земле, дернув негодяя за ногу. Тот упал как подкошенный и растянулся во весь рост.

— Пес! — закричала Соня.— Да проклянет тебя Небо на веки вечные! Убирайся прочь, ублюдок!

Ее голос разбудил весь лагерь, даже часовых. Ошеломленный неожиданным падением, Отос с ужасом смотрел на девушку, продолжавшую кричать не переставая!

— Сучий выродок! Убирайся отсюда, или я засуну твое мужское естество тебе же в брюхо! Свинья поганая! Пес!

Гневный рев Урдуса громыхнул над лагерем.

— Что происходит, разрази вас Митра!?

Ошалелый насильник не успел еще прийти в себя, а его уже за ноги волокли на суд к подоспевшему вожаку. Отос пытался вырваться, но безуспешно.

— Он хотел овладеть мною, этот подонок! — выкрикнула Соня.

— Негодяй! — возмущенно прорычал Урдус.— Поганый ублюдок! Похотливая тварь!

Он гневно встряхнул бывшего приятеля, потом брезгливо оттолкнул. Тот упал на землю, неуклюже перевернулся и откатился к большому камню. Урдус обнажил меч и шагнул к виновнику переполоха.

— Ну что, наказать тебя, как положено за подобное, а? — И выразительным движением острия показал, что имеет в виду.

— Не… не надо,— еле выговорил Отос.

— Тогда пошел вон!

Отос понуро побрел к лагерю. Урдус проводил его взглядом, потом повернулся к Соне, облизнул распухшую, покрасневшую губу и недобро усмехнулся. Взгляды их встретились. В глазах вожака не было ни одобрения, ни любования девушкой — так же, как в глазах Сони не читалось и намека на благодарность; только черная взаимная ненависть. Урдус убрал меч в ножны.

— А ну-ка поднимайтесь! Всем, всем встать! — гаркнул он; потом прошелся вдоль шеренги своих воинов, оглядывая каждого.

— Мы должны подняться по склону, чтобы уйти подальше от берега. Встретим аргосцев — будем драться. А теперь собирайтесь, да поживее.

Преступники безропотно подчинились. Пленных тоже подняли. Пока лагерь готовился к переходу, Бетос улучил минуту, чтобы поговорить с братом.

— Ты небось всю ночь только и мечтал, как бы удрать отсюда, верно? — мрачно усмехаясь, спросил он.

В глазах Десмоса полыхала ненависть. В бессильной ярости он сжал кулаки.

Бетос протянул правую руку.

— Это видишь? Здесь вершат закон грубая сила и оружие, а не твои бесценные справедливость и правосудие. Смотри.— Он вытянул левую руку, на которой недоставало двух пальцев.— Вот что произошло со мной в первые дни пребывания на Острове. Мне пришлось отстаивать свое право на жизнь в тяжелой борьбе. И тот, кто напал на меня, мертв. Но тебе предстоит лишиться не только пальцев, братец. Я столковался с Урдусом. Теперь ты принадлежишь мне — и только мне!

От этих слов Десмосу стало не по себе.

— Не знаю, как Урдус намерен поступить с остальными пленными, когда мы уйдем отсюда, но твоей жизнью распоряжаюсь я. И клянусь могилой нашей матери: ты сполна заплатишь за каждый проклятый день, что я провел здесь, среди этих подонков и убийц. Ты понял?